Пляска в степи - Виктория Богачева

он, княжий кметь, спустит с него шкуру. Так что за Ладу Горазд был нынче спокоен.

Слева от него раздалось негромкое покашливание, и облачко светлого пара вырвалось наружу вместе с дыханием. Чеслава поправила застегнутый поверх тулупа воинский пояс и руками в плотных варежках постучала себя по бедрам.

«Никак мерзнет», — озабоченно подумал Горазд.

Что Чеслава не пойдет колядовать, догадаться заранее было не сложно. Потому и его, Горазда, доля в ночь Коляды давно была предрешена.

Дурно чувствовавшая себя княгиня ушла в горницы, как только вернулись все в терем после поджигания огненного колеса, и Чеслава поднялась на стену. В княжьем тереме и на подворье нынче было необычайно тихо: все, кто не стоял в дозоре, ушли в городище колядовать.

Князь вслед за женой не выходил из горниц, и снаружи на стене осталось лишь четверо кметей: Горазд с Чеславой ошуюю ворот, да два умудренных зимами гридня одесную. И в теплой клети под запором сидел воевода Брячислав. Как ударили морозы, князь велел выпустить его из холодного поруба и запереть в тереме на черной стороне.

«Все едино, где его держать. Свое он уже отжил», — сказал тогда Ярослав Мстиславич, и Горазд по скудомыслию своему не шибко его уразумел.

На темном, безоблачном небе ярко светила полная луна: старики говорили, что это к добру. Ее серебряные лучи скользили по свежему снегу и отражались от него множеством искорок. Горазд смотрел в темную даль и ему казалось, что заместо земли впереди раскинулось украшенное мелким жемчугом перламутровое покрывало.

Он покосился на Чеславу и вздохнул, что совсем не пристало кметю. Со дня Посвящения минуло лишь несколько седмиц, и он еще не обвыкся так себя называть. Да-а-а. Не отрок он больше сопливый! На воинском поясе, лично князем застегнутом, вырезан стяг княжеской дружины.

⁃ С княгиней… — он замолчал, чтобы прочистить вдруг разом охрипшее горло, — с княгиней все ладно?

⁃ Да.

Чеслава отозвалась, даже не глядя на него, и Горазд подумал, что, может, правильно мать называла его дурнем.

⁃ Отчего колядовать не пошел?

Вместе с вопросом воительница выдохнула светлое облачко пара. Ее щеки раскраснелись на морозце. Она стояла к Горазду со стороны уцелевшего глаза, и потому он видел, что ее ресницы покрылись пушистым белым инеем. Ростом она как раз с ним вровень была, макушка к макушке. Глядеть на нее было потому сподручно.

⁃ Не восхотел, — буркнул он, насупившись, и тотчас одернул себя: дурень, как есть дурень!

Они вновь замолчали, и Горазд все поглядывал искоса на Чеславу, не ведая, что и как сказать. Добро, разума хватило не спрашивать, отчего она не пошла колядовать. Не такой уж и дурень, выходит?

⁃ Без воеводы Крута как-то скучно, — вновь заговорила Чеслава, и Горазд поспешно кивнул.

Князь вскоре после веча отправил дядьку Крута в Белоозеро. Нужен был там порядок да сильная рука, коли уж остался удел и без княжича, и без воеводы Брячислава. Так что никто больше не расхаживал по подворью да не указывал дозорным, как стоять да куда глядеть, да по сторонам головой не вертеть, не то оторвется. Без его пригляда кмети чувствовали себя осиротевшими.

⁃ Тоже, поди, тоскует по нам, — Горазд тепло улыбнулся.

Хоть и был дядька Крут самым знатным ворчуном в тереме, а все же о каждом заботился да радел.

⁃ Кого теперь девкой беспутной называет, — Чеслава хмыкнула и покачала головой в меховой шапке. И сама от себя не ожидала, что будет поминать воеводу добрым словом.

Услышав, как, скрипнув, открылась дверь, Горазд и Чеслава вдвоем обернулись к терему: на крыльцо вышел князь, хоть и стояла нынче уже глубокая ночь. Пробежав по подворью, он поднялся к ним на частокол.

— Все тихо? — спросил Ярослав, остановившись подле кметей.

Прищурившись, он вглядывался в темноту вдалеке, словно кого-то ждал. По правде, после того, как снес князь голову хазарскому посланнику да взашей выгнал хазарский отряд прочь из княжества, может, и впрямь стоило им всем вскорости ждать новых гостей… Али вестей. Немудрено, что князь не спал ночами.

В тот вечер пару седмиц назад Горазд впервые за все время на Ладоге услыхал среди кметей голоса супротив князя. Мол, погорячился Мстиславич, напрасно хазарину голову снес. Мог бы и живым восвояси прогнать. И так с каганатом мира нет, к чему еще пуще раздор промеж ними сеять? Да и за кого Ярослав вступился — за чужого, пришлого мальчишку. Он ему такой же родич, как седьмая вода — киселю…

Горазд так удивился, что даже позабыл за князя вступиться. Хоть и без него хватило гридней, кто положил конец любым толкам. Уж всяко не кметям Мстиславича уму-разуму учить. Гаркнув, сотник Стемид пообещал укоротить особо болтливым языки, и разговоры стихли.

Стыдно сказать, но Горазд содрогнулся, когда князь опустил меч, и голова хазарина покатилась по мерзлой земле. Знамо дело, не от страха. Но не ожидал такого от князя, вот и дернулся. Мало кто ожидал. Может, и никто вовсе.

— Все тихо, князь, — отозвалась Чеслава.

Со стороны городища донеслись особенно громкие крики, и все трое поглядели в ту сторону, думая каждый о своем. Еще по утру неясно было, отпустит ли князь кметей колядовать да рядиться в вывернутые наизнанку шкуры. Но было все в округе тихо и спокойно, и потому, конечно же, Ярослав отпустил. Следовало воспеть сызнова родившегося бога Коляду да собрать подношения, не забыв одарить хозяев избы добрым словом. Иначе будет неурожайным, голодным грядущее лето, не родятся на полях хлеба.

— Добро, — кивнул Ярослав и, потрепав напоследок Горазда по плечу поверх тулупа, развернулся и пошел в другую сторону: к гридням, стоявшим в дозоре напрочь них.

— Тревожится, — негромко сказал Горазд, проводив князя взглядом.

— Хазары трусливы, — Чеслава скривила в усмешке перебитые шрамом губы. — Они никогда не нападают первыми в открытую.

— Почем знаешь?

— Служила раньше князю, который с ними люто воевал. Сосед князя Некраса… был. А потом сынки его вотчину не поделили, уделы раздробили… — она разочарованно махнула рукой.

А вот Горазд задумался совсем об ином. Глядел на Чеславу да размышлял, сколько же ей минуло зим?.. Не в лоб же ее о таком спрашивать!

— Из-за княжича Святополка наш князь тревожится, — немного погодя уверенно заявила воительница. — Утек тот куда-то.

Он дернулся, услышав знакомое имя, и смутился. Вроде позабыл уже о позоре своем, но каждый раз словно кипятком окатывало, когда княжича при нем поминали.

— С дружиной-то? — недоверчиво переспросил Горазд. — Как смог-то?

— Дурное дело нехитрое, — Чеслава равнодушно пожала плечами. — Княжество большое, люди живут кучно. Простора —