Мой (СИ) - Пырченкова Анастасия

— Поругаемся, мама, — повторила с нажимом. — А тебе нельзя нервничать, — напомнила ей. — И вообще, почему наша историчка может одеваться, как звезда порнофильмов, а я — не могу даже по-молодёжному? — возмутилась.

Нет, ну правда. Да я вполне себе прилично одета. А вот у Ксении Кирилловны одежда такая, что все парни скоро тахикардию хроническую заработают. И Акимов в том числе. У него прям глаза загораются при виде неё.

— У Ксении Кирилловны, юбка, к слову, длиннее, до самых колен, — вздохнула мама.

— Ага, зато обтягивает всё, как вторая кожа, — скривилась, вспомнив, как наши парни постоянно пялятся на её зад.

Повезло историчке, что Смертин всех от неё гоняет. Настоящим психом становится, стоит ему только намёк какой-нибудь услышать в сторону Истоминой. Все уже скоро будут бояться вообще смотреть на ту. И ведь она даже не замечает интереса Данилы. Он, бедняга, чуть ли шею не сворачивает каждый раз, глядя ей вслед. Я в такие моменты лишь надеюсь, что со стороны не так же по-идиотски выгляжу, когда на горизонте появляется Акимов.

— В любом случае, это слишком коротко, Галина, — строго заметила родительница.

— Мам, я всё сказала! Запереть дома ты меня не сможешь, а переодеваться я не буду, — упрямо вскинула я подбородок. — Хочется ругаться, да пожалуйста, но без меня, — отправилась в прихожую, обуваться. — Я сегодня после уроков, кстати, в музыкалку сразу, — напомнила.

Ответа не последовало. А я и дожидаться не стала, отправившись за Анькой, а потом и в школу. Подруга, как только я сняла с себя верхнюю одежду, дар речи потеряла.

— Ну, нифига ж себе, — выдохнула ошеломлённо. — Бедный Лёха, — рассмеялась следом.

— Этот-то здесь причём? — откровенно скривилась, одарив хмурым взором проходящих мимо старшеклассников, которые отвесили сомнительные комплименты с присвистом.

— Да не причём, — многозначительно ухмыльнулась Аня, но тут же перевела тему. — У нас сегодня контрольная только по математике?

— Угу, — кивнула, поправляя завитые волосы, подкрасила губы малиновым блеском и, оставшись довольна своим новым образом, подмигнула Аньке в отражении.

— Девки сдохнут от зависти, — прокомментировала та, подхватила под локоть и потащила в сторону лестницы.

Первым уроком у нас значилась химия. Нужный нам кабинет находился рядом с классом истории. Стоило нам выйти в холл второго этажа, как из кабинета Истоминой почти что выбежал Артём. Взбешённый, к слову, Артём. Настолько, что не заметил, как врезался в меня. Я даже сообразить не успела, как оказалась прижатой к стене. Мужчина успел перехватить, чтобы я не упала. Он так и замер, пристально разглядывая меня, удерживая за плечи. Его пальцы впились в мою кожу до боли. И с каждым пройденным мгновением, пока Акимов меня рассматривал, хватка лишь усиливалась, а его глаза снова потемнели. Об их цвете теперь напоминал лишь золотистый ободок.

— Добровольская, — протянул Артём с каким-то предвкушением. — Ты б парней пожалела, что ли, — хмыкнул, отпуская меня и отступая. — Мне уже заранее жаль их психику. И не только психику, — заметил многозначительно. — Как тебя только родители выпустили в таком виде? — осмотрел меня сверху-вниз и обратно.

— Вас забыла спросить, — съязвила. — Вы, кажется, куда-то шли, Артём Николаевич.

Мужчина на мою дерзость лишь брови выгнул.

— Даже так… — произнёс задумчиво и ещё шире заулыбался. — Знаешь, а такой вот настоящей ты мне больше нравишься. До встречи на уроке физкультуры, Добровольская, — отвернулся и, насвистывая, принялся спускаться на первый этаж.

Я же только теперь поняла, что всё это время не дышала и теперь с шумом втягивала в себя воздух. Сердце так громко билось, что шум вокруг казался почти неслышным.

— Эй, подруга, ты как? — положила ладонь мне на плечо Анька. — Отомрёшь может, а?

— Ага, — кивнула бездумно, продолжая пялиться на лестницу.

В этот момент, откровенно ругаясь матом, пробежал Смертин, попутно пнув перила.

— Сегодня, определённо, странный день, — проговорила с нервным смешком подруга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Да уж…

— Похоже, у них это как-то связано с Кирилловной, — предположила она следом.

— Да уж наверняка, — скривилась я при упоминании исторички. — Все знают, что Смертин только из-за неё так психует. А если уж и Акимов — точно из-за неё. Интересно, что случилось?

— Спросим потом у Нечаева или Королёва, — пожала плечами Аня. — Идём, — потянула за собой. — Но врезались вы друг в друга прикольно, — усмехнулась. — Я думала, ты свалишься с лестницы, но Артём Николаевич тебя прям резко так развернул к стене. Реакция чумовая у мужика. Я моргнуть не успела.

— А давай не о нём? — попросила я её. — Не желаю о нём ничего слышать. Бесит, — передёрнула плечами, на коже которых по-прежнему как наяву ощущались прикосновения Акимова.

Аня посмотрела на меня как-то странно, но промолчала. Да и мы пришли уже в класс, так что разговор об учители в любом случае пришлось свернуть. А там уже находился Маслов…

— Оп-па, — присвистнул Лёша при виде меня. — Этой зимой будут горы снега. Добровольская в нормальной одежде! Галка, что с тобой случилось, что ты решила стать человеком?

— Пошёл ты, Маслов, — огрызнулась, показав ему средний палец.

В классе повисла тишина.

— Выросла девочка, — довольно протянул Лёха, сцепил руки на затылке и привычно развалился на стуле.

Не стала уточнять, что тот имел в виду, да и подруга настойчиво повела меня к нашей парте в первом ряду.

— Знаешь, Галь, а он в чём-то прав, — прошептала она едва слышно, когда мы уселись. — Ты не только выглядишь иначе, но и ведёшь себя слишком развязно. Что случилось?

— Понятия не имею, о чём ты, — пожала плечами, не желая вдаваться в подробности нашего "изумительного" вчерашнего диалога с Акимовым.

— Ну да, — с сомнением хмыкнула она. — Ладно, не хочешь, не говори, но давай только без глупостей, ладно?

Одарила Аньку весёлым взглядом.

— Это например, каких? — уточнила я. — Ну, чтоб я заранее знала, как не следует себя вести.

— Да вот хотя бы так, — укорила Аня.

— На вас не угодишь. Хорошая и робкая — не нравится. Смелая и открытая — снова не нравится. Вы уж с моей мамой определитесь, какой мне надо быть. А пока не определились, я побуду самой собой.

На этом наш разговор пришлось прервать. Прозвенел звонок и вместе с тем в класс вошла географичка. Начался урок. А вторым по счёту предметом у нас стояла физкультура.

Что ж… к ней я тоже подготовилась.

— М-м… Добровольская, а Маслов-то, похоже, прав, — прокомментировала в раздевалке мой внешний вид Маша.

— Ну, хоть когда-то же ему должно было повезти и не ошибиться? — усмехнулась, завязывая шнурки на кроссовках.

— А с чего такие перемены? — присоединилась к подружке Даша.

— Захотелось, — пожала плечами, поднявшись с лавочки. — Выросла, — повторила слова Лёхи и сосредоточилась на сумке, выискивая в её недрах резинку для волос.

— Парня, что ли, нашла? — продолжила расспросы Маша.

— Понятно тогда, чего так Маслов бесится, — заметила ещё одна из одноклассниц — Варя — блондинка с зелёными глазами, похожая на девочку-припевочку из-за невысокого роста и хрупкого телосложения.

— А я говорила… — протянула со смешком Анька.

— Да что вы все мне Маслова суёте?! — возмутилась уже я, собирая волосы в хвост. — Можно подумать, других парней нет.

— Мы тебе никого не суём, — парировала важным тоном Аня. — Он и сам неплохо с этим справляется.

Девчонки рассмеялись.

— Ой, только не говори, что ты до сих пор не поняла, — закатила глаза Маша, но видя моё недоумение, выполнила жест рукалицо. — Боже, Добровольская, ну ты капец… Парень год уже по тебе сохнет, как привязанный ходит за тобой, а ты этого даже не заметила? Серьёзно?

— Маш, а я, по-твоему, чего каждый раз с этой парочки по стеночке сползаю? — неожиданно поддержала одноклассницу подруга. — Она до сих пор не догнала, что Маслов в неё втрескался по уши.