Драконовы земли - Kuras

же просто развитое волшебство в твоём теле. Ты сам знаешь, что ты самый сведущий в магии дракон, пусть это и не всем нравится. Ты многих спас при помощи своих навыков и знаний. И если бы ты попал к магам в лапы, то они получили куда больше мощи, осуществили то, что хотят, но то, что не очень получается.

— Ты имеешь ввиду тех тварей? — сипло уточнил Трефалкир, что-то мелькнуло в мыслях, но слишком быстро, чтобы уцепиться за то озарение.

— Ты сам видел: животными их можно назвать лишь с натяжкой, — пернатый дракон зарылся загнутыми когтями в землю, позволив себе содрогнуться от отвращения. — На их трупы даже мухи толком не садятся, настолько они претят своим существованием самой жизни. А что будет, если люди добьются своего?

— Ничего хорошего, — согласился земляной дракон. — Но посмотрим, что нам удастся разведать завтра.

— Именно, — важно кивнул Нивервир. — Я видел среди отдыхающих Азайлас. Думаю, тебе не помешает успокоиться, чтобы быть собранным. А я поохраняю вас всех, пока вы спите.

Трефалкир кивнул и пошёл в сторону чащи, где могла находиться ледяная драконица. Один её вид помог бы вернуть ему толику уверенности и спокойствия. За неё он будет бороться. Король с хлопком раскрыл крылья, несколько двухцветных перьев упали на траву. Затем они же закружились в вихрях от махов, пока Нивервир набирал высоту, чтобы облететь дозором территорию, где отдыхали его подданные.

Комментарий к 47. Принимая правду.

Ой-ой-ой, что-то тут было)) что-то тут промелькнуло, дающее ответ на побочный вопрос))) Ну да ладно, он не так влияет на историю. А война меж тем подходит к финальному сражению — осталось не очень много в прошлом, четыре главы по моим прикидкам. Но следующая глава будет в настоящем, и потом уж нырнём в прошлое и закончим его.

Здесь же завершение итогов и подводка к решающей баталии. Они все устали, они все обескуражены, и никто не обладает действенным решением. Им остаётся лишь двигаться вперёд, стараясь хоть что-то извлечь из совершённых ошибок и жертв.

Нивервир в самом деле планировал сдать свои полномочия более подходящему дракону. Однако обстоятельства вынудили его продолжить идти с этим грузом. Он должны быть сильным, мудрым, чтобы вести всех, и в то же время он страдает от этого: он потерял больше прочих в каком-то смысле.

Трефалкир же и сам не догадывается почему Гсоректир пожертвовал собой, а может… на подсознании просто отказывается додумываться. И у Нивервира есть безумная догадка, о которой он никому не скажет. Но он готов дать всё, что может, чтобы защитить прежде всего Азайлас. Этот аккорд не столь очевиден и част во всей сюжетной арки войны, но он силён. Одно её существование придаёт ему сил и крепости духа.

Товарищи ждущие, вас снова одиннадцать. Молодцы! Так держать! Горжусь вами всеми. Продолжаем наш путь. Я сейчас работаю над черновиками, уже ближе к концу, и ваша поддержка меня очень радует и не даёт свернуть с тропинки XD

48. Огненные кости

За эти несколько месяцев Нивервир смог добиться определённого успеха в воспитании искусственно созданного животного. На самостоятельную особь нелепая самка ещё не тянула, но всё же та начала смутно осознавать своё место в кругу жизни. Рассматривать драконов в качестве возможной закуски перестала от слова совсем. Если очень уж грубо обобщить это достижение: начала отличать слои пищевой цепи. Короля самого до края раздражал этот голодный, оценивающий взгляд, что опекаемая порой бросала на родичей. А им-то он напоминал о тех тварях на войне. Однако почти как месяц драконица стала соотносить себя к драконам, а те, во всяком случае, что видели её чаще прочих, стали терпимей к ней хоть на самую малую толику. Теперь некоторые воспринимали её не столько как отголосок деяния магов, сколько как странную зверушку. Дикую, туповатую, опасную, но пока что беззлобную. Однако пернатый самец, взявший на себя опеку, замечал куда больше: проступающие черты характера, будущие качества. Исшаор была наблюдательна, по-звериному наблюдательна. Её мутные зелёно-жёлтые глаза часто находились в суматошном беге, реагируя на малейшие движения вокруг. Будь то колебание травы или же изменение в мимике окружающих животных. Она также была застенчива, потому что стоило на неё упасть косому, недоброжелательному взгляду, драконица начинала поправлять чёрно-алое оперение на крыльях и отворачивать некрасивую морду с гладкой кожей. Но с этим ей придётся сталкиваться ещё много лет, так что пусть уж привыкает сейчас. Нивервир так же был рад тому, что воспитанница начала говорить. Уже более внятно и вразумительно, и не только с ним — фигурой, признанной как сильнейшей и доминирующей. Как-то раз, когда он отдыхал на крыше своей башни в Скрытой Долине, Исшаор, прыгая и удерживая нескладным телом баланс, умчалась от него. Но вид у неё был мирный, поэтому король не стал никак её догонять. Она вернулась через час или около того, забралась наверх к нему, карабкаясь по блокам на подобие виверны, и с гордостью, с выжидательным блеском в глазах сообщила, что у всех драконов всё в порядке. Она расспрашивала всех родичей, что смогла найти, и что решили с ней заговорить. Очевидно, рукотворная самка подрожала облёту Нивервира только в меньших масштабах. И король как мог похвалил её, прекрасно зная, что подросток ищет поощрения. Вышло всё равно скупо, но взрослый давал всё, что мог выскрести из своих эмоций. И Исшаор выглядела довольной и счастливой. Остаток того дня самка потратила на то, чтобы вить гнездо из веток, принесённых из реального мира. Получилось не очень хорошо, и лежбище вышло больше похожим на те, что делают себе грифоны. Выдавало течение и их крови в ней, вновь пробуждая отвращение. Пернатый дракон пытался ей показать, как должны вить гнездо королевские драконы. Но то ли у неё просто не выходило так, как подобало, то ли она просто упрямилась, гнув своё. Однажды драконица, запинаясь и подбирая слова, сумела объяснить, что её костям так лучше. Ещё одно колючее напоминание, что даже телом она не была королевским драконом. Зато главенствующий голос в её смешанной крови бесспорно принадлежал им. Наблюдая за её разномастными, приобретёнными и врождёнными повадками, Нивервир видел тот смутный образ, похороненный за шестью годами дикой жизни. Сильный, имеющий все шансы стать величественным. Скрытая от многих внутренняя воля духа и этот хрупкий баланс магии внутри, что связывал всё воедино. Жизненная сила предков фениксов, воскрешённая усилиями человеческих магов.

Они недостойны этой мощи. Они, не имеющие никаких прав и оснований, собирались