Темные изумрудные волны - Федор Московцев

Ведь мужчине нужно что: побаловаться, и сохранить свободу. Несвободная женщина для этого — наилучший объект. Так рассуждала я, выбирая кратчайший путь для достижения своей цели. Надеюсь, ты не станешь меня за это осуждать.

Потом случилось то, что случилось. Я влюбилась, ты тоже. Чтобы избежать ненужных объяснений, я придерживалась этой версии, и «отменила» мнимую свадьбу.

Теперь про Кондаурова. Ничего у меня с ним не было, и не могло быть. Это наш дальний родственник. За последние семь лет мы виделись всего четыре раза. Очевидно, он не считал нужным объяснять своим людям, кто я такая, и они меня приняли за его любовницу.

В тот вечер, когда твой друг Трезор видел меня с Виктором, я пришла к нему, чтобы попросить у него денег. Знаешь ли, у девушек бывают потребности купить себе что-нибудь из одежды, а на это, как известно, нужны средства. Которых часто не хватает. У отца я постеснялась попросить — у него на тот момент были сложности. Папусик испытывал чисто отцовскую ревность, поэтому своё обращение к Виктору я решила скрыть. В своё время он баловал меня подарками, папусик при этом жутко сердился. Теперь ты представляешь его злость, когда он встретил меня в казино, и увидел, как Виктор передаёт мне деньги.

Тебя беспокоили мои страшные тайны, из-за этого ты накручивал себе бог знает что. Ничего тут страшного нет. Год назад папин знакомый, Владимир Быстров, попросил у отца взаймы пятнадцать тысяч долларов. У папусика таких денег не было, и он обратился к Тимофею Трифонову. Они служили вместе, и у них такая солдатская дружба — верят друг другу на слово. У Трифонова была в наличии искомая сумма, он занял отцу, тот передал деньги Быстрову.

Дело закрутилось.

В конце мая подошёл срок возврата денег, а Быстров исчез. Папусик запаниковал, поднял по тревоге множество народу. Он смерчем пронёсся по трём городам — Петербургу, Москве, и Волгограду. Владимира разыскали, оказалось, что вся эта история — буря в стакане воды, нагромождение случайностей и недоразумений. Он вернул деньги, и повёл папусика в это злополучное казино.

Трифонова в этот приезд разыскать не удалось, ему потом перевели деньги из Москвы.

Причина моего нежелания оставаться надолго в Волгограде — отец боялся, что меня начнут подтягивать к делу об убийстве Кондаурова. Я ни в чём не виновата, но этим милиционерам только дай повод. Кроме того, Трифонов. Отец много с кем общался в городе, и выяснил, что его армейский друг чуть ли не уголовник. У папусика появились нехорошие предчувствия в отношении Волгограда, и он решительно потребовал, чтобы я уехала. Мы с ним большие друзья, поэтому я послушалась.

Почему я тебе не рассказывала всё это? Не знаю. Сложно описать предмет под названием «чёрт знает что, и сбоку бантик». А сверху ещё папины запреты.

В Петербурге мне нашли работу в редакции журнала. Это как раз то, о чём я мечтала. Но тут позвонила Рита и сказала, что встретила Машу, и та в разговоре постоянно твердила, что целыми днями занимается твоим освобождением. Свою квартиру превратила в базу для тюремно-прокурорских хлопот, и с её слов выходило, что она — единственный человек на свете, который старается для тебя. Рита шутливо спросила, уж не возобновила ли Маша свой роман. На что та ответила: «Наш роман никогда не прекращался».

Я не очень-то поверила этим словам, хотя и были разные мысли. Добил меня другой звонок. Позвонил следователь Сташин. Он меня о чём-то там спрашивал, я что-то ему отвечала. Потом он сказал, что Маша подтвердила твоё алиби, сообщив следствию, что провела с тобой три дня в гостинице «Волгоград». Это было как раз после моего отъезда. Следователь проверил эту информацию. Работники гостиницы показали, что указанная парочка действительно провела три ночи в номере.

Дальше я не могла слушать, и бросила трубку. Бешеная ревность захлестнула меня, я бросила всё, и уехала во Владивосток.

Позже до меня дошло, что надо было сначала поговорить с тобой. Не нужно было уезжать из Питера — столько усилий потрачено, чтобы устроить меня на работу, всё это оказалось перечеркнутым. Но я не смогла ничего поделать с собой. Мне хотелось уехать так далеко, чтобы ты меня не нашёл. Я знала: стоит мне услышать твой голос, а тем более увидеть, ты переубедишь меня, заставишь поверить в то, что всё услышанное мною — бред. А через некоторое время ты бы мне снова изменил.

Не хотелось уезжать, но… надо. Мне нужно было забыться, и это почти получилось. Знаю, что долго не смогу без тебя, и обязательно вернусь. Когда — не знаю. Если ты изменишься, будешь верен мне всё это время, мы снова будем вместе. Верю, что будет именно так. Настоящей любви — той, о которой я мечтаю — время и расстояние не преграда. Не собираюсь за тобой следить, и слушать сплетни. Когда мы встретимся, я всё пойму без лишних слов. Сердце любящей женщины невозможно обмануть.

А пока… боюсь звонить, потому что знаю: одно твоё слово заставит изменить моё решение. А это решение — единственно правильное в нашей ситуации. Нам нужно побыть порознь, чтобы осмыслить наши отношения, понять, что мы значим друг для друга.

Теперь ты знаешь всё. Всё в твоей власти, всё будет так, как ты захочешь. За это попрошу об одном одолжении — дождись меня. И если всё, о чём ты написал — правда, уверена: ты станешь самым счастливым мужчиной на свете!

Если нет — ты простишься со мной, как со странницей, которая уходит бог весть куда, и которой грустно.

До встречи. Твоя Катя.

20.12.1996.

Глава 79

…

Катюша, привет!

Это полный абзац. Ты пишешь: «Маша сказала», «следователь сказал»… Не берусь анализировать Машу. Нас всю жизнь будут окружать Маши, Даши, Ксюши, и прочие кликуши. Все они будут что-то говорить, портить воздух зловонными словами. Вникать в это, разбираться, искать смысл — всё равно, что разгребать каловые завалы.

Опять же, Сташин, долбаный пукальщик, добытчик лжи. Он был пристрастен с самого начала, а когда меня вызволил Рубайлов, и у него начались неприятности из-за этого дела, патологические пристрастия обострились. Откуда я знаю, что сподвигло его позвонить тебе и что-то там проблеять.

Но дело не в этом. Если стоит вопрос доверия, можешь попросить того, кому доверяешь, проверить гостиницу «Волгоград». Ты убедишься, что меня там не было ни в указанные дни, ни в какие-либо другие. Сделай это, чтобы в другой раз у тебя не возникало желания подрываться по звонку какого-нибудь чертобеса.

Тут другой вопрос начинается: как долго будет продолжаться твоя беготня по длинным дистанциям. Длительное отсутствие чувственных удовольствий, это, знаешь ли, здорово угнетает. Не знаю, как там у тебя, а все мои части тела скучают по твоим. Давай ты как-нибудь по-другому будешь меня испытывать, а то как-то негуманно получается, не по-людски.

Не прощаюсь, надеюсь, ты поторопишься со встречей.

Твой Андрей.

12.01.1997

P.S. Прости за резкий тон. У меня голова идёт кругом, — как ты могла разрушить наши планы? Я люблю тебя.

Глава 80

Ангел на моем плече танцует канкан,А черт на другом полонез.Черт потом в раю исчез,А ангел выпил водки стакан.Я улыбнулась им обоим,А сама ушла назад.Я всегда живу невсклад.Бог и Дьявол на покое.Вы не видите свеченьяНад моею головой?Я дружу сама с собойВ звуках ангельского пенья.Вы не видите пыланья?Ад в моих живет зрачках.Два испуганных сверчка —Глазки вашего стенанья.Не пугайтесь: я не ведьма,Не святая, не палач,Не свихнувшегося плач —Просто женщина я!

Глава 81

Все вдруг стали какие-то непредсказуемые. Маша говорила Андрею, что встречается с ним ради хорошей красивой любви, но во время этих встреч, вместо полагавшихся приятных слов, начинала выяснять отношения.

Она обвинила его в двуличности, стремлении усидеть на двух стульях. Он ею пользуется, пока нет рядом Кати. Что и следовало ожидать — всю жизнь так было. А ей не хочется сидеть на скамейке запасных игроков.

«Лучше сидеть на двух стульях, чем на двух кольях», — думал Андрей, и, предъявил свои претензии.

Он обвинил Машу в том, что, успокоившись, она вновь стала смотреть по сторонам, выискивая перспективных женихов. Она объяснила своё поведение просто. Потеряв мужа, решила сойтись с «лучшим из друзей», которого, как оказалось, всегда любила. Будь Андрей цельным человеком с твёрдыми намерениями, то не поступил бы так, как поступил. Он мог бы отказаться от Кати, и сразу сойтись с Машей. Или же честно признаться, что любит Катю. То есть, сделать какой-то выбор. Однако, не высказывая своих мыслей и чувств, он пользовал, по обыкновению, свою институтскую подругу, вынашивая замыслы, о которых ей стало известно из подслушанного телефонного разговора.