Командор Кощей. Книга первая - Роман Борин

И тут на тебе! Папаня разом лишает их этого удовольствия, отменяя монархию как таковую. Что в этой отцовой затее в первую очередь увидели братья (к счастью, не все)? Сам поправил, а нам нельзя! Разве это справедливо?

И если при жизни отца королевичи его недолюбливали, то после смерти они его едва ли не проклинали. Кончилось всё тем, что каждый из королевичей прочно воцарился в своём уделе, назвав его королевством. Назвать-то назвал, да только вольные граждане страны восприняли это далеко не серьёзно. И тут же королевства переименовали в королевичевства. Раз королевичи в них править задумали, стало быть и называть их уделы будем по их титулам. Какие же они короли? Кто их королями утвердил? Как были они королевичами, сынами старого короля, так и остались.

Короче, народ показал королевичам большую фигу. Пока королевичи в основной своей массе были юны, диктовать свою волю селениям в своих уделах они были не в состоянии. А когда они стали созревать для серьёзного применения силы против непокорных, между ними, как водится, возникли разногласия. Соберутся бывало королевичи на общую сходку, попируют, позабавятся – и давай ссориться. Повод и причина для этого всегда были универсальны – кто кого круче. Официальных, то есть поддерживаемых народом войск у королевичей, разумеется, не было. Никто им ни до смерти отца, ни после неё не присягал.

Наоборот, старейшины и советы мудрецов во всех уделах заставили каждого королевича присягнуть Отрантурии, поклясться не жалея живота своего защищать интересы её вольного народа от всех возможных покусителей – и своих, и пришлых. Стало быть, за каждым королевичем закрепились чисто полицейские и оборонные функции. А поскольку король за свою долгую жизнь успел-таки перевести в Отрантурии всю разбойную нечисть и приучить разболтанных людей к порядку, то и дел особых для взрослеющих королевичей сразу не нашлось. Разве что мелкие дрязги в судах разбирать – кому это интересно!

Короче, от веселья королевичи постепенно перешли к разгулу, от разгула к петушиным наскокам друг на друга, от петушиных наскоков к самым настоящим баталиям. Не было у них законных войск, так они их создали, навербовав под свои придуманные знамёна всех, кто ничего полезного для людей делать не умел, ничему не желал учиться, а в характере своём имел большую склонность к разгульной жизни.

Вначале у королевичей на службе были просто компании драчунов. Из самых сильных и глупых (глупые ведь всегда верны щедрому на угощения хозяину) чуть позже сформировались своего рода дружины. А точнее – братва. И уже потом, когда королевичи, возмужав, натаскались в драках и набегах друг на друга, им удалось выстроить свои собственные армии отпетых бойцов.

Не все из этих воинов оказались разбойниками. Даже, скорее, наоборот – большинство из них искренне верили в том, что служат правому делу, и бандиты – их враги. Но то, что, служа королевичам, их солдаты мало-помалу начинали на всех остальных граждан Отрантурии смотреть свысока – этот факт становился в стране всё более заметным.

Добропорядочные отрантурийцы, разумеется, понимали, в кого вырастают королевичи. Однако запретить королевичам создавать армии не смогли. Сначала, как водится, не придавали растущей братве каждого стража порядка особого значения: перебесятся, мол. Потом не хотели лезть на рожон и успокаивали себя умозаключениями типа «добрые воины-профессионалы для страны надежнее, чем гражданское ополчение из оратаев да ремесленников – пусть растут, рубежи защищают». А когда советы мудрецов и старейшин спохватились, было уже поздно.

Королевичи представляли собой столь грозную силу, что сердить их своими увещёваниями и ссылкой на старые законы стало просто опасно для жизни. Так и выросли королевичи в полновластных владык своих вотчин.

Настал момент, когда они откровенно объявили людям свою волю, вернув в обиход такое понятие как «подданный». Свободолюбивые отрантурийцы конечно же зароптали. Кое-где в стране вспыхнули даже восстания. Куда там! Королевичи и глазом не моргнули – натравили армии на народ, утопили восставших в крови.

Полгода, а то и больше жила Отрантурия в шоке. Больше всего сокрушались умные головы. Ай-ай, проглядели! Ай-ай, потеряли бдительность. Ай-ай, разучились защищать себя.

А тут ещё и нечисть всякая из-за кордона полезла. Выродки волчицы и сыны Уйтархатуга стали только малой частью вредоносных инородцев, полезших в Отрантурию после смерти последнего короля. Поняли тогда умные головы: разбаловал их всех король Отец. Был он жив, границы надёжно защищались – ни тварь ползучая, ни летучий дьявол не пересекали их незамеченными. Хотя и армия тогда была в основном призывная, народная – берегла она покой страны лучше любой профессиональной. Почему же эта армия после смерти отца-короля развалилась?

Сложный вопрос. Но хорошо известно, что в ту пору серьезных врагов у Отрантурии за кордоном не было. А вторгшиеся в страну спустя десять лет после смерти короля, на самом деле представляли собой просто плохо организованные племена да банды, не признавшие в своё время единых законов Отрантурии и вынужденные вследствие этого из Отрантурии удалиться. Последний король ревностно следил за прилегающими к границам Отрантурии землями. Нередко летучие отряды отрантурийских карателей уходили рейдами за пределы своей отчизны, стремясь прогнать любое подбирающееся к границам Отрантурии племя как можно дальше в глубины Тёмных территорий – так отрантурийцы окрестили все земли, окружавшие в то время Отрантурию.

После Потопа на этих необъятных пространствах не существовали никакие другие государства, хотя бы отдалённо напоминающие отрантурийское своим жизненным укладом. Только разрозненные орды одичавших людей и уродцев-мутантов, возглавляемые грубыми беспородными вожаками, бродили по бескрайним степям и пустыням Тёмных территорий. Ходили по Отрантурии слухи, будто далеко на западе в Тёмных землях живут страшные злые колдуны, нелюди-оборотни да разные чудовища, рыскающие по пустынным пространствам в поисках добычи.

К счастью, до Отрантурии им было не добраться, поскольку между землями этих монстров и Отрантурией лежала широченная бесплодная пустыня, преодолеть которую, не взяв с собой огромное количество воды, по сути, было невозможно.

Конечно, никто из отрантурийцев ни разу не видел таинственных обитателей далекого запада, и воспринимались эти слухи, по большому счёту, в основном как захватывающие воображение сказки. Впрочем, так же как и старинные легенды о древних людях, летавших, якобы, по небу синему на волшебных колесницах и сдвигающих с места волшебной силой целые горы. За кордоном отважные воины короля встречали только оборванных полуголодных дикарей, которые редко решались напасть на защищенных латами отрантурийцев и стремились убежать, едва завидев вдалеке стройные колонны всадников, вооруженных длинными пиками и острыми саблями.

Лишь сыны Уйтархатуга тогда могли всерьёз угрожать Отрантурии своими дерзкими набегами. Но королю все-таки удалось их устрашить и даже договориться с их вождями о мирном соседстве. С тех пор, как сыны Уйтархатуга по договору с королём начали охранять рубежи Отрантурии на юго-западе, о вторжении каких бы то ни было разбойничьих ватаг отрантурийцам можно было спокойно забыть.

Народная армия Отрантурии с каждым годом становилась всё менее боеспособной и более миролюбивой, а сроки службы в ней постоянно сокращались. И когда король умер, в стране не нашлось умных и авторитетных людей, которые догадались бы и сумели сохранить и без того ослабевшую от мирной жизни народную армию. Беспечные отрантурийцы практически во всех уделах прекратили посылать на пограничную службу своих детей, считая, что в домашнем хозяйстве от них пользы будет много больше. Тем более они перестали бояться каких бы то ни было вторженцев из-за кордона, когда подросшие королевичи принялись обзаводиться собственными гарнизонами.

К королевичам на службу шли те, кто любил и хотел носить оружие. Раз так, рассудило большинство вольных пахарей, мастеров и торговцев, то нашим сыновьям в армии делать нечего – дружины королевичей и без помощи ополчения разгромят любого врага.

Но случилось так, что, занятые сварами между собой, королевичи почти прекратили охранять общие границы Отрантурии. Мало-помалу гонимые голодом орды инородцев осмелели – на просторах отрантурийских степей вновь появились набежники.

Возникла двойственная ситуация. С одной стороны, вольным жителям Отрантурии пришлось идти на поклон к королевичам – защитите, мол, родимые, кормильцев своих – чего, разумеется, нормальным вольнолюбивым гражданам очень не хотелось. А с другой стороны, королевичи вынуждены были сами взять свои уделы под защиту от чужаков, потому что, грабя вольных отрантурийцев, вторженцы грабили тем самым королевичей.