Гостья из тьмы - Тамара Маккинли

Дом престарелых священников Святого Джозефа располагался в длинном белом здании в большом тенистом саду на окраине города. Хелен поставила грузовик на ручной тормоз и заглушила мотор.

– Мы еще можем повернуть и забыть всю это историю, а? – спросила она у Дженни.

– После такой дальней дороги? Ни за что! – в тон ей ответила Дженни.

– Хорошо, – безмятежно улыбнулась Хелен. – Только не расстраивайтесь. Идемте. Может, этот старик расскажет нам что-нибудь интересное…

Брет проснулся от знакомой тишины, которая не обещала ничего хорошего. Он встал с постели и выглянул в окно. Только рассветало и было сумрачно – как раз под стать его настроению. Духота усилилась, несмотря на раннее утро, и темные тучи низко нависли над Чурингой. Не было ни малейшего ветерка, деревья стояли поникшие, а сухая, тонкая трава не шевелилась. Гроза должна была вот-вот начаться.

Он кинул взгляд на письмо, которое писал весь вечер, и сунул его в карман. Это подождет – сейчас у него слишком много дел. Надо присмотреть за овцами, проверить и укрепить все ограды и ворота. Они успели согнать поголовье на два ближайших выгона, но, как только громыхнет, может начаться паника.

Прикуривая сигарету, Брет посмотрел на дом и нахмурился. Что-то было не так.

Трейлер стоял на месте, а грузовик исчез.

– Кто-нибудь из вас отгонял грузовик? – крикнул он проходившим мимо овчарам.

Они покачали головами, и Брет еще раз оглянулся на дом. Свет был включен, шторы задернуты, все было на месте, но его не покидало смутное чувство тревоги. Отдав необходимые распоряжения, он повернулся и зашагал к дому. Письмо к Дженни будет хорошим предлогом зайти и убедиться, что все в порядке. Он постучал в дверь и подождал. Внутри залаял Риппер, и Брет слышал, как он скребется когтями с той стороны двери. Он постучал еще раз. Пора бы уже ей дойти до двери. Даже если они с подругой спали, лай Риппера должен был их разбудить.

– Миссис Сандерс! Дженни! Это Брет! – громко крикнул он.

Было по-прежнему тихо, и он решил, что этого достаточно. Тревога его усиливалась. Он не выдержал, толкнул дверь, и был сразу атакован Риппером.

– Что случилось, парень? – Брет присел на корточки и потрепал пса по голове, оглядывая пустую кухню. Потом поднялся, быстро прошел по дому. В спальне Дженни на незастеленной кровати были разбросаны дневники Матильды, одежда валялась на полу и кресле.

– Дженни! – заорал он. – Где ты, черт возьми? Ответь мне!

Расстроенный Брет стоял посреди кухни и задумчиво скреб подбородок. Он забыл побриться, но это никого не волновало теперь. Женщин не было в доме, лошади все на выгоне, значит, они уехали на грузовике.

– Ничего не поделаешь, придется устроить переговоры по передатчику и попытаться выяснить, где они, – пробурчал он. – Глупые коровы! Вздумалось прогуляться по окрестностям, когда вот-вот грянет гроза! Господи, ну и идиотки!

Брет включил передатчик. «Возможно, она уехала миловаться с Чарли, – усмехнулся он. – Чем скорее я отсюда уберусь, тем лучше. Я слишком стар, чтобы нянчиться с чертовой горожанкой!»

– Курайонг. Говорит Джеймс, – послышалось в наушниках.

– Брет Уилсон, – отрубил он: не было времени расшаркиваться. – Миссис Сандерс у вас?

– Прости, приятель. Они с моей женой уехали в Брокен-Хилл по какому-то делу. Обнаружил вчера вечером записку, когда приехал с пастбищ.

Брет скривился. Что за идиотизм – делать такие вещи?! Он попытался успокоиться.

– Есть какие-нибудь сведения, когда они собираются вернуться?

– Ты же знаешь женщин, парень. Если они решили пройтись по магазинам, то могут проторчать там неделю. Как у вас там дела, кстати? Гроза вот-вот будет над нами.

– Здесь то же самое. Скорее бы грянула! Слишком долго собирается.

– Только чтобы с дождем – иначе задаст тут всем нам жару. Хорошо, что женщин нет дома. Я скажу, чтобы Дженни вам позвонила, когда вернется.

– Да, хорошо. Удачи, приятель. Пока.

Брет снял наушники, выключил передатчик и настроил радио на станцию погоды. Ничего утешительного. Гроза была сухой и уже разразилась на юго-востоке. Сейчас она стремительно движется к ним, и они бессильны против нее. Остается только задраиться в домах и ждать, когда она закончится.

Он потушил свет и плотно закрыл все окна и двери, затем, свистнув Рипперу, спустился с веранды. «Джеймс прав в одном, – подумал он. – Хорошо, что женщин нет дома. Не хватало еще утешать двух обезумевших от страха женщин, когда и так будет дел по горло!» И все-таки мысль о том, как Дженни могла бы искать спасения в его объятиях, оказалась довольно приятной.

– Приведи мозги в порядок, Брет Уилсон! – пробормотал он хмуро. – Хватит грезить, пора работать.

Три следующих часа Риппер бегал за ним неотступно, пока он собирал из мужчин группы и распределял работы. Щенок казался потерянным без Дженни, и Брет его очень хорошо понимал.

Брет часто возвращался в дом, чтобы послушать новости о погоде и о том, какие убытки нанесла гроза другим скваттерам. Он старался проследить путь грозы и вдруг услышал слова, от которых похолодел:

– На нас идет пожар! Приблизительно в пятидесяти милях южнее Нулла-Нуллы. Он быстро приближается, требуется помощь всех, кто сможет подъехать! Скорее, ради бога!

Дженни спрыгнула с грузовика вслед за Дианой и посмотрела на сидящих в тени веранды стариков.

– А вдруг среди них отец Райан?

– Может быть, – пожала плечами Диана. – Могу только сказать, что они выглядят чертовски одинокими и заброшенными в этих креслах-качалках. Думаю, мы тут первые гости за несколько лет.

Когда они вошли в просторный приемный покой, на Дженни вдруг накатилась волна тошнотворного страха, удивившая ее. И только потом до нее дошло. Смешанный запах полировки и антисептика напомнил ей приют. Вид большого распятия на стене и маленькой статуэтки Мадонны с младенцем сразу вернул ее в детство. Она взглянула на побледневшее лицо Дианы и поняла, что ее подруга испытывает то же самое.

Хруст и шелест накрахмаленных одежд заставил их оцепенеть. К ним навстречу шла монахиня, появившаяся из высоких полированных дверей, за которыми был виден длинный коридор. Мужество окончательно покинуло Дженни, она вцепилась в руку Дианы, ища поддержки.

Но быстро поняла, что эта монахиня – не сестра Мишель, хотя вполне могла быть ее сестрой. Высокая и величественная, с твердым белым воротничком, подпиравшим тонкое суровое лицо. Руки ее были крепко сжаты под широкими черными рукавами, на лице застыла маска бесстрастной вежливости.

Только Хелен казалась невозмутимой.

– Мы приехали навестить отца Райана, – вежливо сказала она. – Отец Дункан должен был звонить вам по поводу нашего визита.