Вторжение Человекосжималок. Часть первая - Р. Стайн

Где же он? — спрашивал я себя, лихорадочно обшаривая глазами площадку перед школой.

Он свалился с пятого этажа. Не разбился ли он? Не рассыпался ли в мелкое крошево?

— Да! — вскричал, увидев метеорит. Он валялся в высокой траве.

Я нагнулся за ним. Поднес к лицу, чтобы рассмотреть получше. Метеорит остался цел и невредим.

Я бережно держал его обеими руками. Гул голосов заставил меня поднять глаза и посмотреть на пятый этаж. Ребята высовывались из окон кабинета естествознания и галдели.

— Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник! Та-ре-лоч-ник! — неслось над школьной площадкой.

Мистер Лисс тоже выглядывал из окна. Он смотрел на меня и раздраженно качал головой.

Что-то сломалось у меня внутри. Я больше не мог этого выносить.

Возможно, причиной тому стал взгляд мистера Лисса, настороженность в его глазах, когда он смотрел на меня.

Теперь и он считает меня сумасшедшим. Теперь он ни за что мне не поверит.

— Не-е-е-е-т! — вырвался у меня страдальческий вопль.

Крепко держа в руках метеорит, я бросился прочь. Я стрелой пересек дорогу и продолжал бежать.

Ребята кричали мне вслед. Я оглянулся назад и увидел, что мистер Лисс отчаянно машет мне обеими руками, требуя, чтобы я вернулся в школу.

Но я не мог вернуться. Я должен был избавиться от их издевательских выкриков и жестоких насмешек.

Я бежал всю дорогу до дома. Бежал, и зелень лужаек с блестящим на солнце серым асфальтом сливалась в одно сплошное марево.

Я ворвался в дом через переднюю дверь. Сейчас, в середине буднего дня, дома никого не было. Тяжело дыша, поднялся я в свою комнату.

Я положил метеорит обратно на комод. А потом бросился на кровать. Зарылся горячим, залитым потом лицом в подушку. И отчаянно пытался взять себя в руки, успокоиться, отдышаться.

Но голоса вернулись. Голоса звали меня.

Ты будешь подчиняться.

Ты будешь готов.

Мы скоро прибудем.

Ты поможешь нам победить.

— Да! — крикнул я, с трудом поднимаясь на ноги. — Да, я уже готов! Да, я буду вам помогать!

24

Я стоял навытяжку посреди комнаты и смотрел на метеорит. Смотрел, пока он не превратился в размытое пятно на комоде.

— Я готов! — выкрикнул я. Мой голос эхом отозвался в пустом доме. — Я буду подчиняться!

Голоса взволнованно тараторили. Я мог точно сказать, что они скоро прибудут. Они могли высадиться на Землю в любой момент.

А что потом?

Что они намерены делать?

Они говорили, что им нужно пустить корни. Они говорили о победе. Неужели это значит, что они хотят развязать войну?

Неужели они желают нам зла? Неужели они собираются нас истребить?

Я напряг слух, стараясь разобрать их слова. Но теперь они тарахтели так быстро — словно зверушки из мультиков! — что я уже не мог их понимать.

Откуда доносятся их голоса? — снова подумал я, стоя навытяжку, прислушиваясь, ощущая собственное бессилие, чувствуя их безграничную власть над собою.

Действительно ли они звучат у меня в голове?

— Повелевайте мною! — крикнул я. — Я готов служить!

Неужели это я произношу такие ужасные вещи?

Голоса удерживали меня в своей власти. Но время от времени я буквально на несколько мгновений становился самим собой. В такие моменты я способен был мыслить ясно.

И вот, в один из таких моментов, я заметил на прикроватном столике листок бумаги. И прочел написанные на нем имена. Мой список. Мой список людей, которые могли меня выслушать, которые могли мне поверить.

Мистер Флешман!

Да. Последнее имя в списке.

Голоса окружали меня. Удерживали меня в комнате, словно под гипнозом. Несмолкающий хор голосов.

А потом они на мгновение умолкли. И тогда я развернулся. Словно бы вывернулся от них. Заставил ноги двигаться к двери.

Я с трудом спустился по лестнице. Вышел из дому через заднюю дверь. Небо посерело и заволоклось туманной дымкой. Воздух был удушливый и сырой.

Я протиснулся через дыру в заборе и направился к заднему крыльцу мистера Флешмана.

— Вы моя последняя надежда, — прошептал я. — Хоть вы-то мне поверьте.

Я остановился у окна, услышав голос мистера Флешмана. Сквозь противомоскитную сетку я увидел, как он быстро расхаживает по кухне, прижимая к уху сотовый телефон.

Я хотел уже его окликнуть, как вдруг услышал, что он говорит.

— Да, я готов, — сказал он в телефон.

Готов?

Я прижался к стене дома, чтобы лучше слышать.

— Знаю, знаю, — произнес мистер Флешман. — Я на время лишился коммуникатора. Его взял соседский мальчишка. Нет. Он не понял, что это такое.

Так это был не пейджер!

Мистер Флешман лгал.

С бьющимся сердцем прислушивался я к его хриплому голосу, доносившемуся из открытого окна.

— Я вовремя вернул коммуникатор, — продолжал мистер Флешман. — Все в порядке, генерал. Теперь я слышу их превосходно.

Он расхаживал по кухне взад и вперед, прижимая к уху телефон. Внезапно он повернулся к окну. Его странные серебристые глаза смотрели прямо на меня!

Я свалился наземь. И прислушивался.

Видел ли он меня?

Нет.

Разговор продолжался.

— Нет проблем. Нет проблем, — сказал мистер Флешман. — Они уже здесь, генерал. Они начали высадку. Вторжение в самом разгаре. Послушайте, я с ними справлюсь. У них нет ни малейшего шанса. Ни малейшего! Мы одолеем их всех. Заверяю, сэр, вы можете на меня рассчитывать. Я свою работу всегда выполняю.

25

Он лгал мне.

Теперь все стало ясно, как день. Мистер Флешман не был разработчиком спецэффектов. Это было его прикрытие. Он держал в доме всех этих чудищ и призраков лишь для того, чтобы сбить людей с толку. Все это время он водил меня за нос.

Но теперь я знал правду.

Флешман работает на правительство.

Наверное, он был военным. Или специальным агентом ФБР, натасканным на борьбу с пришельцами.

Он сказал, что готов с ними сразиться. Он сказал, что это его работа. Он пообещал своему начальнику уничтожить их всех.

Я глубоко вздохнул и бросился обратно к дому. Добравшись до забора, я снова протиснулся в зазор между досками.

Нужно сбегать в комнату за метеоритом, решил я. Я должен как можно скорее показать его мистеру Флешману.

Он знает о вторжении. Он слышал голоса.

Он знает, что они идут.

Он определит, пришельцы ли послали этот метеорит.

Я так быстро бежал, что закололо в боку. В висках застучало. Не обращая внимания на боль, я ворвался в дом и взлетел вверх по лестнице.

Голоса…

Голоса…

Я вдруг осознал, что не слышал их, когда находился вне дома.

Ну и дела…

Пот ручьями лил со лба, заливая глаза. В боку от бега все еще кололо.

Я хотел войти в комнату… но остановился в дверях.

И ошалело уставился на лежащий на комоде метеорит.

— Он же… движется… — просипел я.

Тыльной стороной ладони я вытер затекавший в глаза пот. И обеими руками вцепился в дверные косяки, чтобы устоять на ногах.

Бледно-зеленое сияние разливалось из метеорита. Он светился все ярче и ярче, точно миниатюрное зеленое солнце.

Ослепительный свет переливался в зеркале комода, и там тоже разгорался все ярче и ярче, пока все зеркало не наполнилось этим светом.

Зеленый свет омывал меня.

Я прикрыл глаза одной рукой, другой продолжая цепляться за косяк.

Свет был горячим, как солнечные лучи. Он разливался по спальне, пока вся комната и все находившиеся в ней предметы не засияли этим ярко-зеленым светом.

И тогда метеорит снова пришел в движение.

Он дрожал и раскачивался.

А потом завертелся. Завертелся на месте.

Быстрее. Быстрее. Пока не превратился в размытое пятно зеленого света.

Затем он начал замедляться и, наконец, остановился.

Послышался громкий протяжный треск. Как будто раздавили большой орех.

Крошечное квадратное отверстие возникло в верхушке метеорита.

— А-а-а-а-а! — вырвался у меня стон ужаса. Я шагнул в комнату, в мерцающее зеленое свечение.

И смотрел, разинув рот, как из отверстия в верхушке метеорита высунулась маленькая зеленая палочка.

А за ней — еще одна.

Нет. Это были не палочки.

Это были руки. А может быть — ноги.

Кто-то выбирался из камня наружу!

26

Мои ноги дрожали. Грудь тяжело вздымалась.

Но я шагнул к комоду.

Я должен это увидеть. Я должен как следует разглядеть это создание.

Щурясь от пульсирующего зеленого света, я увидел, как из квадратного отверстия показалась изящная головка. Узкая и зеленая, и влажно поблескивающая.

Словно голова ящерицы.

Две передние конечности высунулись дальше. Головка запрокинулась назад и принюхалась. Существо впервые вдыхало воздух Земли.