О, Путник! - Александр Арбеков

Ребята, видимо, что-то искали в моей одежде или на мне, так как через считанные минуты я оказался почти голым, как и они. Да, — вот это зрелище! Трое здоровенных, голых, окровавленных мужиков, барахтающихся в луже крови! Эх, как жалко, что рядом нет ГРАФИНИ и ПОЭТА! Действительно, — от трагичного до смешного всего один шаг!

— Нашёл! — издал торжествующий вопль один из нападавших.

Он держал в высоко поднятой руке сорванную с моей шеи РЕЛИКВИЮ. Как ни странно, и она и цепочка были совершенно сухи и чисты.

— Так вот из-за чего весь сыр-бор?! — с невероятной и бессильной злобой прохрипел я, а потом, почти теряя сознание, то ли крикнул, то ли простонал из последних сил. — З-В-Е-Р-Ь!!! З-В-Е-Е-Р-Ь…

Мой красавец не заставил себя долго ждать. Собственно, ещё до того, как позвать его вслух, я уже интуитивно почувствовал приближение Пса. Возможно, он бросился на помощь мне ещё тогда, когда стрелы срывались с тетивы вражеского лука. Галера была длинной, и преодоление расстояния от носа до кормы, да ещё по скользкой и заваленной трупами палубе, заняло у Собаки какое-то время, пускай небольшое, но всё-таки заняло…

Перед появлением ЗВЕРЯ время вдруг спрессовалось из лёгкой невесомой субстанции в какую-то неведомую мне сверхплотную материю. Я видел открытый и застывший в торжествующем крике рот одного из пришельцев и выпученные в диком животном ужасе глаза другого. Он, очевидно, увидел приближающегося к ним Пса.

Потом огромная чёрная туша в гигантском и беспощадном прыжке невесомо и стремительно пролетела надо мною. По пути ЗВЕРЬ успел, во-первых, захватить пастью высоко поднятую руку злодея с зажатой в ней РЕЛИКВИЕЙ, и с лёгкостью оторвать её от тела. Во-вторых, левой лапой Пёс играючи снёс тому голову, образовав на её месте гейзер из алой крови, окатившем по второму кругу всех присутствующих на месте происшествия лиц. В-третьих, правой лапой ЗВЕРЬ размозжил пол черепа второму пришельцу.

Совершив эти нехитрые манипуляции, Пёс, тяжело кувыркнувшись, плюхнулся на палубу как раз рядом с ранее травмированным мною воином и, как бы невзначай, нанёс ему длинный, мгновенный и страшный удар когтистой лапой, вспоров живот, взломав грудную клетку и отделив голову от туловища. Потом ЗВЕРЬ, явно удовлетворённый выполненной работой, застыл, как изваяние, на окровавленной палубе.

— Иди ко мне, красавец ты мой, — устало произнёс я, слегка потрепал Собаку по склонённой ко мне башке, через силу усмехнулся, а потом максимально расслабился, подавил ощущение боли, решительно и резко вытащил стрелы из своего многострадального тела одну за другой. — Эх, зря ты укокошил этого, последнего. Из него получился бы неплохой пленный, ценный источник информации, да ладно, чёрт с ним…

Я лёг на спину, посмотрел в голубое, бездонное и безмятежное небо, облегчённо засмеялся. Ах, МАГИСТР, старина, не так-то меня просто одолеть! Теперь вот злобствуй, пускай слюни, грызи ногти, бейся головой о стены. Так тебе и надо, урод! Ну, я ещё до тебя доберусь!

Затянувшиеся было раны, снова открылись после того, как я вытащил из них стрелы, но кровоточили они как-то вяло, медленно и лениво, словно нехотя. Мол, зачем мне, крови, течь из этого странного и ненормального существа? Всё равно я быстро свернусь, мои запасы, как ни в чём не бывало, пополнятся, восстановятся и обновятся, все повреждённые органы и ткани стремительно регенерируются, затянутся и заживут, и вот он — Бессмертный, предстанет перед этим бушующим миром, как новенький!

ЗВЕРЬ по-прежнему неподвижно возвышался надо мною. Я сел, аккуратно вынул из его пасти фрагмент руки с висящей между её пальцами РЕЛИКВИЕЙ, осторожно взял её, отбросил кисть в сторону, внимательно стал рассматривать вещицу. Ничего в ней не изменилось. Та же форма, тот же матовый блеск, тот же цвет, ни единой царапинки. Не холодная и не тёплая, абсолютно ни на что и ни на кого не реагирующая, мёртвая и бездушная вещь. Почему же за тобой так маниакально и упорно охотятся? Что же ты собой представляешь, для чего и кем создана, каковы твои функции? В чём твоё предназначение? Почему целый ряд людей так настойчиво тобой интересуется, рискуют жизнью?

МАГИСТР, Ускоренные, очевидно, и пираты тоже. Собственно, и МАГИСТР, и Ускоренные, — это, скорее всего, одна и та же компания. Пираты, возможно, действуют самостоятельно, а может быть каким-то образом с ними всё-таки связаны и просто выполняют их команды. Ах, РЕЛИКВИЯ, РЕЛИКВИЯ!!! Что же в тебе такого особенного?! Ну-ка, открой свою тайну!

Я вдруг подумал, что, возможно, именно РЕЛИКВИЯ является неким связующим звеном между мною, ЗВЕРЕМ, ПОСОХОМ, и что она открывает дорогу к чему-то очень важному, потаённому, значительному, существующему в мире само по себе, возможно, даже независимо от него. Может быть, именно это ЧТО-ТО и является главным объектом всеобщего и столь пристального интереса и внимания, а РЕЛИКВИЯ, — это всего лишь ключ к нему? Но что же это такое, потаённое и значительное, как понять его суть, назначение и определить местонахождение?

Может быть, это вовсе и не материальный объект? Возможно, это некая, до поры до времени невидимая и непознаваемая, но очень мощная энергетическая субстанция, какая-то высшая духовная сущность или ещё нечто подобное? Но при чём тут ПОСОХ и ЗВЕРЬ? Как с ними связана РЕЛИКВИЯ? Какова их роль в постижении этой самой высшей сущности? А какова в таком случае моя роль во всей этой странной истории? Зачем и почему я стал участником какой-то сложной, запутанной, грандиозной, но пока совершенно непонятной для меня игры?

Если ПОСОХ и РЕЛИКВИЯ являются своеобразными ключом к какому-то замку, то, может быть, их просто надо каким-то образом активировать: потереть в нужном месте, пошептать какие-то слова, встряхнуть, на что-то надавить, как-то по-особенному сжать? Я повертел РЕЛИКВИЮ в руках, ещё раз тщательно её осмотрел, горестно и безнадёжно вздохнул, потом снова повесил её себе на шею. Ладно, — с этим разберёмся попозже… Надо посидеть, отдохнуть, расслабиться, восстановиться спокойно и медленно, ни о чём не думая. Всё потом, потом… Я погрузился в какой-то лёгкий транс, на некоторое время то ли потерял сознание, то ли заснул, но довольно быстро снова пришёл в себя.

Раны мои, слава Богу, заживали очень быстро, для меня они уже не являлись тяжёлыми и не представляли никакой опасности. На плече и бедре, в местах попадания стрел, кожа была ещё красной, но ткань затягивалась прямо на глазах. С пробитой грудью дело обстояло несколько сложнее. Дышать мне было ещё довольно тяжело и больно, внутри грудной клетки что-то хлюпало, клокотало, при дыхании из неё вырывались болезненные хрипы. Но с каждой минутой мне становилось всё легче и легче, лучше и лучше. Силы решительно и стремительно возвращались ко мне.