Зимняя роза - Кэтлин Вудивисс

Тем временем разбойники снова взобрались на лошадей. Хаггард помог Ирене сесть в карету, а Кристофер, встав на одно колено, вскинул винтовку. Прозвучал выстрел, и еще один из преследователей безжизненной куклой повис в седле.

Хаггард взобрался в карету, за ним последовал Кристофер.

Не успели его ноги оторваться от земли, как Таннер хлестнул лошадей, и упряжка, набирая ход, тронулась с места.

Паркер вытянул руку в сторону удаляющегося экипажа.

— За ними! Не потеряйте их из виду! Я знаю, куда они направляются, но вы должны сидеть у них на хвосте всю дорогу! — Несколько человек поскакали за беглецами, и он завопил им в спину: — Я догоню вас, как только узнаю, что там случилось с девчонкой Толбота!

Сжав зубы, Паркер направился через двор к башне. Он поступил на службу к лорду Толботу больше пяти лет назад и уже около трех лет был шерифом. Над этим фактом его биографии они оба частенько посмеивались, но это помогало ему оставаться вне подозрений. Это была его идея — сжечь поместье Сакстонов. Она возникла после того, как Эдмунд Сакстон случайно обнаружил их лагерь и среди разбойников узнал шерифа. Толбот одобрил предложение Паркера, потому что ненавидел Сакстонов и стремился завладеть их землями. Много лет назад, когда убили старого лорда, Толбот сам возглавлял налет на Сакстон-Холл. Ему так и не удалось поссорить Бродерика Сакстона с королем и пришлось рассчитывать на собственные силы.

Вообще-то, несмотря на все усилия Толбота, дела шли из рук вон плохо. Виной тому был этот чертов янки. Казалось, не успела его нога ступить на их земли, как он начал всячески мешать и досаждать им. Он до смерти напугал Тимми Сиарса, и здоровяк Тимми, рыдая, признался Алану, что почти все рассказал ночному всаднику. Он не успел только назвать имени главаря. И пока он этого не сделал, ему быстренько заткнули глотку. Бен Моуз был убит так же, потому что слишком много знал. Сейчас они вступили с Ситоном в откровенную войну, и проблем у них, безусловно, прибавится. Нельзя забывать и о Клаудии.

Окинув презрительным взглядом неподвижные тела на первом этаже башни, Паркер побежал вверх, перешагивая сразу через три ступени. Он осторожно вошел в комнату, где была заключена Ирена, и нахмурился, увидев у стола одетую в черное фигуру. Обнажив шпагу, он медленно приблизился к ней и ухватился за кожаный шлем. Сорвав его, он обнаружил, что смотрит в пылающие бешенством глаза дочери лорда Толбота. Он вытащил кляп, и она немедленно этим воспользовалась.

— Идиоты! Неужели вы до сих пор не поняли, что Кристофер играл с вами, как с малыми детьми?! Он и лорд Сакстон — одно лицо!

Внезапно Паркера осенило. Конечно! Как он раньше не догадался? Ведь говорил Тимми Сиарс, что ночной всадник — это лорд из Сакстон-Холла, вернувшийся с того света, чтобы отомстить ему.

«Глупец! — обругал он себя. — Ты позволил этому ублюдку обмануть себя, как ребенка!»

Клаудиа не постеснялась обвинить его во всех смертных грехах, быстренько позабыв, что и сама была одурачена. Пока Паркер трудился, распутывая узлы на связывающих ее веревках, ему пришлось выслушать немало нелестных эпитетов в свой адрес. Клаудиа прошлась по всем его родственникам, смешав с грязью репутацию его семьи, и даже отпустила несколько отборных ругательств в адрес собственного родителя. К тому моменту, как шериф освободил ее окончательно, он пришел к твердому убеждению, что его собственный лексикон чрезвычайно беден по сравнению с речью Клаудии.

Клаудиа отшвырнула черный плащ и схватила голубое платье Ирены. Но и натягивая его, она не замолкала.

— Я хочу видеть своими глазами, как это ничтожество будет болтаться на виселице еще до захода солнца!

Затем Клаудиа попыталась застегнуть лиф. Ее глаза вылезли на лоб, и лицо запылало — завязки упорно отказывались сходиться на ее талии, оставляя зазор шириной в мужскую ладонь.

Алан поперхнулся, пытаясь подавить смех, и был награжден раздраженным взглядом.

— Помогите же мне в конце концов завязать их! — рявкнула Клаудиа.

— Боюсь, у нас нет на это времени, — ответил шериф, решив не объяснять Клаудии, что это безнадежная задача. Он слишком долго любовался соблазнительными формами жены Сакстона, чтобы понять: некоторое внешнее сходство между этими женщинами не касается их фигур.

Минутой позже Паркер и Клаудиа уже бежали через двор к конюшне. Достигнув цели, Алан попытался уговорить ее поехать домой.

— В Сакстон-Холле сейчас не место для женщины, — доказывал он.

— Я настаиваю! Я хочу видеть лицо Ирены, когда заколют ее муженька.

Паркер устало вздохнул. Он знал, что Толботы никогда не прощают нанесенных им оскорблений и в своей мести бывают очень изобретательными.

— Я не могу вас остановить, но лорд Толбот не простит мне, если с вами что-нибудь случится.

Клаудиа прищурила глаза, глядя через его плечо на въезжавший в ворота экипаж.

— Вам не придется нести за меня ответственность. Вон едет мой отец. Он возьмет меня с собой.

Алан мысленно перекрестился и поспешил навстречу карете, из окошка которой высовывался лорд Толбот.

— Мне показалось, что я встретил на дороге карсту Сакстона. Это действительно был он?

— Да! — выкрикнул Паркер. — И мы должны немедленно догнать его. Лорд Сакстон — не кто иной, как Кристофер Ситон.

— Что это значит? — взревел Толбот.

— Не важно! Я все объясню по дороге. Надо спешить, если мы хотим вовремя добраться до Сакстон-Холла.

— Я поеду с тобой, папа! — заявила Клаудиа, протягивая руку к дверце кареты.

— Нет, черт побери!

— Я сказала — поеду! — Клаудиа дернула за ручку. Дверца ударилась о бок экипажа с таким оглушительным грохотом, что у Эвери, который прятался в багажном отделении, зазвенело в ушах.

— Проклятие! Неужели ты не понимаешь! — заорал лорд Толбот. — Это же настоящая война!

— Теперь я ненавижу Сакстонов так же сильно, как и ты, папа! Так неужели ты откажешь мне в удовольствии увидеть, как умрет Кристофер Ситон? Ты же знаешь, я никогда не отступаю!

Толботу приходилось командовать многими людьми, но он никак не мог справиться со своей своенравной дочерью. Он стиснул зубы и посторонился, помогая Клаудии забраться в карету. При этом полы черного плаща распахнулись, и он увидел расстегнутый лиф голубого платья.

— Что у тебя с платьем? — вскричал он и подозрительно посмотрел на Паркера. Сам он мог развлекаться со множеством шлюх и доступных девок, но, узнай он об аморальном поведении своей единственной дочери, его бы это убило.

— Это Кристофер! — объяснила Клаудиа, пока карета разворачивалась. — Он раздел меня и отдал мое платье Ирене. Он назвал его безвкусным и держал шпагу у моего горла, угрожая убить меня. И он способен на это, я уверена. — Она зарыдала. — Ох, папа, это было ужасно! Он сумасшедший. Сколько людей он поубивал, чтобы освободить ее. Посмотри! — Она указала через окно на тела бандитов. — Теперь ты понимаешь, в какой я была опасности?