Талисман - Стивен Кинг

2

За длинной галереей картин, которые все, как одна, изображали суденышки на бурном море, находилась дверь с номером 408. Она открылась, показав край выцветшего ковра. Солнечный свет, падающий из окна в зале, прямоугольником застыл на стене.

– Мама! – позвал Джек, входя. – Мне нужно с тобой…

В комнате никого не было.

– …поговорить, – закончил он. – Мама?!

В комнате был беспорядок – перевернутая пепельница, недопитый бокал с водой…

Джек пообещал себе, что не станет паниковать. Он медленно повернулся к двери в ее спальню. Она была открыта, в комнате царил полумрак – Лили никогда не раздвигала шторы.

– Мама! Я знаю, что ты здесь!

Джек постучал в дверь ванной. Никто не ответил. Тогда он вошел. На столике перед ним лежали зубная щетка и расческа со светлыми волосками, застрявшими в ней.

Лаура де Луизиан! – отчетливо произнес внутренний голос, и Джек поспешно вышел из ванной – это имя ужалило его, как пчела.

– Нет, только не это, – сказал он себе. – Куда она могла деться?

Он зашел в свою спальню и окинул взглядом кровать, лежащий на полу портфель, маленькую стопку книг на столе, полотенца, разбросанные у входа в его собственную ванную.

И тут он снова увидел…

Морган Слоут, с грохотом распахнув дверь, врывается в комнату, выкручивает ей руки и тащит вниз…

Джек вернулся в гостиную. На этот раз его взгляд остановился на пустом кресле, в котором обычно сидела мать.

…выталкивает ее на улицу через черный ход и запихивает в машину. Его глаза желтеют…

Джек бросился к телефону:

– Это Джек Сойер говорит, то есть я… из комнаты… ой, 408… Моя мама не оставляла никакой записки? Она должна быть здесь, но… по какой-то причине… ой…

– Сейчас посмотрю, – сказала девушка на том конце провода. Джек судорожно сжал трубку, ожидая, когда она вернется. – Нет, для 408-й – ничего.

– А для 407-й?

– Это в одной ячейке.

– У нее не было никого последние полчаса или больше? Никто не приходил сегодня утром? Ну, в смысле, к ней?

– Это надо узнать у портье. Хотите, я спрошу?

– Ой, пожалуйста!

– Я рада хоть что-нибудь сделать. Такая скука!

Снова томительное ожидание.

– Никто не приходил. А может быть, она оставила записку где-нибудь в номере?

– Спасибо. Я посмотрю.

Джек повесил трубку. Сказал ли портье правду? Или двадцатидолларовая бумажка перекочевала из рук Моргана Слоута в его цепкие пальцы? Больше Джек ничего не мог придумать. Он сел в кресло, преодолевая желание заглянуть под кровать. Нет, дядя Морган не мог здесь побывать, он сейчас еще в Калифорнии. Хотя он мог прислать кого-нибудь. Спиди что-то говорил о людях, живущих сразу в обоих мирах…

Джек больше не мог здесь находиться. Он встал с кресла и вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Сделав два шага, он остановился, вернулся, закрыл дверь на ключ и побежал к лифтам. Может быть, она просто пошла купить какой-нибудь журнал и не взяла с собой ключа?..

Нет, последний раз она держала в руках газету в начале лета…

Ну, значит, просто вышла погулять.

Да, как же, позаниматься физкультурой. Или, может быть, Лили Кевинью вдруг решила стать чемпионкой по гимнастике? Сейчас она расставила снаряды по всему пляжу и усиленно готовится к следующей Олимпиаде.

Когда лифт добрался до первого этажа, Джек решил заглянуть в магазин. Пожилая светловолосая продавщица взглянула на него поверх очков. На стенде стояли журналы: «Ю Эс», «Пипл», «Нью-Хэмпширский журнал».

– Прошу прощения, – сказал Джек и вышел.

Около входа стояла кадка с большим унылым папоротником. Сбоку на стене висела бронзовая табличка.

…как явление и скоро должно исчезнуть…

Джек побежал по коридору к выходу. Ненавистный портье еще сильнее нахмурил брови и отвернулся к лестнице. Джек заставил себя подойти к нему.

– Мистер, – сказал он. У портье было такое выражение лица, будто он пытается вспомнить столицу Северной Каролины или важнейший продукт экспорта Республики Перу.

– Мистер!

Портье был всецело погружен в себя. Он занят, ему нельзя мешать.

Джек ни на минуту не сомневался, что все это – спектакль, и снова сказал:

– Мистер, помогите мне!

Портье наконец-то оторвал глаза от стола:

– Смотря чем, сынок. – Он сделал особое ударение на последнем слове. Джек решил не обращать внимания на эту насмешку.

– Скажите, моя мама не выходила из отеля некоторое время назад?

– Которое время? – Портье явно издевался над ним.

– Вы видели ее или нет? Это все, что я хочу знать.

– Боишься, что она увидит тебя с твоим дружком?

– Ну что вы как баран, ей-богу! – Джек и сам испугался своих слов. – Ничего я не боюсь, я только хочу знать, выходила она или нет? Если бы вы не были бараном, вы ответили бы мне сразу!

Лицо его пылало, руки сами собой сжались в кулаки.

– Ну, хорошо. Она выходила. – Портье снова уставился в стол. – На твоем месте я бы не давал воли языку. Тебе следовало бы извиниться передо мной, маленький Сойер, потому что у меня тоже есть глаза и мне кое-что известно.

«Мое дело – работать, ваше – говорить!» – припомнил Джек любимое отцовское изречение, хотя оно и пришлось не совсем к месту. Портье удовлетворенно моргнул.

– Может быть, она в саду? – предположил он, все еще издевательски улыбаясь, но Джек уже был за дверью.

В саду королевы вторых ролей и звезды мотокинотеатров не было. Впрочем, Джек заранее знал, что не найдет ее там. Ведь если бы она была там, он увидел бы ее по дороге в отель. К тому же Лили Кевинью вообще вряд ли пришла бы сюда. Это было так же похоже на нее, как если бы она занялась гимнастикой на пляже.

Несколько машин проехали мимо него по набережной. Высоко над головой крикнула чайка – у Джека замерло сердце. Прикрыв ладонью глаза, он вгляделся в ярко освещенную солнцем улицу.

«Может быть, она захотела познакомиться с его новым другом? Со Спиди?» Но он так же не мог представить ее в луна-парке, как и в саду.

Он стоял, бесцельно вглядываясь в дорогу, ведущую в город.

Отделенное от сада высокой массивной оградой, кафе «Аркадский чай с вареньем» стояло первым в ряду ярко раскрашенных магазинов. Кроме него и телеантенн, ничто не работало в городе после окончания курортного сезона. Джек на секунду задержался у входа. Кафе, тем более такая забегаловка, как эта, не самое подходящее место для кинозвезды. Но это оставалось единственным местом, где он мог надеяться ее найти. Джек свернул с дороги и заглянул в окно.

Женщина с высокой прической в одиночестве курила за кассой. Официантка в розовом платье сидела за столиком у дальней стены. Ни единого посетителя не было, только пожилая женщина медленно потягивала кофе. Джек видел, как она отставила чашку. В руках ее появилась длинная сигарета. Только сейчас Джек узнал в ней свою мать. Словно сквозь бифокальные очки Джек видел Лили Кевинью и эту стареющую, слабую женщину в одном лице.

Он тихо приоткрыл дверь, но еще до того, как звякнул колокольчик, Джек знал, что будет дальше. Светловолосая кассирша кивнула, улыбаясь. Официантка вскочила и поправила фартук. Мать посмотрела на него с удивлением. На ее лице появилась улыбка.

– О, это Джек-скиталец! Ты так вырос. Когда ты стоял за дверью, то был очень похож на своего отца! Иногда я забываю, что тебе всего лишь двенадцать.

3

– Ты назвала меня Джеком-скитальцем? – удивился Джек, придвинув к себе стул.

Круги под глазами на ее лице были похожи на синяки.

– А разве отец тебя так не называл? Я просто подумала, что ты все утро где-то шатался.

– Отец называл меня Джеком-скитальцем?

– Вроде бы, я точно не помню. Ты был тогда совсем маленьким. Нет, вот как: «маленький странник». Он называл тебя маленьким странником, когда смотрел, как ты ползаешь по газону. Это было так забавно… Знаешь, когда я уходила, я не заперла дверь. Никак не могла вспомнить, взял ты ключ или нет.

– Я взял, – сказал Джек, пытаясь уместить в голове то, что она ему сейчас сказала.

– Ты голоден? Знаешь, мне так надоела эта еда в отеле. Даже думать о ней противно.

Официантка подошла к их столику.

– Что желает молодой человек? – спросила она, раскрыв блокнот.

– Почему ты пришел именно сюда? – спросила мать.

– А куда здесь еще можно пойти?

Мать повернулась к официантке:

– Принесите ему, пожалуйста, тройной завтрак. Он растет прямо на глазах.

Джек откинулся на спинку стула. С чего же начать? Мать взглянула на него вопросительно, и он сказал. Он должен был сказать это именно сейчас.

– Мама, если мне придется уехать на время, с тобой ничего не случится?

– А что со мной может случиться? И что значит «на время»?

– Ты сможешь сама защититься от дяди Моргана?

– Я побью старого Слоута, – сказала она улыбаясь. – Я уложу его одной рукой. О чем ты говоришь, Джеки? Ты никуда не поедешь!

– Я должен, – сказал он. – Правда.

Это звучало так, будто он выпрашивал у нее игрушку.