Красная Страна - Джо Аберкромби

— Лучше встань, ладно? Я предпочел бы сделать это быстро. Он занес плечо руки с мечом. — Никто из нас не хочет, чтобы я промахнулся.

Темпл оглянулся на Шай, которая сидела обессиленная в крови. — Что он сказал? — спросила она.

Он устало пожал плечами. Она устало кивнула. Выглядело так, что даже она вышла из боя. Он моргнул, глядя на небо, и встал на ноги. Обыкновенное сероватое небо. Если и был Бог, Он был банкиром без чувства юмора. Равнодушный педант, вычеркивающий долги в какой-то космической бухгалтерской книге. Все берут займы, и в конце все должны заплатить.

— Ничего личного, — сказал Брачио.

Темпл закрыл глаза, солнце светило розовым сквозь веки. — Трудно не воспринимать это лично.

— Полагаю.

Раздался грохочущий звук. Темпл вздрогнул. Он всегда мечтал встретить смерть с неким достоинством, как Кадия. Но достоинство требует практики, которой у Темпла не было. Не мог прекратить съеживаться. Думал, насколько будет больно, когда тебе отрубают голову. Почувствуешь это? Он услышал пару щелчков, ворчание, и съежился еще больше. Как это можно не почувствовать? Лошадь Брачио засопела, роя землю, затем раздался металлический звон от падающего меча.

Темпл открыл один глаз. Брачио удивленно смотрел вниз. Сквозь его шею торчала стрела, и еще две в его груди. Он открыл рот, и пенящаяся кровь потекла на его рубашку, затем он медленно выпал из седла и рухнул лицом вниз на землю у сапог Темпла, одна нога все еще держалась в стремени.

Темпл оглянулся. Человек с арбалетом исчез. Его лошадь мирно стояла без всадника на вершине стены каньона.

— Вот это сюрприз, — прохрипела Шай.

Появилась лошадь. В седле, скрестив руки на передней луке, сидела Корлин; ветер развевал ее короткие волосы вокруг хмурого острого лица. — Приятный, надеюсь.

— Немного поздно. — Шай взялась за мягкую руку Темпла и использовала ее, чтобы, морщась, подняться. — Но думаю, опоздание мы переживем.

По бокам долины появились лошади, на лошадях были всадники, возможно три дюжины, все хорошо вооружены и некоторые в доспехах. Там были мужчины и женщины, старые и молодые, некоторые лица были знакомы Темплу по Кризу, другие неизвестны. Трое или четверо держали наполовину натянутые луки. Они не были направлены на Темпла. Но и еще куда-то они не указывали. Были видны некоторые предплечья, и на них были татуировки. «Смерть Союзу. Смерть Королю. Поднимайтесь!»

— Повстанцы, — прошептал Темпл.

— У тебя всегда был талант говорить очевидное. — Корлин соскользнула с седла, пнула ногу Брачио из стремени, и перекатила его труп сапогом, оставив его таращиться на небо, жирное лицо было измазано грязью. — Та рука в порядке?

Шай загнула зубами порванный рукав, чтобы показать длинный порез, из которого все еще сочилась кровь к пальцам. Вид его заставил колени Темпла ослабеть. Или даже обмякнуть. В общем удивительно, что он все еще стоял. — Немного болит, — сказала она.

Корлин достала моток бинтов из кармана. — Как будто мы здесь уже были, а? — Она повернула свои голубые-голубые глаза на Темпла, когда он стал разматывать его на руку Шай. Похоже, она никогда не моргала. Темпл нашел бы, что это лишает силы духа, если б она у него еще осталась. — Где мой дядя?

— В Биконе, — прохрипела она, когда повстанцы спешились и начали вести своих лошадей по крутым склонам каньона, разбрасывая грязь.

— Живой?

— Мы не знаем, — сказала Шай. — Они обнаружили, что он Контус.

— Да вы что? — Корлин взяла мягкую руку Темпла и зажала вокруг запястья Шай. — Подержи это. — Она начала расстегивать куртку.

— Ламб поехал за ним, но начались неприятности. Тогда мы забрали фургон. Свит напугал лошадей, чтобы дать им… немного времени.

Корлин сбросила куртку и бросила ее на шею лошади, ее жилистые руки были синими от букв, слов, слоганов от плеч до запястий.

— Я Контус, — сказала она, вытаскивая нож из ремня.

Была пауза.

— О, — сказал Темпл.

— А, — сказала Шай.

Корлин, или Контус, разрезала бинт одним быстрым движением, затем закрепила его булавкой. Прищурившись, она переводила взгляд к остаткам фургона, спокойно осматривая золото, блестящее в снегу. — Похоже, вы получили в наследство деньжат.

Темпл прочистил горло. — Немного. Вознаграждения юристам недавно выросли…

— Надо взять пару лошадей. — Шай выдернула замотанную руку из захвата Темпла, и поработала пальцами. — Никомо Коска не отстанет надолго.

— Вы видимо не можете просто быть подальше от неприятностей, а? — Корлин тронула лошадь Брачио за шею. — Мы можем поделиться двумя, но это будет стоить.

— Не думаю, что ты в настроении торговаться?

— С тобой? Не думаю. Давай просто назовем это великодушным пожертвованием в дело освобождения Старикленда. — Она дернула головой в сторону своих приятелей, и они поспешили вперед, с мешками и седельными сумками наготове. Один большой парень в спешке пнул Темпла по плечу. Некоторые начали копаться на четвереньках, зачерпывая золото, разбросанное вокруг крушения. Другие забрались внутрь, и вскоре стал слышен треск решетки и ломание сундуков; драконье золото крали в третий раз за неделю.

Несколькими минутами раньше Темпл был богат за пределами жадных надежд, но несколькими минутами позже он был в шаге от лишения головы, и было бы грубо жаловаться на такой исход.

— Благородное дело, — прошептал он. — Не стесняйтесь.

Времена Меняются

Мэр стояла на привычном месте на балконе, руки на обычных, отполированных местах на перилах, и смотрела, как люди Карнсбика вкалывали на его новой мануфактуре. Огромный каркас уже возвышался над амфитеатром, новый поверх древнего, затянутый лесами на месте, которое когда-то занимал Белый Дом Папы Ринга. То было отвратительное здание во всех смыслах. Здание, на которое годами она направляла всю свою ненависть, коварство и ярость. И как же она по нему скучала.

Не говоря о Мэре, она была Королевой Далекой Страны, когда Ринг прекратил качаться, но только она схватила венок триумфа, как он ссохся до увядших веток. Жестокость и огонь выгнали половину населения. Слухи насчет золота иссякли. Затем дошли слухи о жиле к югу от Хоуп, и внезапно люди стали утекать из Криза сотнями. Когда не осталось, с кем драться, она распустила большинство людей. Раздраженные, они развлекались поджогами на пути из города, и сожгли большую часть того, что осталось. Все равно, остались пустые здания, и денег не поступало. Игральные залы и дома терпимости были заколочены досками, осталась лишь струйка клиентов под ней в Церкви Костей, где раньше она гребла деньги, словно сама чеканила.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});