Загадать желание - Ольга Кай

– Прости меня, Женечка, – подруга не поднимала головы, мне было видно лишь ее светлую макушку.

– И ты меня прости.

– Я… столько наговорила, и не только тебе… но, честное слово, Женя, я никогда не думала…

«Хочешь быть вместо меня?»

Я вздохнула.

– Ты многое сказала правильно. И… мне, правда, нравился Леон.

Подруга подняла голову и несколько секунд молча смотрела мне в лицо.

– Знаю, – сказала она.

– Знаешь?.. – я-то думала, что открою страшную тайну… Арис знал. Алина, оказывается, тоже. – А Леон… знает?

Подруга тихонько засмеялась.

– Нет, Женечка. Он, наверное, единственный, кто так и не догадался!

– Ну и хорошо, – выдохнула я.

– Давай просто забудем обо всем этом, – предложила Алина.

Разве можно было не согласиться?

Конечно, забудем. Почему-то мне показалось, что это будет несложно – слишком многое изменилось с тех пор, и есть куда более важные вещи, о которых стоит думать, чем глупая ссора, случившаяся по вине расшалившихся бузинят.

Обнявшись, мы сидели на берегу, глядя в черную даль за Ворошей, где на фоне неба вырисовывались громады горных вершин. Подруга рассказывала мне о выходках малолетних колдунов – то улиток в лагерь наползет несметное множество, то волна из реки поднимется и стоит блестящей стеной, угрожая смыть палатки. То превращаться начнут друг в дружку, да так удачно, что и мать родная не узнает, где ее дитя, а где – подменыш…

Становилось прохладно. Ветер, пролетев над лесом, уронил в воду охапку сухих листьев. Вспомнив, наконец, зачем пришли сюда, мы с Алиной осторожно спустились в реку по скользкому от травы склону.

Вода показалась мне обжигающе холодной, ногам было больно, словно множество ледяных иголок разом вонзилось в ступни, а чтобы окунуться с головой, пришлось долго себя уговаривать.

Нет, нельзя! Чужое!..

«Мне что, теперь совсем не мыться, что ли?»

Чужое, чужое…

Руки и ноги сводило, перехватывало дыхание. Алина, испугавшись, выволокла меня из реки.

– Жень, ты чего? Не заболела?

Я стучала зубами и мотала головой. И еще долго, кутаясь в полотенце, пыталась согреться.

Едва успели переодеться в сухое, как нас нашел какой-то парнишка из колдунов и попросил Алину помочь его маленькой сестричке. Мы пошли за ним к небольшой брезентовой палатке, где плакал ребенок. Женщина пыталась успокоить младенца, укачивая на руках, и смотрела на Алину со смесью надежды и опасения.

– Помоги мне, – тихо попросила подруга.

Я привычно положила руки ей на плечи. И вздрогнула.

Нет. Нельзя. Нельзя.

– Жень? – Алина обернулась ко мне.

– Не получается…

– Ничего, – подруга вздохнула. – Сейчас, немного соберусь с силами… Давно плачет?

Этот вопрос был адресован матери ребенка. Не отнимая рук от Алинкиных плеч, я все еще пыталась хоть немного поделиться с ней, помочь, но чернота возмущенно шипела, грозясь вот-вот выбраться из-под земли. Стало больно пальцам, заныли запястья…

– Подождите, я позову другую лекарку, – Алина поднялась и вынырнула из душноватой палатки, а я, неловко замешкавшись, выбралась следом за ней. Но догонять не стала.

Наше. Нельзя.

«Жалко вам?»

Жалко. Жалко. Нельзя.

На душе было гадко, я старалась не думать о том, что мой дар, и так не слишком полезный, больше не поможет Алине лечить людей.

Наша…

– Да замолчите!

На мой выкрик обернулись несколько человек, и я ускорила шаг.

Звезды окончательно спрятались за тучей, время перевалило за полночь, но спали далеко не все. Я шла вдоль берега, прислушиваясь к разговорам и удивляясь, как удалось воеводе и его людям уговорить пришельцев не баловаться колдовской силой, не ругаться – ведь любая ссора теперь представляла опасность для всех, особенно детская. Каждому любопытно было, на что он теперь способен. У реки то и дело в небо взлетали разноцветные искры, словно стреляли из ракетницы. Молодая девушка, прячась в тени палатки, кормила с ладони диковинную птицу, по крыльям которой изредка пробегали голубые блики, а коротко стриженый мужчина в испачканном пиджаке, усевшись на землю, отрешенно наблюдал, как под его взглядом из-под травы вырастают земляные горбики, обретая очертания маленьких человечков, а затем рассыпаются комочками, исчезают и снова растут.

У костра я Горыныча не нашла и направилась к навесу, под которым мы сегодня изучали списки колдунов. Сперва казалось, что и там никого нет, но вот вспыхнул огонек, словно кто-то зажег спичку.

– Простите, пропустите…

Я лавировала между спящими и теми, кто как раз устраивался на ночь, обошла несколько палаток и остановилась.

На столешнице, в глиняной кружке, стояла зажженная свеча. Огонек освещал кипу листов, лежащую поверх карты, и фигуру склонившегося над ними Горыныча. Скамеек не было, Арис стоял, упершись ладонями в стол. Я видела, как он перевернул еще один лист, надолго замер, опустив голову. Провел по лицу рукавом и… грюкнул кулаками по столешнице, едва не опрокинув свечку.

– Черт!

Огонек качнулся, Арис загасил его пальцами. Непроглядная тень под широким навесом спрятала его, но несколько секунд спустя он вышел из темноты и медленно побрел вдоль опушки.

Я поспешила следом.

Тени клубились у ног, прятались в истоптанной траве…

Вдруг он догадался? Узнал о моем договоре? И поэтому теперь злится. Не знает, что делать – выдать меня или разобраться самому?

Нет-нет, дело не в этом. Он просто беспокоится о сестре…

Арис остановился под облетающим кленом. Сел на землю, потер усталые глаза. Я опустилась на колени рядом с ним, заглянула в лицо.

– Что ты ищешь в списках? Думаешь, мы ее пропустили?

– Нет, – Горыныч неподвижно смотрел куда-то в сторону. – Я проверил.

– Карина наверняка в Хмельках, – улыбнулась, чтобы голос звучал бодрее. – Ты же слышал, что сказал Леон? Там тоже очень много колдунов! Завтра мы поедем туда все вместе и обязательно ее найдем…

Арис кивнул и снова на миг прикрыл глаза ладонями.

– Она могла быть в той деревне.

…утро. Пылающие дома. Бледные лица раславцев. Одинокая фигура Ариса, медленно-медленно бредущего через луг по кочкам сквозь торчащий сухостой…

– Нет. Ее там не было.

– Не знаю.

– Как? – я подалась вперед, пораженная внезапной мыслью, что он мог забыть, как выглядит Карина, как забыл свое первое имя. – Ты… разве ты не помнишь ее лица?

– Помню, – ровно и едва слышно ответил Арис. – Помню. Там не было… нельзя было узнать.

Понимать, представлять, что значат эти слова, я не хотела. Встала перед ним, заслоняя то невидимое, на что он так неподвижно смотрел.

– Арис, ее там не было. Не было. Она в другом лагере. Слышишь?

Он угукнул и наконец-то перевел взгляд на меня. Притянул к себе. Ладонь тяжело легла на затылок, заставив опустить голову.

– Другие были…

Лагерь засыпал. Давно смолкла гитара. Старый клен тихо поскрипывал, качая ветвями, и сыпал желтыми листьями нам на плечи.

Глава 5. На пересечении миров

Незадолго до рассвета лагерь был разбужен женским визгом. Я спросонья не поняла, что происходит. Даже поленилась открыть глаза.

– Что случилось? – спросил хриплый со сна голос Горыныча над ухом.

Кое-как уместившись на моем походном коврике, мы так и заснули в обнимку, и теперь его рука приятной тяжестью лежала на моем плече, а дыхание грело затылок…

Леон что-то говорил про аномалию, которая вот-вот появится, но Алина убедила его, что лагерь туда не попадет, да и стражи нас не прогоняли… Наплевав на всеобщую суматоху, Арис снова улегся поудобней, крепче прижал меня к себе. Воспоминания обрывками образов и эмоций заставили кувыркнуться сердце и теплым мячиком прокатились по животу…

Мимо нас постоянно кто-то проходил, неподалеку виднелись фигуры стражей. Кто-то из малышей с перепугу поджег палатку, а пока боролись с огнем с помощью других колдунов – на лагерь налетела туча ночных бабочек. Стало ясно, что поспать больше не удастся.

Еще минут десять всеобщей суматохи, потом – знакомая боль в подреберье. Колдуны почувствовали ее все, испуганные крики и вздохи взвились над лугом и замерли.

– Домики! – послышался тоненький детский голосок. – Мама, смотри, домики!

Лес, ограждавший лагерь с южной стороны, пропал. Вытоптанный луг и прибрежная дорога упирались в поле, пересеченное полосой вышек ЛЭПа, а где-то очень далеко – и правда, домики. Сонные серые коробочки, окраина какого-то небольшого городка.

Стражи исчезли. Колдуны сперва растерянно смотрели на далекие огоньки окон, потом – один за другим – перешли в аномалию. Кто-то первым догадался достать мобильник, и уже спустя минут десять большая часть наших колдунов ходили по убранному полю, разговаривая – кто с родными, кто с друзьями. Молодой кучерявый паренек звонил другу-журналисту, обещая сенсацию. Мы с Алиной тоже с удовольствием позвонили бы домой, но, к сожалению, в наших телефонах аккумуляторы давно успели разрядиться.