Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - Aris me

Все когда-нибудь ошибаются.

Голова Алекто запрокинулась назад, словно у сломанной куклы. В пустых глазах полопались капилляры, и они невидяще смотрели в потолок. Женщина измождённо прикрыла веки, и по её щекам потекли кровавые слёзы.

Амикус громко и пронзительно закричал.

— Грейнджер, сюда! — она обернулась на голос Малфоя, тот держал безвольного Тео за шиворот и тянул свободную руку к ней. Гермиона дернулась в слабой надежде вытащить диадему из волос Алекто.

Предметы в комнате поднялись в воздух: осколки, сломанные доски паркета, куски стен, золотые кубки, свечи — буквально за одно мгновение всё резко воспарило и, подобно стрелам, устремилось в их сторону. Гермиона даже не успела сгруппироваться, она попыталась отпрыгнуть, но почувствовала, как с чавкающим звуком что-то врезалось ей в спину. Она видела, как острый деревянный фрагмент паркета вонзился в плечо Малфоя, а кусок разрушенной стены отлетел в голову Теодору, и у того по лицу потекла широкая струйка крови. Драко окликнул её и вновь протянул руку. Между ними оставалось меньше трёх шагов. Одно касание, и они в безопасности!

Громкие рыдания Амикуса превратились в безумный смех. Гермиона оглянулась и увидела, как Пожиратель потянулся за своей палочкой.

Яркий луч проклятья.

Шаг, последний прыжок. Драко прижал их с Теодором к себе и активировал портключ.

Комментарий к 24. Кэрроу

Атмосфера: https://pin.it/3mykU1i

Видео: https://t.me/aris_gde_glava/108

========== 25. Мы все умрём? ==========

Обычно порт-ключи перемещали за секунду, поэтому успеть что-либо почувствовать было почти невозможно, но сейчас что-то пошло не так. Они все словно падали в пропасть. Почему это оказалось так странно? Почему у них всё всегда шло не так?

Магия портала никак не отпускала, и Гермиона падала, падала, падала… будто бы целую вечность. Казалось — куда ещё ниже? Когда уже, наконец, достигнет дна? Ей безумно хотелось упереться ногами во что-то твёрдое, ощутить хоть какую-нибудь точку опоры, но весь мир кружился и сливался в единую размытую картинку. Она потеряла счёт времени, мысли вперемешку с отчаянием растекались по мозгам, словно вязкая, холодная каша, и уже мечталось, чтобы её просто размазало кровавой лужей по земле… Только пусть это всё уже закончится! А может, Амикус на самом деле убил их, и это сейчас её душа проходила чистилище?

Хотелось кричать, хотелось плакать.

Но стоило смириться и потерять всякую надежду, как в ту же секунду магия звонко хлопнула, уши заложило, и Гермиона упёрлась руками в мягкий светлый ворс ковра.

Она неверяще провела ладонью по его поверхности: колючий, пыльный, холодный — все ощущалось вполне реальным и точно не мерещилось. Тео лежал на спине в паре дюймов от неё. Его лицо казалось белым как снег, а из раны на лбу сочилась кровь, и если бы не равномерно вздымающаяся грудь, то он выглядел бы совсем мёртвым.

— Эй? — Гермиона с трудом придвинулась, поморщившись от боли в ноге, и погладила его по шершавой щеке. Нотт никак не отреагировал. Он не шевелился, даже не моргал, его зелёные глаза с узкими, как булавочные головки, зрачками бессмысленно глядели в потолок.

Гермиону тревожило, что рана продолжала кровоточить и, судя по всему, была достаточно глубокой. Она потянулась к рукаву за палочкой, чтобы наложить целебное заклятье, но нащупала лишь пустую кожаную петельку. В животе тут же закрутился противный комок — палочек у них нет. Всё осталось где-то у Амикуса: палочки, диадема и надежды на счастливый исход дела.

Она заозиралась по сторонам и нашла взглядом Малфоя. Тот тоже выглядел не лучшим образом: в его плече торчал кусок дерева, и ему наверняка было очень и очень больно, но, несмотря на это, Драко качнулся, неуверенно перекатился на бок, с трудом встал на четвереньки и куда-то пополз. На белоснежном ковре в месте, где он лежал, осталось тёмное, влажное пятно крови.

Гермиона тяжело вздохнула и откинулась на спину. Раз Малфой всё ещё в состоянии шевелиться, значит, дела у него не совсем плохи. Она сама сомневалась, что сможет сдвинуться хоть на дюйм. Тело пульсировало и горело, словно воспалённый нарыв. Ей даже сложно было сказать, какая именно часть болела сильнее, просто казалось, что её целиком пропустили через мясорубку, раздробив каждую косточку в пыль.

Гермиона не мигая уставилась в потолок, пытаясь собраться с силами. Стоило встать и попробовать остановить кровь у Теодора, помочь вытащить деревяшку из плеча Драко, но сил не находилось даже на то, чтобы просто поднять руку. Её будто придавило к земле, словно в парке аттракционов, когда тебя пристёгивают и раскручивают по кругу, как в центрифуге. Гермиона так и лежала, смотря вверх. В глазах пересохло и щипало, но даже просто моргнуть ей не удавалось. Белая ровная штукатурка на потолке, белые стены, белый шум в мыслях. Они точно все умрут…

Кажется, она потеряла сознание, потому что даже сама не заметила, когда успела закрыть глаза. Просто в какой-то момент рядом с ухом громко звякнули склянки. Гермиона вздрогнула, с трудом разлепив веки, и повернула голову набок. Драко сидел на коленях и один за другим извлекал разноцветные бутыльки из деревянной коробки. Что-то было с этикетками, что-то без. Она узнала янтарный Бадьян и малиново-красное тонизирующее, бесцветное обезболивающее, крововосполняющее, ещё две или три склянки с непонятным содержимым. Малфой опрокинул себе в рот пузырёк какого-то золотистого, словно растопленный мёд, зелья и приложил к её губам второй такой же. Жидкость оказалась тягучей и густой, как смола, вкусная, сладкая, с запахом кедровых иголок. Гермиона блаженно зажмурилась. Зелье медленно растекалось по всему телу, обволакивая и унося с собой боль. Хватило минуты, чтобы почувствовать себя бодрее, сильнее, здоровее и самым энергичным человеком в мире. Ей в кровь словно влили жидкий порох и чиркнули спичкой. Захотелось прыгнуть, отжаться и пробежать несколько километров.

Гермиона с лёгкостью села и огляделась. Тео всё так же лежал неподвижно и безучастно разглядывал потолок. Малфой, пришедший в себя раньше неё, уже развернул активную деятельность. Он разложил перед собой ножницы, бинты, отрезы ткани и воду. Не поморщившись, срезал с плеча остатки водолазки. Гермиона даже не успела предложить свою помощь, как тот резко дёрнул из своего плеча кусок дерева. В тишине комнаты влажно, мокро чавкнуло, и из его раны толчками полилась кровь. Драко попытался наложить на себя повязку, но бинты намокали, сползали и комкались. Было видно как Малфой злился, молча психовал, стискивая зубы. Одно его веко нервно подрагивало, но он упрямо сжимал челюсть и продолжал пытаться завязать бинт одной рукой.

Гермиона тяжело вздохнула, молча взяла в руки прохладный флакончик с зеленоватой жидкостью. То, что Драко лучше умрёт, чем попросит о помощи, она уже знала. Он всегда поступал так, будто бы всё всегда держал под контролем, будто никто вокруг ему не нужен. Спорить с ним не хотелось, поэтому Грейнджер молча подсела поближе, достала из ящика чистый кусок хлопковой ткани и капнула травянисто-зелёного обеззараживающего зелья.

Ей так часто приходилось обрабатывать раны, что все движения были доведены до автоматизма. Бутылёк с настойкой шалфея — для обработки ран, вытереть кровь, аккуратно извлечь остатки дерева, зашить шёлковой ниткой, капнуть три капли Бадьяна, наложить чистую повязку. Всё просто.

Закончив с плечом Малфоя, они перешли к Тео. Она обработала и перевязала рану на лбу, а Драко влил в Нотта какое-то зелье, по цвету напоминавшее переспелый гранат. Они вдвоём действовали чётко и слаженно: передать ножницы, подать бинт, убрать бутылёк с зельем, подать Бадьян. При этом не сказали друг другу ни слова. Просто идиллия. Гермиона усмехнулась этой мысли. Год назад ей бы показалось это бредом сумасшедшего — работать вместе с Малфоем. А сейчас они понимали друг друга без слов… Она аккуратно сложила бинт обратно в ящик и, ещё раз окинув взглядом Теодора, смахнула влажные кудри с его лба. Нотт выглядел будто забытая в парке игрушка: сломанная, потёртая и брошенная в грязи. Его дыхание замедлилось и стало глубоким, словно он просто уснул. Кажется, ему всё же становилось лучше.