Сквозь испытания огнём - Дэвид Вебер

был на четыре дюйма ниже, чем была Нимуэ Элбан… и все же на семь дюймов выше, чем была Нимуэ Гарвей. Ей пришлось привыкать к тому, что ее окружают высокие гиганты, и это оказалось труднее, чем она ожидала.

И намного сложнее, чем предполагал мой легкомысленно самоуверенный «старший брат»!

Она фыркнула при этой мысли, и Корин приподнял бровь, глядя на нее.

— Что-то забавное? — спросил он. — Кроме Нармана, конечно, — добавил он, мотнув головой в сторону угла, занятого изображением Нармана. Или, скорее, в направлении угла, на который Сова наложил обычную голограмму Нармана, используя широкополосный приемник Нимуэ и нейронные импланты Корина.

— Мне нравится это замечание! — раздался у них в затылках голос Нармана, и Нимуэ усмехнулась.

— Просто думаю о том, чего мне стоило попасть сюда, — сказала она, и ее улыбка сменилась более серьезным выражением, когда она покачала головой. — Не только здесь, — добавила она, указывая на безупречно чистую комнату вокруг них. — Я имею в виду «в существование» здесь. Я думаю, что термин «маловероятно» на самом деле довольно хорошо описывает это.

— Я простой человек, выросший в теократическом обществе, которое предрасполагает своих членов ожидать божественного вмешательства, — ответил Корин, обнимая ее и притягивая к себе, пока цифровой таймер отсчитывал время. — Как у такового, у меня нет с этим никаких проблем. — Он сжал крепче. — Я сказал, что это было чудо, и так оно и было. И примерно через, — он проверил таймер, — двадцать восемь секунд у нас будет еще пара чудес, чтобы составить вам компанию. И не только в этом мире. — Он прижался щекой к ее макушке. — Думаю, мне тоже придется построить пару новых комнат в моем сердце.

— Думаю, оно уже достаточно большое, — тихо сказала она, обнимая его в ответ. — Имей в виду, я не возражаю, если ты также выделишь каждому из них отдельную комнату.

— Это хорошая вещь в сердцах, — сказал он ей. — Расширение — это не проблема. Вроде как чья-то чужая виртуальная реальность, только лучше.

Нарман издал громкий сдавленный звук, и Ниниэн улыбнулась.

— Нас не проведешь, Нарман! — громко сказала она. — Ты такой же мягкий и липкий внутри, как старомодный зефир, и мы все это знаем.

— Нет! — возразил он оскорбленным тоном.

— Ты тоже! — выпалила она в ответ.

— Я…

— Простите за вторжение, — прервал его тенорок Совы, — но я полагаю, что момент близок. Ты готова?

Нимуэ приподняла бровь, глядя на мужа, и снова усмехнулась, когда его ноздри раздулись, и он кивнул.

— Судя по несколько остекленевшим глазам мужской родительской группы, я бы сказала, что мы готовы… но нервничаем, — сварливо сказала она.

— Скажи мне, что ты не испытываешь садистского ликования по поводу способности ПИКА игнорировать физические сигналы, когда она этого захочет, — пробормотал Корин и рассмеялся. Затем он посмотрел на центральную видеоголовку в центре высокого потолка камеры.

— Серьезно, Сова, мы готовы, — сказала она.

— В таком случае, давайте продолжим, — мягко ответил ИИ, когда таймер опустился до нуля, и раздался тихий, свистящий звук разрыва герметичного уплотнения, когда куполообразная крышка плавно поднялась вверх в невидимой хватке тянущего луча.

Нимуэ услышала, как Корин глубоко вздохнул рядом с ней, увидела, как он расправил плечи, а затем они шагнули вперед.

— Условия оптимальные, — сообщил им Сова. — Оба ребенка находятся в отличном состоянии здоровья. Вы бы предпочли начать с Лизбит Саманты или Дэффида Райсела?

— Я оставила это на усмотрение Корина, — сказала Нимуэ, тепло улыбаясь Корину.

— Дамы всегда на первом месте, — ответил Корин, улыбаясь ей в ответ, и другая внутренняя крышка поднялась на петлях, открывая толстый, волокнистый на вид коврик.

— Очень хорошо, — сказал Сова, и Нимуэ поняла, что она только что сделала один из тех глубоких вдохов, в которых больше не нуждалась.

Она взяла скальпель с подноса со стерильными инструментами, стоявшего у ее локтя. Она мгновение смотрела на него, вертя в своих тонких, сильных, стерилизованных пальцах. Затем она передала его Корину.

— Ты уверена, милая? — спросил он, беря его в правую руку.

— Уверена, — ответила она, моргая синтетическими глазами, которые продолжали слезиться, и он на мгновение посмотрел на нее сверху вниз. Затем он нежно коснулся ее щеки свободной рукой, прежде чем та же самая рука поймала ее правое запястье.

Он подошел ближе к открытой крышке, все еще держа ее запястье в левой руке. Затем он положил ее руку на свое правое запястье.

— Не делай это в одиночку, любимая, — сказал он ей. — Ничего из этого. Итак, что скажешь, если мы начнем так, как собираемся действовать дальше — вместе?

— Это… — Она прочистила горло. — Это подходит мне.

— Хорошо.

Корин протянул руку, их руки соприкоснулись, и лезвие скальпеля, острое, как собственная катана Нимуэ, коснулось этой волокнистой поверхности. Он медленно, медленно провел им по линии, которую проецировал Сова, аккуратно разрезая коврик, обнажая амниотическую жидкость под ним. Плацента свернулась клубком с нижней стороны коврика к амниотическому мешку, плавающему в этой жидкости, и у него перехватило дыхание, когда он впервые увидел свою новорожденную, пока нерожденную дочь собственными глазами.

До этого были видео изнутри и