Варяг - Глеб Дойников

Пока дипломаты искали повод укусить друг друга, Россия ответила на британское заявление своим. Согласно которому 80 % поставок в Японию оружия и боеприпасов идёт через Суэцкий канал. И Российское правительство охотно разделяет британскую озабоченность нарушением нейтралитета некоторыми странами и торговцами. В связи с этим, а также в связи с неспособностью таможенных властей Суэца выявлять и задерживать контрабанду Россия планирует привлечь к таможенной службе в Средиземном море 5 броненосцев и 6 крейсеров. Биржи всего мира шатнулись — это был не иначе как прямой вызов Лондона на войну.

Газетная версия русского заявления недвусмысленно сопровождалась фотографиями «пойманных» на подходе к Иокогаме британских орудий и снарядов. Все, кто не перевёл загодя свои активы в золото, теряли ежедневно на спекулятивных продажах русских, французских и британских бумаг. Но эта маленькая победа Вадика-спекулянта померкла на фоне триумфа Вадика-дипломата. Поставленная перед тенью возможностью создания большой континентальной франко-германо-российской коалиции Британия сделала вид что смягчилась — правило 24 часов стало жёстко исполняться только к востоку от Коломбо. И направила в Сингапур 5 новых броненосцев типа «Лондон». Так ведь «смотреть» за строгостью соблюдения правил — не более.

Следующий шаг в долгом и непросом сближении Вадика с княжной имел место быть спустя месяц, когда он пытался уломать Николая на "морской круиз". Самодервжец всеросийский, не желал отправляться в гости к греческим родственникам на броненосце. Его не прельщала перспктива оставлять беременную жену, ожидающую долгожданного наследника.

— Николай Александрович, ну представьте только, сколько зайцев вы убьете одним выстрелом! — в надцатый раз распинался Вадик, — во — первых, ваше присутствие на "Трех Святителях" позволит провести броненосец через Босфор, если помните то по договору о проливах русские боевые корабли могут проходить его только по фирману султана при наличае "особ правящей династии на борту". А нам сейчас лишний бронеосец на дальнев Востоке нужен по зарез.

— А где гарантия что султан этот фирман соизволит подписать? Англия знаете ли будет против, — скептически нахмурил лоб Николай.

— Просто султан — не идиот, — устало выдохнул Вадик, многозначительно посмотрев на царя, и неожиданно заслужив первую за месяц улыбку на лице великой княгини, — он прекрасно понимает, что любой русский броненосец покинувший Черное море, обратно без его разрашения уже не вернется. А уж на обратный проход он позволения точно не даст, ни при каких обстоятельствах. То есть, у Турции в случае войны с Россией, будет на один броненосец меньше головной боли. Если мы ему сразу и скажем, что это рейс в один конец, и назад на Черное море эти корабли не вернутся, возражать он точно не будет. Во — вторых, любой офицер и матрос действующего флота, особенно его воевавшей части, узнает КАК был протащен на театр боевых действий лишний броненосец. И будет прекрасно понимать, что, возможно, именно наличие этого, неучтенного японцами броненосца, спасет его жизнь. Как вы думаете, они после этого будут более или менее внимательно прислушиваться к агитаторам, которые им в оба уха поют, что царю на них наплевать?

— Пожалуй что менее, — задумчиво потянул Николай.

— В третьих, если мы покажем нашим японским друзьям, что мы смогли вывести один броненосец с Черного моря, им придется в своих планах учитывать и весь остальной Черноморский флот, а это для них катастрофа.

— Но переход одиночного броненосца во время войны это слишком рисковано, — попытался опять отмазаться от морского круиза Николай.

— Вот именно поэтому, и надо подгадать его выход так, чтобы в Средизомном море он встретился с «Александром», "Сисоем", и «Светланой» которые выходят через полтора месяца.

— Ну как я могу бросить Алис одну в такой момент на целый месяц? — снова запел уже слышанную Вадиком песню несчастного мужа Его Величество.

— Николя, — внезапно встепила в разговор уже месяц не принимавшая активного участия в обсуждениях Ольга, — ты помнишь того молодого офицера с которым меня с год тому познакомил Мишель? Ну он еще стал адьютантом у моего мужа… Да, вижу теперь ты вспомнил. Так вот, он отбыл с моим полком в Манчжурию и там погиб, в той самой злосчастной атаке. Мы с ним были близки… Как только могут быть близки два человека, один из которых формально женат и никак не может получить развода. Это по нему, а не по моему подшефному и уже уполовинненому полку я, бессовестная, на самом деле ношу траур.

— Но почему… Оленька, я не знал, я, поверь, сочувствую твоему горю. А зачем ты мне это сейчас рассказываешь? — ошарашенно пробормотал Николай.

— К тому, братец, — непривычно жестко и как то по новому глядя в глаза брата произнесла сестра, — что иногда, для блага государства жертвы приходится приносить и членам августейших фамилий. Я свою уже принесла. И, в отличае от тебя, я потеряла любимого человека не на месяц, а на всегда. И еще господа, мой любимый брат он же не единственная "особа принадлежащая к правящей семье". Почему он должен плыть один? Какие еще корабли с Черного моря могут принести пользу на Дальнем Востоке?

— Ну если очень постараться, то через два месяца можно выпихнуть в море «Очаков», это систершип «Богатыря», на текущий момент один их лучших бронепалубных крейсеров мира. Кажется из черноморской пары оен в большей степени готовности чем «Кагул». Но, как врач, — вспомнил о своей «основной» проффесии Вадик, — я категорически против морских путешествий для императрицы во время беременности.

— А кто говорит про императрицу, — картинно удивилась княжна, никогда не испытывавшая особой любви к "гессенской мухе", как она, за глаза, называла жену брата, — я вроде пока еще тоже "особа принадлежащая к правящей семье", а уж мне то море весьма полезно. Вот и составлю компанию братцу, как в старые добрые времена. Помнишь Николя, как в детстве мы любили бывать на море? Ты же не откажешь мне, в маленькой прихоти, я хочу посетить кузину… Прости Господи, не помню, кто там у меня в кузенах в Греции, но хочу.

— Что хочет женщина — то хочет бог, — обрадовался неожиданной поддержке Вадик, — как бы мы не усиливали сухопутную армию в Манчжурии, все же судьба этой войны решается на море. Сколько бы японцы не высаживали войск на континенте, если наш флот перережет им снабжение, они не беспособны. Более того, все они превратятся в толпу безоружных, за отсутствием боеприпасов, и голодных — без подвоза продовольствия, бродяг. Которые, через пару месцев на подножном корму, будут рады сдаться в плен, где их хотя бы покормят.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});