Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах - Гагик Карапетян

– И я считаю, что рановато. Все-таки когда он доигрывал в начале 1980-х, серьезных отклонений в состоянии здоровья я у него не наблюдал. Правда, его оперировали по поводу мениска: запутавшись ногой в сетке ворот и стараясь как можно скорее освободиться от пут, Володя крайне неудачно ее развернул… А уехал из Москвы, может, потому, что устал от конкуренции. В родное «Динамо» уже вернулся президентом клуба. А на такую должность просто так не назначают – значит, обладал и обладает Пильгуй соответствующими качествами и способностями.

* * *

– Теперь логично поговорить о Гонтаре.

Гонтарь Николай Павлович. Мастер спорта. Заслуженный тренер РСФСР. Родился 29 апреля 1949 г. в г. Владивостоке. Воспитанник местных футбольных школ «Динамо» и «Луч». Выступал за «Луч» (1967–1971), «Динамо» (Москва) (1972–1984). Чемпион СССР 1976 (весна) г. За сборную СССР сыграл 12 матчей. Начальник команды «Динамо-2» (1986–1987). Тренер команды «Динамо» (Москва) (с 1988-го).

– Во время матчей отборочного цикла 1978/79 в сборной, которую сформировал Симонян, ворота защищали динамовец Гонтарь и Дегтярев из донецкого «Шахтера».

Юра обладал большой физической силой. Мускулы у литого «горняка» были прямо-таки железные. Мне, после того как мы здоровались, нужно было какое-то время, чтобы кисть после ее сжатия Юриными «шахтерскими клещами» отошла. Полагаю, рукопожатие свидетельствует о характере. Нередко столь нетрадиционный тест помогал мне выяснить, получится ли из парня достойный футболист. И знаете – редко ошибался. Вот можете не верить, но футбольную карьеру выступавшего одно время за «Локо» Руслана Пименова я сразу угадал. Причем как раз по рукопожатию: у него рука, как плеть, висела, даже неприятно было здороваться…

– Каким оказалось ваше впечатление после знакомства с Гонтарем?

– Типичный таежник с Дальнего Востока.

– Оказывается, в первый приезд в Москву, на «Динамо», он испытал сильнейший шок. Хотя к тому времени объездил почти всю страну и за границей не раз побывал в составе сборной РСФСР. Ранним утром в Домодедове его, мальчишку, встречал начальник бело-голубых – сам Яшин! Отвез к себе домой, покормил завтраком, потом поехали на стадион… Гонтарь постепенно переиграл Пильгуя и в «Динамо», и в сборной?

– В какой-то мере, да. У него были не нервы, а стальные струны. Николай отличался очень устойчивой психикой, отсутствием фобий. В моем докторском журнале обращений его фамилию искать бесполезно. Если память не подводит, Гонтарь не приходил ко мне за помощью. Да и зачем: ведь он выступал без травм. Когда бы я ни спросил его – даже перед самыми ответственными играми: «Как спал?», он искренне отвечал: «Отлично!» Не зря Симонян без сомнений доверял этому голкиперу ворота сборной.

Гонтарь остался в моем восприятии общительным, приятным, отзывчивым на все доброе и потому благодарным человеком. Вот однажды летим мы куда-то – точно не помню – на сбор. Вдруг в салоне подходит ко мне Коля и протягивает пару баночек красной икры:

– Попробуйте, – говорит, – пожалуйста, нашу дальневосточную! Ее не сравнить с той, что продают в Москве.

Не могу утверждать точно, что в нем больше сработало – гены или благоприобретенная тяга к самообразованию, но Гонтарь вскоре после ухода из большого футбола был при Газзаеве приглашен в тренерский штаб «Динамо» для работы с вратарями. А дальше был даже период, когда в клубе Николаю доверили финансовый контроль.

– Значит, жизнь у него сложилась?

– Да, что называется, удалась. Главным тренером он, правда, не стал. Но припомните: кто только за минувшие два с лишним десятилетия не готовил бело-голубых. А Николай Павлович Гонтарь как работал, так и работает на своем посту. Значит, не чужое место занимает человек.

* * *

– Савелий Евсеевич! Насколько известно, Яшин – первый советский голкипер, кто провел 100 матчей «на ноль». Сотым на его счету стал матч чемпионата СССР между его родным «Динамо» и ЦСКА 28 октября 1962 года. Всего Лев Иванович сыграл 207 «сухих» матчей из 438 зачетных. Этот результат оставался рекордным аж до 1987-го, когда его превзошел вратарь московского «Спартака» Дасаев, в итоге поднявший рекордную планку до 235 «сухих» матчей!

Дасаев Ринат Файзрахманович. Заслуженный мастер спорта. Родился 13 июня 1957 г. в Астрахани. Воспитанник групп подготовки местной команды «Волгарь». Выступал за команды «Волгарь» (1975–1977), «Спартак» (Москва) (1977–1988), «Севилья» (Испания) (1988–1991). Чемпион СССР 1979, 1987 гг. Лучший вратарь СССР (приз журнала «Огонек») 1980, 1982, 1983, 1985, 1987 и 1988 гг. Лучший футболист СССР 1982 г. Лучший вратарь мира 1988 г. (по версии ИФФХС). За сборную СССР сыграл 91 матч. За олимпийскую сборную СССР – 6 матчей. Вице-чемпион Европы 1988 г. 3-й призер Олимпийских игр 1980 г. Участник чемпионатов мира 1982, 1986, 1990 гг. Провел 2 матча за сборную мира.

Тренер сборной России по футболу (2003–2005, 2006). Тренер вратарей в «Торпедо» (Москва) (2007–2008). Руководитель Международной академии футбола и вратарского искусства (2003 – н/в). Награжден медалью «80 лет Госкомспорта России».

– Эти цифры лишний раз подтверждают мое давнишнее мнение: Дасаев один из сильнейших вратарей мира минувшего столетия (17-й среди полусотни названных в ходе опроса, проведенного Всемирной федерацией футбольной истории и статистики в 2000 г. – Прим. Г.К.). Скажу как врач, наблюдавший Дасаева на протяжении длительного периода: очень сильная натура. Приведу один факт.

Из-за повреждения менисков его, если не ошибаюсь, трижды оперировали. Причем впервые еще в юношеском возрасте, когда он играл в Астрахани. Из-за хронических проблем с коленными суставами у него постоянно происходили обострения. Но, невзирая на множество болячек, Ринат годами и тренировался, и играл.

– У вас, уверен, есть конкретные примеры.

– Конечно! Вот один из них. Тогда многие команды в зимний период подготовки выезжали в Адлер или Сочи. Но там было несколько относительно пригодных для этого полей. Да и за те клубы «сражались», чтобы забронировать удобные для занятий дни и часы. Отдача от такой подготовки была все равно средненькой. Поэтому Бесков предпочитал не вывозить, как все, команду на юг, а проводить тренировки в Московском манеже. При этом он, конечно, учитывал, что искусственное покрытие отрицательно воздействует и на опорно-двигательный аппарат, и на весь организм футболиста. Поэтому чередовал места тренировок. Одна проходила в зале, другая – на снегу.

Для Дасаева, понятно, занятия на искусственном газоне имели повышенную опасность. Тем более что тренировался он после недавней операции. Более того, в его суставе снова начала накапливаться жидкость. Я тогда, напомню, врачевал в сборной, а не в «Спартаке», где имелся свой доктор. Тем не менее на правах старой дружбы несколько раз предлагал Ринату:

– Давай объясню Константину Ивановичу, чем ты рискуешь?

Но в ответ неизменно слышал одно и то же:

– Ни в коем случае!

Чуть позже я узнал, что и Бесков несколько раз порывался временно освободить Дасаева от тренировок. Но Ринат мужественно терпел боль. Готовился, как все. Никого даже слушать не хотел – предпочитал о своих проблемах со здоровьем не сообщать никому в команде – даже наставнику. Зато приезжал ко мне домой, где я всевозможными способами старался лечить колено.

Впрочем, самый запомнившийся мне случай, связанный со здоровьем Рината, как раз к его ногам отношения не имел. Случилось это в Мексике, на чемпионате мира-1986. Тогда наша сборная выступала в Ирапуато, где повсеместно выращивают удивительный сорт клубники: крупной, размером с куриное яйцо, а главное – сладкой и ароматной. Я такую доселе нигде не видел. Однако был несказанно рад ее появлению в рационе наших ребят: сразу отпала морока с обеспечением их витаминами. Так что в обед и на ужин мы выставляли на столы клубнику, а ребята уплетали ее со сметаной или сахаром.

Особой популярностью эта клубничка пользовалась у Дасаева. Все бы хорошо, да вдруг утром и, как нарочно, за 2–3 дня до ответственного матча против венгерской команды, у нашего голкипера обнаружилась проблема. Приходит ко мне Ринат. А сам – словно обожженный крапивой, весь в красных пятнах:

– Доктор, – говорит, – всю ночь не спал.

Вот «обрадовал», так «обрадовал»! Я, конечно, сразу дал ему показанные в подобных случаях препараты и осторожно поинтересовался:

– Будешь тренироваться?

Но у того настрой известно какой – как всегда, боевой!

– Обязательно! – отвечает.

А ситуация-то, тем не менее, чрезвычайная. Поставил в известность Лобановского. Тот, естественно, обеспокоился:

– А хуже не будет?

– Трудно сказать, – говорю. – Надеюсь, пронесет…

– Ну, пусть занимается!

Однако под душем Дасаев почувствовала себя, мягко выражаясь, неуютно: все тело страшно чесалось. Вечером я сделал внутримышечный укол. Но уже ничего не помогало. Пришлось прибегнуть к помощи местного дерматолога из соседнего медцентра, обслуживавшего футболистов. Коллега над «приговором» даже не размышлял: срочно госпитализировать! В руководстве сборной возникла легкая паника. Да и на меня стали косо посматривать – мол, надо было раньше везти Рината в больницу. Но откуда мне было знать, что обычно решающие подобные проблемы таблетки и уколы в данном случае бесполезны.