Последний автобус - Джоанна Беррингтон

— Мне искренне жаль, что у Джастина такой отец, как вы! — выпалила она, после чего повернулась к подруге и заявила: — Я ухожу. Если тебе приятна компания этого нахала, то можешь остаться.

Саманта поспешно принялась рыться в кошельке, чтобы расплатиться с барменом:

— Нет, подожди меня, уйдем вместе…

Она с сожалением посмотрела на мужчину, который невозмутимо пил виски. И даже не глядел в их сторону, повернувшись всем корпусом к пианисту.

В первые минуты этот Гарольд показался ей таким милым! А на самом деле…

Саманта вздохнула, выложила деньги на барную стойку, пробурчала «до свидания» и бросилась догонять подругу.

— Маргарет, подожди меня, пожалуйста! — крикнула она.

А когда поравнялась с ней и заглянула в лицо, то увидела, что та плачет.

— Расстроилась? — приобняла ее Саманта. — Вы, конечно, оба хороши. Ругались, как торговки на рынке.

— Он прав, да? — всхлипывая, спросила Маргарет. — Я никому не нужна, поэтому провожу вечера в баре?!

Подруга вздохнула. А ведь всего десять минут назад вечер обещал быть таким приятным…

5

Открыв глаза, Маргарет просто физически ощутила, как на нее навалилось утро вторника. Голова побаливала. Видимо, вчера она все-таки перебрала с вином. Последний бокал, как и ожидалось, оказался лишним.

Молодая женщина накрылась одеялом с головой и попыталась уснуть. Подниматься с постели и предпринимать какие-либо действия по поиску работы и жилья совершенно не хотелось. Это была даже не лень, а какая-то безнадега.

Маргарет покопалась в себе, чтобы понять причину столь отвратного настроения, и поняла — причин так много, что хватит на целую депрессию. Последней каплей стал, конечно же, Гарольд Олдман. Кто же мог предположить, что отца Джастина понесет вечером в тот же бар, в который пришли они?

Молодая женщина повернулась на другой бок и обняла подушку. Надежда уснуть улетучивалась с каждой секундой.

В дверь постучали. Вот кто это может быть? Горничная пришла убирать номер?

Маргарет попробовала вспомнить, повесила ли она вчера на ручку двери табличку «Не беспокоить»? Впрочем, попытки восстановить поминутно вчерашнее возвращение в гостиницу ни к чему не привели.

Чертыхаясь и бормоча проклятия, адресованные самой себе, она сползла с постели, набросила на плечи халат и пошла к двери, старательно приглаживая растрепанные волосы.

Повернула ручку, готовясь сообщить, что убираться в номере сегодня не надо… и увидела перед собой Алекса Джордана.

— О… Алекс…

Она не знала, что сказать еще. Увидела, что он прячет за спиной букет цветов. Мельком взглянув в зеркало, осознала, что выглядит просто ужасно. Почему-то попыталась вспомнить, выбросила ли газету с сообщением о помолвке, или она все еще лежит на журнальном столике…

— Милая, как же я соскучился по тебе, — тихо произнес мужчина, делая шаг в комнату.

— Но как ты нашел меня? — только и смогла проговорить Маргарет, хотя прекрасно понимала, что совершенно не сложно дать секретарше задание обзвонить все гостиницы и выяснить, где именно остановилась мисс Гэррел.

— Это не важно, — ответил Алекс, протягивая ей красные розы. — Я так спешил к тебе, что попросил их не упаковывать… Я так скучал. Я испугался, что ты уволилась и уехала из города.

Молодая женщина взяла цветы и принялась озираться по сторонам в поисках вазы. Где-то она ее определенно видела… Снова встретилась взглядом со своим отражением в зеркале, снова ужаснулась, что отвратительно выглядит…

И вроде бы не это должно было ее волновать. Вроде бы должна была она сейчас бросить ему в лицо эти розы, высказать все, что думает, выставить за дверь, но…

Она была так счастлива, что он пришел к ней. Что нашел ее, что купил цветы. И единственное, чего ей хотелось сейчас, — чтобы он обнял ее и поцеловал. Так страстно и нежно, как делал в самые первые месяцы их знакомства.

И он словно прочитал ее мысли. Подошел, взял из рук цветы, бросил на стол — они упали как раз на ту самую газету, с объявлением о помолвке, закрыв красными лепестками фотографию его и Стефани.

А потом Алекс прижал к себе Маргарет. Ласково и сильно одновременно. Так, как умел делать только он.

И она, вновь раскрыв крылья любви, полетела куда-то далеко, не думая о том, что любимые мужчины, случается, лгут, а жизнь преподносит неожиданные и неприятные сюрпризы. Ее мало интересовала в этот момент предстоящая помолвка любимого и тем более его свадьба. Она парила где-то высоко-высоко, не думая о том, что вскоре ей придется вновь упасть на землю.

Она любила Алекса. Она была счастлива, что сейчас он рядом и целует ее. Все остальное казалось чем-то маленьким и незначительным.

В окне дома напротив человек с фотоаппаратом покрутил объектив, настраивая четкость изображения. Фотографии получатся что надо, решил он.

Парочка даже не сочла нужным задернуть шторы. Какая неосмотрительность.

Человек нажимал на кнопку фотоаппарата, делая снимки. Объятия, поцелуи, нежные ласки… Эти влюбленные так наивны — считают, что совершенно одни.

Человек усмехнулся, высматривая следующий кадр. О да, вот это как раз то, что надо, — мужчина страстно прижимает к себе женщину…

Заказчик будет доволен такой работой.

— Любимая… — его шепот. Его нежный шепот.

— Да? — Она чувствовала, как ее обнимают сильные руки. Объятия были так знакомы, что ей хотелось рыдать от счастья. Как могла она жить без них эти несколько дней?

— Любимая, я так рад, что нашел тебя. Все будет хорошо, веришь мне?

— Да…

— Ведь я люблю тебя. Просто жизнь — сложная штука.

— Да…

— Но ведь ничто не помешает нам быть вместе, правда? Наши чувства сильнее обстоятельств, да?

Маргарет молчала и слушала, как громко бьется ее сердце. Если бы ей предложили умереть — она бы согласилась, не раздумывая. Потому что сейчас она счастлива. Но она уже чувствовала, что счастья становится меньше с каждой секундой. Словно песок убегал сквозь пальцы.

— Почему ты не отвечаешь? Мы же все равно будем вместе, правда? — снова спросил Алекс, нежно целуя ее в висок.

Маргарет хотелось закричать ему — молчи, только молчи! Просто лежи рядом и молчи, пожалуйста… Не разбивай эту хрупкую идиллию.

Но она не сказала ни слова.

Алекс Джордан заглянул ей в глаза и увидел в них печаль. Провел рукой по щеке, убрал с лица непослушную прядь светлых волос.

— Ты же понимаешь, что я вынужден так поступить? — спросил он тихо.

И молодая женщина почувствовала, как рассыпается карточный домик ее покоя. А на смену ему приходит уже знакомая тревожная тоска.