Смерть на кончике биты - Франклин Диксон

— Конечно. Вспомни, какую подписку вы дали, когда начались занятия в лагере? Что не будете предъявлять претензий к администрации за телесные повреждения, которые могут иметь место в ходе тренировок.

— А как насчет негодной экипировки?

— Значит, мы закупили некачественный товар. Это с каждым может случиться.

— А что вы скажете об испорченных кранах в душевой? — спросил Фрэнк.

— За них я не отвечаю. Они принадлежат коммунальной службе Бейпорта. Лучше сообщите в управление образования, что в вашей школе пора провести ремонт. Душевые явно созрели для этого…

Джо только покачал головой.

— Ну и фрукт же вы, мистер Ноулан!

— Если у вас все, — заявил Ноулан, — то я хотел бы немного поспать.

Он включил ручное управление креслом и направился к своей палате. Фрэнк посмотрел ему вслед.

— Послушайте, мистер Ноулан!.. Ведь в следующий раз этот бандит будет, наверно, действовать более… более профессионально.

Инвалидное кресло остановилось.

— Какой бандит? — Ноулан пожал плечами. — Это был просто ночной кошмар. Вы же сами сказали!..

— Значит, это ночной кошмар выволок вас из трейлера, мистер Ноулан? И он же швырнул бутылку с зажигательной смесью к вам в окно?..

— Я сам о себе позабочусь, парень. Не беспокойтесь за меня! Подумайте лучше о себе.

Фрэнк и Джо подошли к нему ближе.

— А ваша дочь? — спросил Фрэнк. — Что, если в следующий раз они возьмутся за нее?

— Оставьте мою дочь в покое!.. — зло крикнул Ноулан.

— Они ведь могут ее изувечить, мистер Ноулан. Вы не думаете, что пора обратиться в полицию?

— Нет! Полиция меня не спасет…

— Возможно, полиция не спасет, — сказал Джо. — Зато мы готовы помочь вам.

— Вы еще дети. Что вы знаете о жизни?

— Мы знаем, что если кому-то угрожают, то на это есть причины, — ответил Джо. — Послушайте, мы с братом не раз занимались расследованием запутанных дел. Мы можем действовать конфиденциально, если это вас беспокоит. И учтите, если будет совершено преступление, нам придется обратиться в полицию.

— Я не хочу, чтобы полиция совала нос в это дело, — сказал Ноулан.

— Почему? — спросил Фрэнк.

— У меня есть на то основания… К тому же, с какой стати я должен вам доверять?

— Вы говорите, что не хотите иметь дела с полицией, — вмешался Фрэнк. — Но она ведь уже расследует историю с поджогом трейлера. В конце концов, Коллиг выяснит, кто эти люди и чего им надо. Но полиция не может заниматься этим целыми днями. А мы можем. И чем скорее мы докопаемся до сути и выясним, кто виновен в случившемся, тем лучше для вас и для вашего лагеря.

Ноулан вздохнул.

— Возможно, вы правы… Но мне нужно поговорить кое с кем. Может, тогда все уладится само собой. — Он посмотрел на ребят. — Ведь я и так знаю, кто устроил все это безобразие в лагере…

ИСТОРИЯ СПАЙКА НОУЛАНА

Фрэнк и Джо смотрели на Ноулана во все глаза.

— И кто же это? — спросил Фрэнк.

— Зик Хорнер.

— Но почему вы ничего не предприняли, чтобы ему помешать? — Джо не мог прийти в себя от изумления.

На лице Спайка Ноулана отразилось отчаяние.

— Вы этого все равно не поймете.

— Мы слушаем вас, мистер Ноулан. Попытайтесь объяснить, вдруг поймем, — подбодрил его Фрэнк.

Ноулан поставил кресло на тормоз и посмотрел на Фрэнка. В глазах у него был страх, на лбу поблескивали капельки пота. Он медленно вытер их ладонью.

— Хорнер… меня шантажирует.

— Почему?

Ноулан было заколебался, потом пожал плечами.

— Все это началось давно. Мне был двадцать один год, и был я, можно сказать, совсем желторотый. Мне повезло — я попал в лучшую бейсбольную команду. Это было осуществление моих самых смелых мечтаний, и мне иногда хотелось ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон…

— Продолжайте, пожалуйста, — сказал Фрэнк.

— Новичкам играть не очень-то давали. Они сидели на скамье запасных, пока кто-нибудь из основного состава не выходил из игры.

— Как вы познакомились с Хорнером?

— Он был наш лучший питчер… гордость команды. Он действительно был игроком высшего класса! В тот год он участвовал в двадцати девяти играх, и только пять из них были не особенно блестящими. Я боготворил его. Я выполнял его пожелания… Забирал его вещи из химчистки. Вообще был у него на побегушках…

— И что случилось потом? — спросил Джо.

— Однажды служащий нашего клуба сказал Хорнеру, что ему принесли пакет. Хорнер попросил меня выйти и забрать его. Посыльный передал мне обыкновенный белый конверт… И вдруг откуда ни возьмись появляются полицейские, наставляют на меня пушки и надевают наручники…

— За что? — спросил Фрэнк.

— В конверте было пятнадцать тысяч баксов. Я в жизни не видел столько денег сразу. И, конечно, понятия не имел, откуда они взялись. Но копы мне не поверили. Они обвинили меня в том, что я беру взятки…

— А вы брали? — спокойно спросил Фрэнк.

— Ни разу в жизни… Но я ведь уже сказал: полицейские мне не поверили. Я загремел в тюрьму. Правда, потом команда добилась, чтобы меня выпустили под залог, но после этой истории все уже было по-другому. Со мной никто не хотел разговаривать, игроки избегали меня, словно прокаженного.

Ноулан поник, на лице у него появилось отчаяние.

— Что же было потом? — не давал ему замолчать Фрэнк.

— Я пытался восстановить свою репутацию, очистить свое имя от наветов. Но все было бесполезно. Бейсбольный комитет под тем предлогом, что я—де беру взятки у игроков, дисквалифицировал меня. Я попал в черный список. Каждой команде было известно, что со мной произошло. И я с тех пор не играл ни в одной из команд высокого класса…

— Я никогда не слышал эту историю, — сказал Фрэнк.

— А вы и не могли ее слышать. Все ведь держалось в величайшем секрете. Нужно было блюсти высокий престиж бейсбола… Вот почему эта история не стала достоянием гласности.

— Но как удалось добиться, что об этом не пронюхала пресса?

— Для прессы-то это как раз не было секретом, — ответил Ноулан. — Только газетам нужны сенсации, а не подлинные события… К тому же, я был новичок, до меня никому не было дела.

— Значит, Хорнер брал взятки? — задумчиво сказал Фрэнк.

Ноулан горько рассмеялся.

— Именно. Когда меня выпустили под залог, я пошел к нему и пригрозил, что расскажу председателю комитета всю правду…

— А он?

— Он устроил истерику, орал, плакал… Клялся, что деньги ему были нужны, чтобы оплатить операцию матери. Утверждал, что отчаянно нуждается в деньгах и потому стал играть в азартные игры. И что сначала ему везло, а потом он, как водится, все спустил… Долг не смог уплатить, и ему стали угрожать… Потребовали, чтобы он свел к проигрышу несколько важных матчей, иначе его изобьют. А когда он отказался, они изменили тактику. Сказали, что если он им поможет, оплатят лечение матери…

— Почему вы не рассказали все это в комитете? — поинтересовался Фрэнк.

— Не хватило духу… Хотя я знал, что мне не дадут играть в бейсбол, если я не отведу от себя все обвинения, я не мог подставить Хорнера. Ведь он был тем, кем я хотел стать в бейсболе я. И… мне было жалко его. Разрушать карьеру из-за минутной слабости?..

— А ваша карьера? — сурово спросил Джо.

Ноулан рассмеялся.

— Я был ничто… Жокей, оседлавший скамью запасных. Посредственный кетчер, никудышный питчер, неважнецкий бегун по базам. Команда и так собиралась вернуть меня в низшую лигу, так что мне нечего было терять. И я уступил Хорнеру и молчал. Скоро эта история забылась… Забыли и про меня.

— И как же вы жили после всего этого? — спросил Джо.

— Я все еще любил бейсбол. Он был для меня важнее всего, и я решил открыть свой тренировочный лагерь. Я поддерживал контакт с Молотком Картером, единственным человеком в команде, который не третировал меня. Когда он ушел из большого бейсбола, я взял его тренером. Вначале дела у нас шли неплохо. Особенно когда мы стали разъезжать по городам. Я греб деньги лопатой, и все было отлично, пока не появился Зик Хорнер…

— Зачем он пришел к вам? — спросил Джо. — Ведь после всего, что произошло, он должен был вас обходить стороной! Он вам столько вреда причинил!

— В то время он уже ушел из профессионального бейсбола. Так или иначе, однажды он вдруг явился в мой лагерь. Это было в Вирджинии. Он производил впечатление сломленного и запуганного человека. Он сказал мне, что ему нужны деньги, расплатиться с карточными долгами…

— Опять карты? Значит, урок не пошел ему впрок?! — воскликнул Фрэнк.

— Видимо, да. Он был в скверной форме. С трехдневной щетиной, запущенный, грязный… Я велел ему убираться. Он ответил, что его преследуют какие-то люди. Я не желал его слушать, решил сам уйти, но он не пустил меня… Потом немного взял себя в руки и заявил, что если я не помогу ему, он сообщит в газеты «всю правду»: что я был выброшен из бейсбола за участие в азартных играх на деньги.