Николай II в секретной переписке - Платонов Олег Анатольевич

Так и ты, милый, тоже получил мое письмо лишь сегодня утром? Может быть, заносы, или опять провинились наши железные дороги? Когда же, наконец, водворится порядок, которого нашей бедной стране не хватает во всех отношениях?

Я прочла, что эвакуировано Цетинье и что их войска окружены. Ну, вот теперь король с сыновьями и черными дочерьми, находящимися здесь и так безумно желавшими этой войны, расплачиваются за свои грехи перед Богом и тобою, так как они восстали против нашего Друга, зная, кто Он такой! Господь мстит за себя[630]. Только мне жаль народа, это все такие герои, а итальянцы — эгоистичные скоты, покинули их в беде, — трусы!

Бэби напишет завтра, нынче он проспал. Благословляю тебя и целую без конца с горячей любовью.

Твоя маленькая

Женушка.

Слышу, что священник пришел окропить комнаты святой водой; мне надо накинуть халат, а затем опять заберусь в постель. Так это мило, что он не забыл прийти, хотя сегодня церковная служба совершается не на дому.

Царская ставка 5 янв.1916 г.

Моя возлюбленная душка!

Вчера писем не было, но сегодня в награду я получил целых 2: одно — утром, а другое — вскоре днем. Сердечно благодарю за оба.

Передай Алексею, что я рад, что он начал писать свой дневник. Это научает ясно и кратко выражать свои мысли.

Как досадно, что ты не чувствуешь себя лучше, и эта проклятая головная боль все продолжается! — Приятно, что мама была мила с Н.П. — Может быть, нам удастся повидать других — Кожев., Род. и т.д., когда они приедут в короткий отпуск?

Сегодня ясная, но холодная погода — 15 градусов с ветром. Надеюсь, что завтра будет теплее, тогда было бы приятнее присутствовать на водосвятии на реке, около большого моста. — Сегодня утром после службы о. Шавельский обошел весь дом и окропил все св. водой, начав с моей голубой комнаты, где прочел несколько молитв! — Иностранцам придется есть сегодня рыбу и грибы, но они уверяют, что очень довольны.

Не перестаю думать о преемнике старику. В поезде я спросил у толстого Хв.[631] его мнение о Штюрмере[632]. Он его хвалит, но думает, что он тоже слишком стар, и голова его уже не так свежа, как раньше. — Между прочим, этот старый Штюрмер прислал мне прошение о разрешении ему переменить фамилию и принять имя Панина. — Я ответил через Мамант.[633]. что не могу дать разрешения без предварительного согласия имеющихся еще в живых Паниных.

Маленький адмирал здоров, но возмущен Манусом, который хочет получить имя Нилова. — Как тебе это нравится?

Должен кончать, драгоценная моя женушка. Храни Господь тебя и детей! Нежно целую тебя и их и остаюсь твой верный муженек

Ники.

Царская ставка. 6 янв. 1916 г.

Моя дорогая!

Сердечно благодарю за милое письмо и за блестящую мысль поручить Георгию и Татищеву посмотреть, как содержатся военнопленные в Сибири. Я это сделаю.

Водосвятие прошло сегодня хорошо. — Когда я встал, было 15 градусов мороза; ко времени водосвятия температура поднялась до 7 градусов, а теперь 5 градусов странные колебания. Солнце уже начинает пригревать по-весеннему.

Добрыйепископ Константин[634] служил в нашей церкви, и оттуда крестный ход направился вниз к реке.

Все войска, стоящие в городе, были выстроены по обе стороны, батарея салютовала 101 раз, и 2 аэроплана носились над нашими головами. Масса народу и образцовый порядок. На обратном пути я отделился от процессии возле дома, где помещается штаб, так как мне надо было идти на доклад. Толпа меня приветствовала. — Старик[635] настоял на том, чтоб ему было разрешено сопровождать меня во время церемонии, так как он хорошо себя чувствовал. — Маленький адмирал был более осторожен и остался дома, потому что кашляет. Оба припадают к твоим стопам!

В пятницу я устраиваю кинематограф для всех школьников; и я воспользуюсь этим случаем!

Только что получил твою телеграмму, что у Анастасии бронхит, как досадно! Надеюсь, что он скоро пройдет.

Я кончил свою книгу, и непременно прочту ее тебе и детям вслух, когда вернусь, — исключительно интересно и вполне прилично.

Должен кончать письмо, моя родная, драгоценная женушка.

Да благословит тебя и детей Господь! — Прижимаю тебя страстно к сердцу — и ниже (прости), — и остаюсь твой навеки верный

Ники.

Царское Село. 6 января 1916 г.

Мое сокровище!

Такой радостью было для меня вчера перечитывать два твоих письма, я все целовала их. Я легла в постель в 11 1/2 часов, а уснула только после 3 1/2. (как всегда теперь), перечитав их еще раз и останавливаясь над каждым ласковым словом.

Сердце опять расширено, хотя я два раза принимала вчера adonis. Я сказала Боткину, что мне хочется немножко подышать свежим воздухом, — он ответил, что мне можно выйти на балкон, так как всего 5 градусов и нет ветра. У бедной Анастасии сегодня утром 38 градусов и спала она очень плохо. Сначала я боялась, не начинается ли корь, но говорят, что нет. По всей вероятности, только инфлюэнца. Сегодня Мари переночует со старшими сестрами, так будет лучше. В 9 часов они ходили в церковь, а сейчас в лазарете, — Крошка тоже собирается туда. Я так скучаю без моего лазарета, но что же делать!

О, да, я часто думаю, как бы чудно было сидеть в твои свободные часы уютно с тобою рядом и спокойно болтать без надоедливых министров и т.п.! Кажется, на тебя посыпались все несчастья. Наш Друг горюет о черногорцах и о том, что враг забирает все. Он очень огорчен, что неприятелю такая удача, но утверждает, что в конце концов победа останется за нами, только с большим трудом, потому что неприятель очень силен. Он жалеет, я думаю, что это наступление начали, не спросясь Его: Он бы посоветовал подождать. Он все время молится и соображает, когда придет удобный момент для наступления, чтобы не терять людей без пользы.

Пожалуйста, от имени Бэби поблагодари генерала Вильямса за прелестные карточки — ему интересно иметь такую коллекцию.

У Анастасии бронхит, голова тяжела, больно глотать, ночью кашляла. Она пишет об Острог.[636]: “Хотя он сказал, что вид у меня немного лучше, чем вчера, но я бледная и вид дурацкий по-моему”. Как похоже на Швыбзика[637] говорить такие вещи! Какая досада, что не могу посидеть с ней!

Дорогой мой, любимый, думаю о тебе с бесконечной любовью и мучаюсь твоим одиночеством. Вблизи тебя нет ни одной молодой и жизнерадостной души, а это так необходимо, чтоб не терять бодрости, когда одолевают заботы и тяжелый труд. Я только что собрала десять простых образков для Аниного инвалидного дома. Сегодня она принимает своих первых солдат.

Ну, полежала я четверть часа на балконе, воздух приятный, послушала колокольный звон, но с радостью легла здесь опять: все еще чувствую себя неважно. Посылаю тебе прошение от нашего Друга, это — что-то военное. Он просто прислал его, не прибавив ни слова в пояснение. И потом опять письмо от А.

Сегодня неделя, как ты от нас уехал, а мне кажется, что прошло уже гораздо больше: женушка скучает по своему родному, по своему светику, своему единственному, кто для нее — все в жизни, и хотела бы приласкать и ободрить его в одиночестве, мой самый милый. Нет у меня ничего интересного, так как никого не вижу. Вчера пришла от Мясоедова-Иванова[638] благодарственная телеграмма за изящные пол. книжки[639], которые я им послала. Они перешли в Белозерку — уж не знаю, где это такое.