Избранники Небес - Элизабет Тюдор

- Не человека, не животное увидал я сегодня во сне

своем. Он как-то странно сиял весь изнутри. Глаза, лицо, и даже безволосая голова светились, будто осыпанные звездной пылью. Сначала сей незнакомец молчал, потом заговорил с сомкнутыми устами!

- О боги! И что же поведал он, мой господин?

- Сперва он бормотал магические цифры, затем ве

лел мне вырыть у подножья моей усыпальницы тринадцать склепов.

- Но для кого, мой повелитель?!

- Не для кого-то, глупый мул, а для флота моего.

- Мой властелин, какого бога вы узнали в нем?

- Нет. Он не был одним из богов.

- Тогда правитель, думаю, не станет прислуши

ваться к веленьям самозванца.

- Как сказать... - задумался фараон.

- Но святейший, если вы погребете весь ваш флот,

то Кемт будет беззащитен.

- Не тебе судить, простолюдин! Я сделаю так, как

мне подсказывает сердце.

- Конечно же, правитель, - Финиан смиренно скло

нил голову. - Вот только я не уразумел, отчего же владыка рассказывает этот чудный сон мне, а не жрецам, верховному сановнику Птаха16 или номархам17? Не лучше ли было поведать это вашим сыновьям?

- Я расскажу им в свое время. Тебе же я велю на

писать символы, увиденные мною в вещем сне.

- С вашего дозволения, господин. Я позову цар

ского писца...

- Нет. Я уже написал их.

- Мой повелитель, простите мою невежествен

ность. Но я не пойму, что же в таком случае требуется от меня, вашего преданного слуги?

- Вот именно, Финиан, - преданность. Этого я и

жду от тебя. После окончания работ в склепах ты поедешь туда и нанесешь на стены те мистические цифры, которые я раскрою тебе перед отъездом.

- Но повелитель, смогу ли я выполнить вашу свя

тейшую волю? Ведь я безграмотен. Не лучше ли это исполнить царскому писцу?

- Нет. Это должен сделать ты. Пока будут масте

рить склепы, ты обучишься грамоте у жрецов Амона.

Финиан дольше не осмелился противоречить своему господину. Он припал к ногам фараона со словами признательности и благодарности за оказанную ему столь высокую честь. Прижимаясь лбом к мраморному полу, он проклинал себя в душе за болтливый язык, а своего господина за сумасбродную идею.

* * *

Спустя шесть месяцев.

- Ты слышал, что жрецы Амона учат Финиана гра

моте?

- Зачем?

- Хороший вопрос. Ответ прост, и в то же время

непостижим для наших умов, - Тэнэфор оглянулся из предосторожности. И никого не заметив рядом, продолжил: - Сам фараон велел ему обучиться письму.

Этот тучный и пожилой сплетник управлял поварами царского дворца. Его собеседником был мужчина средних лет - Ариомин, племянник Тэнэфора, с помощью дяди пытавшийся попасть в свиту правителя. Лишь избранные удостаивались этой чести, и не каждому удавалось осуществить свою мечту. Уже шесть лет Ариомин лелеял надежду заполучить место личного слуги фараона, а с годами верной службы подняться на должность номарха в каком-нибудь из городов Кемта. Однако крестьянский сын Финиан, используя свой дар лести, хитростью заполучил желанное место, лишив Ариомина всякой надежды. Но тот решил не сдаваться и убрать своего соперника с этой привилегированной должности. Дворцовые интриги, злословие и козни могли изменить ход событий, а главное - лишить Финиана его места. Ради достижения желанной цели Ариомин старался сдружиться с сыном фараона - Хафрой18. Юный принц, как и его отец, был жестоким и бессердечным, с той лишь разницей, что не обладал могущественной властью. Преемником фараона Хуфу был его первенец Джедефра19. В отличие от отца и младшего брата, престолонаследник был милосерден и доброжелателен, хотя не был лишен и тщеславия. Правящему фараону его чадо напоминало отца - царя Снофру. Джедефра был фаворитом правителя, что бесило младшего сына. Хафра всей душой ненавидел брата, от этого чувства в мыслях зарождались коварные планы свержения брата с престола, прежде чем он станет правителем. Ухищрения, злобные сплетни, различные уловки - ничто не могло изменить решение фараона оставить престол Джедефре. И тем не менее младший сын не оставлял свою затею. Преемник фараона не ведал о планах брата и беззаботно поживал в своем мире. Большую часть своей жизни он провел в разъездах. Фараон Хуфу был не против его странствий. Он полагал, что это воспитает мужественность, своенравие и твердую решимость в его любимом сыне - необходимые качества для будущего властелина. Однако фараон ошибся в своих предположениях. Джедефра разъезжал по стране не в поисках приключений или забавы, а ища ответы на будоражащие его ум возвышенные мысли. Мирские заботы не беспокоили его, отчего поползли слухи, что принц будет полоумным и беспринципным фараоном. Свои злорадные мысли подданные держали при себе, из-за страха впасть в немилость владыки. Даже Хафра счел благоразумным помалкивать по этому поводу, решив безгласно строить интриги против брата.

- Ариомин! Что ты тут делаешь? - спросил принц

Хафра, заметив его у дверей своих покоев.

Египтянин поклонился, выказывая почтение царскому сыну.

- Мой господин, у меня есть для вас новость.

- Новость? Какая же?

- Думаю, лучше будет поведать вам об этом наеди

не...

Хафра испытующе посмотрел на доносчика. Жестом руки он велел сопровождающим его стражникам и свите остаться за пределами его покоев. Вошел в просторную и прохладную комнату и, подойдя к воображаемому трону, уселся. Вслед за ним вошел и верный слуга.

- Я слушаю тебя.

- Мой господин, один из личных слуг владыки

обучается грамоте.

- Ну и?

Ариомин молчал, не ожидая, что реакция молодого принца будет такой равнодушной.

- Это все, мой господин, - склонил доносчик голо

ву.

- И ты осмелился нарушить мой покой из-за этой

никчемной новости? Ах ты, раскормленная, бестолко

вая псина! Тебе было велено оповещать меня о происходящем во дворце. Какое мне дело до зловонного придворного слуги? - Хафра был зол, но старался казаться хладнокровным.

Ариомин в мольбах упал на колени.

- Простите меня, принц... Простите...

Надменная улыбка тронула губы царского сына. Он брезгливо пнул буквально прилипшего к его ноге слугу и велел встать.

- Ты знаешь причины, побудившие слугу обучаться

письму?

- Это приказ самого фараона.

Принц Хафра удивленно приподнял бровь.

- С чего это вдруг у нашего отца вспыхнуло чувст

во добродетели?

- Владыка всегда был снисходителен к Финиану...

- Финиан?! Этот лживый и наглый прохвост?

Юный принц из ревности недолюбливал этого слугу. Правитель проводил с ним больше времени, нежели со своими сыновьями. Ходили даже слухи, что как-то фараон спросил мнения этого крестьянского сына, что, как понимает читатель, было оскорблением достоинства принца Хафры. Великий фараон никогда не интересовался взглядами ни своих подданных, ни даже собственных детей, но обольстителю умов, Финиану, удалось снискать наивысшее расположение властелина к себе, отчего он стал врагом принца Хафры.

- Ты знаешь причины этого поступка нашего влас

телина?

- Нет, мой господин.

- Тогда чего же ты ждешь?! - нетерпеливо повы

сил тот голос.

- Сегодня ночью моя дочь и Финиан должны будут

встретиться...

- Твоя дочь? Калидэя? Я вижу, для достижения це

ли тебя ничто не остановит.

- На войне все средства хороши...

- Ну что ж, даю тебе последний шанс, - снисходи

тельно сказал принц. - Смотри, упустишь его, и места слуги фараона тебе не видать, как своих ушей.

Ариомин молчаливо склонил голову и, не поднимая глаз, попятился к выходу.

Тем вечером Финиан, получив весточку от своей возлюбленной Калидэи, нетерпеливо дожидался ее у дверей своей комнатушки. Он познакомился с суженой на дворцовой кухне. Знал, кто ее отец, но никогда не подозревал об его истинных чувствах к нему. Калидэя очаровала его с первого взгляда. Он был настолько объят пылкими чувствами, что не замечал некоторых странностей своей пассии. Несколько месяцев он чаял разделить с ней единое ложе. И вот долгожданный день наступил...

В отдаленном конце коридора промелькнула тонкая девичья фигура, и Финиан нетерпеливо пошел навстречу. Стройная и грациозная, Калидэя своим обаянием могла вскружить голову кому угодно, даже членам царской семьи. Очень часто она пользовалась своей привлекательностью как оружием для достижения целей. Красивые и утонченные черты лица, длинные агатовые волосы и ласковые глаза того же цвета соблазнительно действовали на любого созерцателя ее красоты. И Финиан был не первым, попавшим в сети любви прекрасной искусительницы.

- Ты пришла... наконец-то ты пришла...

Взяв обожателя за руку, девушка побежала по коридору, словно перышко, сдуваемое весенним ветерком. Впорхнула в комнату и застыла. Поклонник прикрыл двери и замер в ожидании. Обольстительница распустила волосы и медленно подступила к нему. Она походила на пантеру, готовую прыгнуть на свою жертву. Дыхание египтянина стало тяжелым, а сердце забилось в бешеном ритме. Опустила плечики полупрозрачного платья изумрудного цвета и обнажила свои молодые упругие груди. Финиан, очарованный прелестями своей нимфы, шагнул к ней навстречу.