Николай I - Иона Ризнич

купца» госпожа Араужо посещала в роковой день исключительно генерала Карла Федоровича Боура, после чего и скончалась «от апоплексического удара», а никаких следов насилия на теле покойной обнаружено не было.

И все же отвратительное происшествие обсуждал весь Петербург, а Константин получил прозвище «покровитель разврата» и некоторое время пробыл под домашним арестом. Репутация его уже не восстановилась: в 1807 году, когда при невыясненных обстоятельствах погиб предполагаемый любовник императрицы Елизаветы Алексеевны штаб-ротмистр Охотников, именно Константину молва приписала организацию его убийства.

Пытаясь реабилитироваться, Константин посвятил себя военному делу: занимался формированием уланских полков, участвовал в войнах с Францией, причем за Аустерлиц был награжден орденом Св. Георгия 3-й степени. Во время Отечественной войны снова проявил свой дурной нрав, перессорившись с главнокомандующим Барклаем де Толли. «Не русская кровь течет в том, кто нами командует», – заявил он, напрочь забыв, что сам был русским по крови лишь на одну шестнадцатую[10].

Помириться с женой ему не удалось, хотя великий князь специально ездил за этим в Кобург. Утешался он с актрисами: француженка Фредерикс родила ему сына Павла, крестным отцом которого стал император. В честь него младенец получил фамилию Александров.

Другая актриса, Клара-Анна де Лоран, родила ему сына Константина и дочь Констанцию. Они воспитывались в доме князя Ивана Александровича Голицына и считались его приемными детьми. Из-за этого у них изменились отчества на «Ивановичи», а фамилия напоминала о настоящем отце – Константиновы. Впоследствии Константин Иванович Константинов стал видным военным инженером, артиллеристом.

Великая княжна Ольга Николаевна много лет спустя вспоминала о своем дяде Константине Павловиче: «Мы едва знали его, я видела его всего два раза. Его голос был груб, брови щетинились, форма туго стянута в талии, отогнутые полы мундира были подбиты желтым. Он называл Мама́ «мадам Николя» и часто приводил ее в смущение своими солдатски-грубыми манерами и речами. Но его братья относились с уважением к тем двадцати годам, на которые он был старше их. Уже позднее, из рассказов его современников, мне стала известна его личность. У него были качества полутатарского, полурусско цивилизованного характера. По натуре добрый и великодушный, не стесненный правилами и узами морали, он поднимался иной раз до геройства, что доказывает его поведение во время пожара Москвы. Но в обыденной жизни он не мог отказаться от всяких соблазнов. Он окружал себя шутами и любил незаметно вплетать в салонные разговоры анекдоты. Похожие черты, если и не так ярко выраженные, выявлялись и у дяди Михаила Павловича. Обоим не хватало человеческого достоинства, которым в такой степени обладал Папа́, той нравственной силы, которая возносит человека над самим собой».

Так и текла жизнь великого князя Константина Павловича: уже немолод, одинок, жена живет отдельно в Германии и требует развод; любовницы сменяют друг друга, дети воспитываются другими, сам он – не слишком желанный гость при дворе… Назначение Константина наместником в Царство Польское напоминало почетную ссылку.

И вдруг произошло чудо! Он встретил ее – юную польскую пани Жанетту Грудзинскую. Тогда ей было двадцать лет, ему – тридцать шесть. Она была среднего роста, чуть курносая, голубоглазая, очень грациозная, изящная и элегантная. Жанетта не считалась писаной красавицей, но была, по выражению Вяземского, «красивее всякой красавицы», так как от нее веяло необыкновенной «нравственной свежестью и чистотой». Константин влюбился. Но его репутация, национальность, вероисповедание, формальное положение женатого человека, даже титул Великого князя – все было против него. А Жанетта Антоновна была девушкой строгих правил и, несмотря на стесненное материальное положение, не собиралась становиться содержанкой. И еще, будучи ревностной католичкой, она не желала менять веру.

Пять лет добивался Константин ее взаимности. Он развелся с женой, подписал отречение от престола, выучил польский язык и стал даже «думать по-польски».

Наконец Жанетта дала согласие, и свадьба была сыграна. Венчались дважды: сначала – в костеле, затем – в православной церкви. Молодые поселились в Варшаве в Бельведере – так назывался дворец наместника. Жанетта получила титул княгини Лович.

Десять лет прожили они вместе. Эти годы не были безоблачными: слишком тяжелым и непостоянным был нрав великого князя. И сложным было положение Польши в Российской Империи. Жанетту, искренне любившую свою родину, многие соотечественники считали изменницей. Известно, что спустя несколько лет брака она даже стала страдать нервным расстройством. Да и детей у них не было… Впрочем, все это не мешало окружающим считать их примером нежной супружеской любви. Современники писали, что она совершенно приручила жестокого, вспыльчивого великого князя и водила его словно дракона на веревочке. «Княгиня имела на него благотворное влияние. Она часто сдерживала его горячность и всегда покоряла его своею кротостью. С каждым днем он все более к ней привязывался. Они жили душа в душу и не могли бы существовать друг без друга. Княгиня доказала это, так как не смогла его пережить. Когда здоровье ее не было расстроено, она бывала в прелестном настроении, добра, любезна, даже весела и, обладая неотразимым очарованием, могла быть уверена, что нравится. Но в последнее время, измученная болезнями, она сделалась раздражительна. Состояние ее нерв часто портило ей настроение и даже черты лица. Но привязанность Великого Князя никогда не изменялась. Он обожал ее и поклонялся ей. Он предпочел бы ее всем женщинам, он предпочел ее прекраснейшему на свете престолу», – сообщает нам княгиня Наталья Петровна Голицына.

Михаил Павлович

Был еще и четвертый брат – самый младший. Из десяти детей, родившихся в семействе Павла Петровича и Марии Федоровны, только Михаил Павлович был порфирородным, то есть рожденным уже в те годы, когда его отец стал императором. Некоторые поговаривали, что это обстоятельство дает ему преимущества в вопросе престолонаследия. Но сам Михаил о троне не помышлял.

Имя новорожденному было выбрано отцом еще до его появления на свет. Графиня Варвара Николаевна Головина вспоминала: «Ходила молва, будто с первого дня царствования государя часовому Летнего дворца было видение Архангела Михаила… При первом известии о чудесном видении часовому император Павел дал обет – в случае, если у него будет еще сын, назвать его Михаилом…»

Еще при рождении Павел пожаловал своему младшему сыну чин генерал-фельдцейхмейстера – командующего всей российской артиллерией. В этом звании великий князь Михаил Павлович остался до конца своих дней. В Петербурге он жил во дворце, выстроенном по проекту Карло Росси, – ныне это Государственный Русский музей. Жил в достатке и роскоши. Но личная жизнь его, как и у двух других братьев, не сложилась по разным причинам. Есть мнение, что Михаил вообще не слишком любил женщин, презирал весь слабый пол, предпочитая общество армейских офицеров. Светских дам он именовал «петербургскими куклами»,