Коромысло Дьявола - Иван Катавасов

Неожиданно для самого себя Филиппу страстно захотелось отдать должное открытию, вознеся благодарственную ритуальную молитву рыцаря Благодати Господней. Он активировал рыцарский сигнум, исчезнув из поля зрения следящей телекамеры, встал на колени и долго-долго молился, благодарил Всевышнего за все ниспосланные ему чудеса.

«Всего за месяц послушания неофита! Господи, помилуй мя, грешного, рассуди истинно в воздаянии Твоем! И даруй мне, ближним моим Твое чудное неизреченное милосердие, зане и присно, во веки моих веков…»

Ближайшее присутствие группового орденского транспортала на выходе из собора рыцарь Филипп обнаружил, коль скоро он сюда переместился в пространстве-времени. Тем не менее он не испытывал какого-либо желания им воспользоваться. «Зачем, спрашивается, если имеется индивидуальный вход отсюда в убежище? Ни к чему тебе, Ирнеев, пехом домой из парка или из кольцевого перехода на Круглой площади».

Еще меньше ему хотелось выходить в город, во Францию наших дней, чтобы безданно, беспошлинно бродить по лавкам, магазинам, кафешкам. Хотя поначалу у него такая-сякая мирская мысль мелькнула, едва он очутился в готических чертогах центрального нефа. «Сегодня воскресенье. Обещался Насте пораньше прихватить ее к поздней обедне в Петропавловский монастырь. Вряд ли сам успею…»

Скомандовав себе поворот «кругом», рыцарь Филипп на пару секунд ослепил любопытствующую телекамеру и канул в туманную сферическую пустоту, на мгновение матово засветившуюся, на мгновение матово засветившейся, чтобы поглотить его силуэт.

В убежище Филипп было не пожелал задерживаться, намереваясь сию же минуту перейти из двери в дверь в транспортном коридоре. Однако, будучи на полушаге к своей квартире, стоя на месте, передумал. Не стоило бы покидать асилум, тактично с ним не попрощавшись. «Невежливо это, неделикатно и неучтиво. Пускай тебе и второпях».

Филипп с достоинством чинно проследовал в уютный зальчик погребка, сел за столик, где исходила ароматным паром чашка свежемолотого кофе по-турецки, откинулся на стуле и горячо пожелал, чтобы асилум вернул его в прямолинейное пространство-время не очень поздно. «Например, часиков семь, в половине восьмого, на крайний случай, в срок…»

Когда Филипп с замиранием сердца шагнул домой, в спальне было еще темно. За окном сквозь густую листву старой липы едва-едва брезжила заря. «Оба-на! Премного благодарен дорогому дружбану асилуму. Всюду надежно успеваю».

Пресловутый парадокс равномерного и одномерного времени Филиппа нисколько не волновал. Он не побоялся повстречаться и как-нибудь нехорошо повлиять на некоего темпорального двойника Ф. Ирнеева. Все-таки он не исполнитель главной роли в расхожем сюжете старинного научно-фантастического романа средней степени литературности и релятивистской банальности.

Его асилуму по плечу справиться и не с такой надуманной литературной проблемой, проистекающей из вульгарного материализма и превратно истолкованной классической физики. «Как ни посмотреть, квантованное, дискретное время есть совсем не то, что о нем думают люди в усредненном понимании нормальности и заурядности».

— 4 -

За Настей Филипп заехал вовремя и заблаговременно, кабы успеть то ли во второй, то ли в третий раз за сегодня с неизменным аппетитом позавтракать. Сейчас на кухне у тети Агнессы с разговорами. «Что ни говори, чего-чего, а брюхо ни вчерашней, ни сегодняшней метрики пространства-времени аномально не помнит».

Пока Настя собиралась и прихорашивалась, они с ее тетей успели обсудить, сравнить уйму тактико-технических данных и свойств кухонных комбайнов:

— …Я, представьте, Агнесс Митривна, свой выбрал заведомо по соотношению: благоразумная цена — рациональная многофункциональность. А вот воображаемые удобства эксплуатации — дело десятое при нашей небольшой порционности.

— Ой вы правы, Фил Алегыч!

Они, право слово, оба находили даровито рекламируемую характеристику удобства мытья разных агрегатов-процессоров малозначащей и не влияющей на поварское искусство. Поскольку «тунеядствующим кулинарным неумехам, кухарствующим невеждам и неуспевающим в современной диетологии профанам этакое сложное оборудование предопределенно ни к чему».

Успев плотно отведать диетический завтрак и всласть поболтать с тетей Агнессой на профессиональные поваренные темы, Филипп отправился с любимой девушкой Настей и болонкой Мими за город по Северо-Восточному шоссе.

— Садись за руль, Анастасия моя Ярославна. С ветерком и музычкой…

«Все по плану, включая тоц-перевертоц, и бабушка здорова… Мадре миа, и это Ника обозвала учебно-тренировочным процессом! Боже милосердный!»

Тем воскресным утром Фил Ирнеев многое успел, не считая того, что от него требовалось в плане эзотерической жизнедеятельности рыцаря-неофита. «Эпигностически, милостивые государи и государыни!»

Филипп успешно управился со всеми утренними заданиями. Сначала проверил отложенное было совсем в никуда Ванькино сочинение о парижских каникулах и телефонным звонком-цитатой разбудил Настю:

— Не спи, вставай, кудрявая…

Потом сочинил в оригинале и отправил короткое сообщение обоим родителям, где предупреждал, чтоб не ждали к обеду. «Неча им в постелях припухать до полудня. Пора на рынок за продуктами».

Послание не столь краткое он мобильно отослал Маньке Казимирской. Ей тоже грешным делом требуется воскресная побудка. Ибо настало время исповедаться в общежитейских грехах, а ему продуктивно заняться раскрытием транспортала у Дома масонов. «Решайся, Ирнеев, наконец: быть или не быть нашей приснодеве лесбийской человеком-ключом!»

К тетраевангелическому ритуалу они полностью готовы. Как раз завтра к вечеру приезжает Павел Семенович. Он не против. «Сам о том позавчера по сети напомнил».

А Ника у них, резонно полагал Филипп, всегда рада за милую душу поучаствовать в любой авантюре, не грозящей лично ей воздаянием. «Эк ее намедни в ретрибутивности крутануло! Не ко времени возбудилась, разгорячилась, пуще моей Настены на заднем сиденье. Ох мне, женщины…»

Вполне по-мирски, стараясь позабыть о ночной акции с черной вдовой, Филипп попытался себя немного, на время оградить от Настиной темпераментной влюбленности. Поэтому и усадил ее за руль на пути в монастырь к обедне и назад в город.

«Лендровер» ей, наверное, лишнего не позволит. Между тем быстрой езде на большой скорости на хорошей машине Настя пылко и выразительно предается с не меньшим задором, нежели инициативным сексом с Филиппом при всяком удобном романтичном случае.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});