Вызволение сути - Михаил Израилевич Армалинский

возлюбленному, поставили бы перед носом её любимого киноактёра, изъявляющего к ней пылкую любовь, о, как бы легко она бы избавилась от своих страданий. Так что истинный объект тоски не любовь, которую потерял, а любовь, которая не может придти на смену. Увы, но любовные страдания обязаны своим существованием не благородству человеческой натуры, а несовершенству человеческого общества.

Однако все попытки сделать всё общество сексуально свободным – обречены на провал, так как общество не позволит разрушать себя. Единственно, что можно пытаться делать – это отгородить в обществе участки – Загоны Свободы – где бы человек мог быть максимально искренен. Чем непроницаемее будут границы у Загона Свободы, тем выше искренность будет в нём и тем устойчивее будет общество вне его. Тень такой попытки уже существует в США – это Невада, где разрешены проституция и азартные игры.

Загон Свободы

В человеческих обществах существуют две крайние тенденции: аннулировать сексуальную свободу вообще (аскетизм) и попытка распространения сексуальной свободы на всё общество (разные "сексреволюции"). И та, и другая тенденция лишают общество устойчивости, и поэтому жизнь топчется между этими тенденциями, унаваживая почву для процветания борьбы добра и зла. Мнимым добром всегда представлялось ограничение сексуальных отношений, и мнимым злом – их либерализация. Мнимые же они потому, что длительное торжество "добра" обращает его во зло, а длительное торжество "зла" превращается в добро. Так, "добро" аскетизма с пренебрежением к плоти приводит ко злу неврозов и сумасшествий, а "зло" "сексуальной революции"– к контролю над рождаемостью.

Несмотря на то, что слово "свобода" великодушно признавалось любым обществом как добро, смысл свободы всегда старались переиначить, так как истинное её значение – свобода следования своим инстинктам – разрушает общество. Поэтому общество, на словах поощряя свободолюбивые чувства, всячески старалось ограничить их активное выражение. Свобода, именуемая добром, воспринималась как зло, стоило ей принять конкретные формы. Бессмысленно ставить ультиматум: свобода или рабство. Оптимальный выход – это их одновременное существование. И задача общества – сохранить и то, и другое, следя, чтобы в этой борьбе была ничья. Но так как свобода по своей натуре более агрессивна, то и содержать её нужно в более строгих пределах, но не для подавления её, а во имя сохранения ничьи. Однако попытки вносить ограничения свободы в пределах одного и того же общества всегда оборачивались её притеснением. Потакание же свободе резко расшатывало нравственные устои общества и ослабляло узы, его скрепляющие.

Единственный способ сосуществования добра и зла, свободы и рабства во времени – это разнесение их в пространстве, это создание законного места как для добра, так и для зла – создание Загона Свободы и Пространства Рабства. (Именно такие пропорции необходимы для стабильного существования человеческого общества.)

Загон Свободы – это место, где не только разрешается, но и вменяется в обязанность быть свободным. Это место с жёстко соблюдаемыми территориальными границами, что не позволяет свободе распространяться. Цель создания Загона Свободы – локализировать свободу и за счёт этого дать возможность максимального её проявления.

Робкие и плохо осознанные попытки такого рода делались ещё давно, делаются и теперь – это создание так называемых "весёлых кварталов", в американской современной терминологии – это даунтауны, где общество решает быть более снисходительным к проявлениям свободы, то есть следованию своим инстинктам. В этих кварталах разрешались или смотрелось сквозь пальцы на проституцию и порнографию. Максимальная уступка, на которую здесь шло общество – это позволение только меркантильной стороны секса, а огромная область сексуальных контактов, основанных на бескорыстном влечении – то есть самая опасная для общества – никогда не выделялась особо и её границы старательно размывались с помощью консервативного поведения так называемых приличных женщин. Таким образом, "весёлые кварталы" оставались районами обслуживающими мужские сексуальные нужды и женские материальные потребности.

Загон Свободы в принципе исключает меркантильный секс и настаивает на равенстве сексуального поведения мужчины и женщины. Если женщина не считает себя равной мужчине, то она вправе выбрать замужество, которое даст ей возможность консервативной жизни.

Общество делится на Загон Свободы и Обычный город. Если в Загоне Свободы разрешено и поощряется удовлетворение любых сексуальных потребностей, то в Обычном городе любая внебрачная половая связь считается тягчайшим преступлением. Это продолжение современной логики туалетов, специальных мест, где испражнение считается нормальным, тогда как испражнение в общественном месте – это нетерпимое нарушение морали.

Загон Свободы можно представить состоящим из павильонов, соединённых друг с другом, в каждом из которых совершается определённый вид сексуальной активности: пары мужчин и женщин, гомосексуализм, совокупления с животными и т. д. – круги рая. В Загоне Свободы ходят без одежды. Чтобы избежать хаоса, драк за женщину или мужчину, устроено "чистилище", где существуют одиночные кабины, оборудованные телекамерами и телеэкранами. Каждому входящему даётся индивидуальный номер. В кабине можно пользоваться двумя режимами: активным или пассивным – то есть ждать, пока тебе предложат, или предлагать самому. Активный режим происходит так: ты нажимаешь кнопку, соответствующую желаемой форме сексуальной активности и на экране ты видишь всех, находящихся в соответствующем павильоне, а также всех, находящихся в чистилище и нажавших ту же кнопку. Увидев желанного партнёра, ты нажимаешь его (или её) номер и он, видя тебя в своем экране, нажимает твой номер, если ты по нраву, и вы встречаетесь.

Или можно устроить сканирование всех, находящихся в Загоне Свободы женщин или мужчин и делать им предложения. В пассивном режиме ты ждёшь предложений. Но, чтобы никто не злоупотреблял отказами, количество отказов ограничено, и после определённого количества нужно соглашаться на очередное предложение. Все согласия и отказы, а также номера, которым выдано согласие или отказ фиксируются на вычислительной машине. Женщины будут вынужденно активны, чтобы не быть обязанной идти с тем, кто выберет её после разрешённого числа отказов.

Уйдём (как это ни трудно) из Загона Свободы, чтобы посмотреть, что же такое Обычный город. Мораль Обычного города построена на категорическом признании факта, что мужчина и женщина существа неравные, и на полном ограничении её провокационного поведения, а точнее провокационного существования. Каждая девочка должна воспитываться в сознании того, что она – лакомый кусок, и появление её перед мужчиной – это обещание совокупления, данное пусть не всегда ею самой, но природой. Поэтому нужно либо это обещание выполнять, либо его скрывать. Чем красивее женщина, тем более опасна она для Обычного города, ибо, показавшись мужчинам, она вызовет желаний больше, чем она будет в состоянии удовлетворить. Поэтому в Обычном городе женщинам запрещено появляться в общественных местах с открытым лицом и без сопровождения. Одежда должна полностью скрывать все выпуклости и вогнутости женщин. Единственная форма допустимого сексуального общения – это брак. Измена мужа или