Нечто в лодке по ту сторону озера... - Максим Перфильев

Но, кажется, Катя была не тем случаем. Тем не менее, терять контакт с ней было нельзя.

Я приехал на репетицию. Мы очень мило позанимались. Я пофигачил на басу, заставляя Катю играть простые гармонические партии, которые у нее уже потихоньку начинали получаться. Потом мы так же мило побеседовали на всякие разные отвлеченные темы. Немного, совсем чуть-чуть, коснулись темы религии. Затем обсудили ее вариант с занятиями на какой-то базе у одного из ее знакомых. Плата была вполне приемлемая, даже низкая. Не бесплатно, конечно, как здесь, но и не дорого. В общем, репетиция и общение прошли прекрасно, и очень даже продуктивно. Я начинал расслабляться, воспринимая Катю уже не как объект для формирования каких-либо принципов мышления, а просто как друга.

Домой я ехал, задыхаясь и с головными болями, глядя широко вылупленными глазами сквозь запотевшие стекла солнечных очков в одну точку. Как обычно. Начало повышаться давление. Я переутомился. Мне было хреново, и я только радовался тому, что хотя бы сидел у окна, а не стоял в этом душном автобусе.

"Держать контакт. Держать контакт, — думал я про себя, — Нельзя позволить Кате потеряться".

Это было похоже на паранойю, но, кажется, я снова наблюдал действия сатаны в своей жизни.

"Лишь бы только Катя не умерла", — подумал я про себя и улыбнулся.

Мне начинало казаться, что я занимаюсь какой-то абсолютной хренью, не понимая вообще, ради чего я все это делаю, я подумывал о том, чтобы мне бросить все это и попробовать построить какую-нибудь финансовую пирамиду. Или срубить бабла, написав какой-нибудь тупой слезливый недалекий мыслями и текстами музыкальный альбом христианского прославления под названием "Я пройдусь с Иисусом по лазурным берегам счастья", и пропихнуть его в какой-нибудь церкви. Все будут слушать, как стадо баранов, будут слушать и петь, куда денутся. Люди везде одинаковы. Но нет — я продолжал пытаться оказать на этот двинутый мир какое-то положительное влияния, формируя у людей принципы морали и нравственности, и чувство ответственности, и разрушая стереотипные представления, которые несли ложь и могли привести к погибели. Наверно, я был идиот.

27.

Занимаясь несколько лет тем, чем я занимался, я с уверенностью мог заявить: все-таки одно дело проповедовать свои идеи на публике, на сцене, на концертах, через Интернет, через искусство, в средствах массовой информации, рассчитывая на большую аудиторию, и совсем другое дело работать лично с каким-то конкретным человеком. Проповедуя на публику ты просто приходишь и создаешь определенный информационный поток, который так или иначе оказывает какое-то влияние на людей. Что будет дальше, потом, тебя уже не особо интересует, ты выполнил свою работу, и идешь в другое место. А работа с человеком на протяжении долгого времени — кропотливый и упорный, требующий большого количества времени и нервов, труд. Безусловно, выступление на большую аудиторию — это еще более нервная работа. Именно поэтому мне теперь было довольно трудно этим заниматься. Но конкретная работа с человеком — это тоже не халява, это уже нечто совершенно другое. Так как я в различные моменты своей жизни находился и в том и в другом качестве, то мне было что с чем сравнивать. Хотя самым тяжелым, что я когда-либо делал за свою короткую жизнь, для меня все-таки оставалось выступление на сцене.

Все эти схемы, модели, предполагаемые варианты поведения человека и способы воздействия на него — все это выглядит очень логично, и вроде как, судя по тому, как расписано по схемам, довольно просто, но в действительности всегда все намного сложнее. Человеческое сознание — потемки, и никогда в точности не знаешь, что там может таиться, и если решил проникнуть в него — никогда не знаешь, что тебя там может ожидать. Часто люди оказываются немного умнее и не настолько стандартно мыслящими, как мы их видим вначале. И некоторые вещи, бывает, ускользают из нашего поля зрения, а затем преподносят нам сюрпризы, разрывая ту схему поведения, которую мы уже смоделировали. Это бывает забавно.

Я сидел за компьютером, бесцельно шаря по интернету в поисках чего-нибудь интересного, и постепенно начинал от этого немного уставать, понимая, что переработать весь объем информации, который передо мной, мне все равно не удастся. Наблюдая уже некоторое время депрессивный статус в "аське" у Катерины, я все же решился и спросил, что уже у нее такое случилось, написав свой вопрос по возможности не навязчиво.

— "Да так. Дастало все. Жизнь долбаная", — ответила она.

— "Ясно… Да, жизнь такая… Сам тоже от нее не в восторге".

— "Что тоже припекло?"

— "Не то слово".

— "Понятно все. Вот и у меня тоже хрень".

— "Ясно", — заключил я.

— "Как у вас со Славой дела?" — решил спросить я уже более конструктивно.

— "А он не расказывает? Вы же друзья".

— "Ну, он что-то рассказывает, но не все".

— "Мы с ним ругаемся в последнее время постоянно. Наверное нам нельзя долго вместе быть".

— "Ясно. Это конечно вам решать, ваши отношения, но всегда же будут какие-то трудности… слава говорил что он к тебе привязался".

— "Я к нему вроде тоже как привязалась, — ответила Катя, — Только мыв сев равно ругаемся… Еще и с девушкой со своей недлвано поссорилась".

— "Хм… а ты никогда не думала что твои отношения с твоей девушкой… — начал писать я и:

"Нет, блин", — подумал я. Напишу-ка я лучше:

— "Хм… а ты никогда не думала что твоя связь с твоей девушкой может стать проблемай в отношекниях со Славой".

Посмотрим, что ответит.

— "Нет, скорее я думала что моя связь со Славой может стаь проблемой в отношениях с моей девушкой" (и смеющийся смайлик).

"Ха-ха… Ишь ты, какие мы. А зачем тогда сама звонила ему?" — подумал я про себя, а написал (ответив перед этим тоже смеющимся смайликом, всегда сильно снимающим напряжение):

— "Но ведь твоя девушка все равно всех твоих потребностей не удовлетворит. Мне кажется со Славой отношения в дангом случае имеют некоторое преимущество в этом плане".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});