Русская революция. Книга 3. Россия под большевиками 1918 — 1924 - Ричард Пайпс

Через неделю после начала мятежа в Москве открылся X съезд партии. Хотя мысли всех участников были заняты кронштадтскими событиями, в повестке дня съезда вопрос о них не стоял. В обращении к собравшимся Ленин, не придавая ему особого значения, разъяснил, что это контрреволюционный заговор, участие белых генералов «полностью доказано», и вообще все было задумано в Париже55. В действительности большевистские вожди воспринимали ситуацию очень серьезно.

5 марта в Петроград прибыл Троцкий. Он приказал мятежникам незамедлительно сдаться на милость правительства; в противном случае их ждет военная расправа56. С незначительными поправками такой ультиматум мог бы предъявить какой-нибудь царский генерал-губернатор. В одном обращении к восставшим говорилось, что если они не прекратят сопротивления, то будут «расстреляны, как куропатки»57. Троцкий приказал взять в заложники живущих в Петрограде жен и детей повстанцев58. Выведенный из себя упорством главы Петроградской ЧК, именовавшего мятеж «стихийным», Троцкий обратился в Москву с просьбой снять этого упрямца с поста59.

Действия Троцкого заставили непокорных кронштадтцев припомнить приказ, отданный войскам через пять дней после Кровавого воскресенья 1905 г., как считалось, петербургским генерал-губернатором Д.Ф.Треповым: «патронов не жалеть». «Революция трудящихся, — клялись мятежники, — смоет гнусных клеветников и насильников с оскверненного их деятельностью лица Советской России»60.

Кронштадт представляет собой по сути остров, к которому войска могли подступиться только по льду, и в тот год в начале марта воды, его омывающие, все еще были скованы льдом. Это обстоятельство сильно облегчило задачу нападавших, тем более что мятежники не вняли советам своих офицеров взломать лед артиллерией. 7 марта Троцкий отдал приказ о наступлении. Красными частями командовал Тухачевский. Ввиду ненадежности регулярных войск61 Тухачевский укрепил их отрядами особых элитных частей, сформированных специально для борьбы с внутренним врагом. [В 1919 г. для борьбы с контрреволюцией большевики создали элитные соединения, известные как части особого назначения (или ЧОН), высший и низший командный состав которых был укомплектован по преимуществу коммунистами. В декабре 1921 г. в них насчитывалось 39 673 бойца и 323 373 в запасе (Гриф секретности снят / Под ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 1993. Сн. 46). Кроме того, были еще войска внутренней службы (или ВНУС), созданные в сентябре 1920 г. в сходных целях, в которых в конце 1920 г. было 360 тыс. бойцов (там же. Сн. 45).].

Атака, которую повели с плацдарма к северо-западу от Петрограда, началась утром 7 марта артиллерийской подготовкой из орудий материковых батарей. В ту ночь красноармейцы, обернувшись в белые полотна, перебежали по льду к крепости под прицелом пулеметного взвода ЧК, которому был дан приказ стрелять во всякого, кто повернет назад. Некоторые бойцы отказались исполнять приказ; около тысячи перешло на сторону восставших. Троцкий приказал расстрелять каждого пятого из неподчинившихся солдат.

На следующий день, после того как раздался первый выстрел, «Известия» Временного революционного комитета Кронштадта опубликовали программное заявление: «За что мы боремся, призывая к "Третьей революции"». Этот документ, анархистский по духу, носящий явные признаки интеллигентского происхождения, тем не менее достаточно точно выражал мысли и чувства защитников крепости, чему ярким свидетельством служила готовность сражаться и умереть за них.

«Совершая Октябрьскую революцию, рабочий класс надеялся достичь своего раскрепощения. В результате же создалось еще большее порабощение личности человека. Власть полицейско-жандармского монархизма перешла в руки захватчиков — коммунистов, которые трудящимся, вместо свободы, преподнесли ежеминутный страх попасть в застенок чрезвычайки, во много раз своими ужасами превзошедшей жандармское управление царского режима.

Штыки, пули и грубый окрик опричников из чека, вот что после многочисленной борьбы и страданий приобрел труженик Советской России. Славный герб трудового государства — серп и молот — коммунистическая власть на деле подменила штыком и решеткой ради сохранения спокойной, беспечальной жизни новой бюрократии, коммунистических комиссаров и чиновников. Но что гнуснее и преступнее всего, так это созданная коммунистами нравственная кабала: они наложили руку и на внутренний мир трудящихся, принуждая их думать только по-своему. Рабочих при помощи казенных профессиональных союзов прикрепили к станкам, сделав труд не радостью, а новым рабством. На протесты крестьян, выражающиеся в стихийных восстаниях, и рабочих, вынужденных самой обстановкой жизни к забастовкам, они отвечают массовыми расстрелами и кровожадностью, которой им не занимать стать от царских генералов. Трудовая Россия, первая поднявшая красное знамя освобождения труда, сплошь залита кровью замученных во славу господства коммунистов. В этом море крови коммунисты топят все великие и светлые залоги и лозунги трудовой революции. Все резче и резче вырисовывалось, а теперь стало очевидным, что Р.К.П. не является защитницей трудящихся, каковой она себя выставляла, ей чужды интересы трудового народа, и, добравшись до власти, она боится лишь потерять ее, а потому дозволены все средства: клевета, насилие, обман, убийство, месть семьям восставших. Долготерпению восставших пришел конец. Здесь и там заревом восстаний озарилась страна в борьбе с гнетом и насилием. <…>

Настоящий переворот дает трудящимся возможность иметь, наконец, свои свободно избранные Советы, работающие без всякого насильственного партийного давления, пересоздать казенные профессиональные союзы в вольные объединения рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. Наконец-то сломана полицейская палка коммунистического самодержавия»62.

В течение следующей недели, держа защитников крепости в постоянном напряжении ночными вылазками, Тухачевский подтягивал подкрепление. Не получая поддержки с земли и испытывая недостаток в продовольствии, осажденные явно поникли духом, о чем кронштадтские коммунисты, которых восставшие не сочли нужным изолировать или хотя бы запретить пользоваться телефоном, тотчас оповестили большевистское командование. Для поддержания морального духа в своих войсках коммунисты вели интенсивную агитацию, выставляя мятежников слепым орудием контрреволюции.

Решающее наступление 50-тысячных частей Красной Армии началось в ночь с 16 на 17 марта: на сей раз основные силы двигались с юга, со стороны Ораниенбаума и Петергофа. Защитников было 12–14 тыс., из которых 10 тыс. моряков, а остальные — пехота. Нападающим удалось пробраться незамеченными до самого острова. Началось жестокое, по преимуществу рукопашное сражение. К полудню 18 марта остров был полностью под контролем большевиков. Несколько сотен из двух тысяч пленных было убито. Некоторые из мятежников, включая лидеров, сумели спастись, уйдя по льду в Финляндию, где они были интернированы. ЧК намеревалась рассеять оставшихся пленных мятежников, выслав в Крым и на Кавказ, но Ленин сказал Дзержинскому, что следует «их сосредоточить где-нибудь на Севере»63. Это означало заключение в самые суровые концентрационные лагеря на Белом море, откуда мало кто возвратился.

Разгром Кронштадтского восстания был встречен населением довольно мрачно. Он не прибавил славы Троцкому, и, хотя он не упускал случая покичиться собственными военными и политическими победами, в мемуарах он обходит молчанием свою роль в этих трагических событиях.

* * *

Ленин и Троцкий получали регулярные донесения от Полевого штаба Реввоенсовета о ходе военной операции против «банд», действующих в Тамбове, так, словно это был настоящий театр военных действий64. Хотя штаб докладывал об одной победе за другой, в ходе которых «бандитов» либо рассеивали, либо уничтожали, было очевидно, что этот враг, ведущий войну не по правилам, не может быть разбит обычными военными методами. Поэтому Ленин решил поручить Тухачевскому проведение особой решительной военной кампании65. Приехав в Тамбов в начале мая, новый командующий собрал войска, насчитывавшие в разгар операции более 100 тыс. человек66. Частям Красной Армии помогали «Интернациональные отряды» из венгерских и китайских добровольцев. Тухачевский понимал, что ему придется иметь дело не только с военной силой — тысячами партизан, — но еще и с многомиллионным враждебно настроенным населением. В докладе Ленину, после того как хребет восстания уже был сломлен, он объяснял, что «на предстоявшие действия приходилось смотреть не как на какую-нибудь более или менее длительную операцию, а как на целую кампанию или даже войну»67. «Наше высшее командование решило не увлекаться мерами карательными, а вести целую кампанию, — объяснял другой большевик. — Все операции решено было вести с жестокостью, чтобы самый характер действий внушал уважение к мерам»68. Командующий применил стратегию методичного захвата территории, дабы отрезать партизан от гражданского населения, оказывавшего им разнообразное содействие и дававшего пополнение69. Но поскольку имеющихся в его распоряжении сил было недостаточно, чтобы завоевать и занять территорию всей губернии, Тухачевский восполнял свое бессилие «жестокостью», то есть показательным террором.