Нечто в лодке по ту сторону озера... - Максим Перфильев

Насколько мне было известно, в медицине психиатрические заболевания определялись статистическим отклонением от нормы некоторых параметров и страданием, которые эти отклонения вызывали. То есть болезнь — потому что отклонение от нормы, и болезнь — потому что вызывает страдание. А то, чего больше — то и норма. На мой взгляд — да, в общем-то, и не только на мой — это были несколько сомнительные критерии. Так, например, в этом мире существует очень много говёной музыки, но из-за того, что ее так много — она не стала от этого менее говёной, и профессиональные музыканты не собирались признавать ее нормой. Одновременно с этим и хорошие композиторы часто страдают от того, что их более качественный продукт не получает должного признания по сравнению с тем отстоем, который пишут их коллеги по цеху. Потом через некоторое время такие композиторы частенько становятся легендами. Просто — объективно — люди слушают музыку по разным причинам, и нравиться она им может тоже по разным причинам, и не всегда потому что это качественный продукт. Качество в данном случае всего лишь один из параметров, по которым музыка может нравиться. Об этом долго можно спорить, но во всяком случае, мне казалось, что не всегда справедливо искать истину там, где большинство. Большинство в глобальном смысле — то есть, и людей, и мнений, и правил, и параметров, и товара, и денег, и даже разума. В медицине, в которой все было довольно относительно, одной из наиболее относительных областей с точки зрения истины была психиатрия. Даже обычные врачи, которые знают, что в их сфере лечения все очень относительно, говорят про психиатрию: "Да, это же психиатрия. Там все относительно", потому что знают — там действительно все еще более относительно, чем у них. Это, конечно же, не исключает психиатрию из тех инструментов, которые могут помочь человеку. Просто, наверно, этим инструментом должны владеть люди, у которых присутствует хотя бы очень небольшое желание помочь другим и твердые моральные принципы — люди, которые не просто хотят срубить кучу бабла на фармацевтических фирмах, и люди, которые не просто хотят отработать смену и пойти домой, забивая на саму мысль о том, к чему реально может привести их лечение и их ошибки. Психиатрами, как и вообще, врачами должны становиться люди, которые реально парятся за свои ошибки. Люди с чувством ответственности. А когда человек становится абсолютно уверен в своей правоте, теряя способность к диалектическому восприятию реальности — он может наделать очень много ошибок. Лично я с психиатрами, и даже с психологами (практикующими) никогда не сталкивался. Поэтому мне хотелось верить, что среди них подобных человеков не много.

Я знал, что психиатры могли бы подумать по поводу моих ощущений. Я тоже видел зацикливание в жизнях людей и невозможность адекватного восприятия реальности. А еще я видел, как из людей изгоняют бесов. Еще я видел, как в жизни восстанавливается справедливость, в контексте казалось бы какой-то невероятной случайности, приводя однажды все в состояние абсолютного и исчерпывающего баланса. Еще я видел как люди жили в церкви, будучи благочестивыми верующими и уважаемыми прихожанами, десятки лет, а когда вдруг начинали пытаться что-то изменить в этом мире и шли против зла, бросая вызов сатане — заканчивали жизнь в полнейшей разрухе, на краю гибели, проклиная все на свете в том числе и церковь. Еще я видел, как люди менялись под моим влиянием. Еще я несколько лет занимался тем, что формировал у людей в сознании те или иные принципы мышления, определяя их дальнейшее мировосприятие. Я пытался смотреть на все с нескольких позиций. Потому что видел и психически нездоровых людей, и наблюдал работу сатаны в этом мире. Занимаясь постоянной рефлексией и анализируя окружающую меня действительность, я старался докопаться до истины, понимая, что до абсолютной истины на этой земле докопаться никто не может.

Я начинал привыкать ко всей это шняге — депрессии, страхам, кошмарам по ночам, неврозам, болезни. Я старался объективно оценивать ситуацию, и знал, что если я вновь объявлю перемирие — скорее всего через какое-то время я вернусь к обычной более-менее нормальной жизни. Главное только вовремя успеть его объявить, поняв, что ты находишься на краю. Главное только, чтобы не было слишком поздно. Главное только, чтобы не уйти в это настолько далеко, когда станет уже очевидным, что вернуться назад невозможно.

Я понимал, что все мои ощущения — может быть не что иное, как просто результат разбалансирования нервной системы. Если мое восприятие реальности станет сильно искажаться и все это начнет заходить слишком далеко — я пойду к психиатру. Поэтому мне нужны были разные люди, с которыми бы я постоянно общался. В том числе и обычные мирские неверующие — чтобы давать альтернативный взгляд на вещи. Так я мониторил свое собственное состояние — анализируя реакцию своего окружения на мои действия. Если я замечу какие-то нестыковки — я обращусь к специалисту. И хоть я и не знаю, где здесь истина — но я сделаю все, чтобы вернуться в систему нормальной жизни, прекрасно понимая, что эта система может оказаться иллюзией. Иллюзией — как впрочем, и то, чем я занимался.

Опасно строить для себя убеждения. Разумнее — допускать возможность различных вариантов развития событий. Приходится жить предположениями, а не уверенностью. Это сложно, но это единственный способ избежать абсолютного краха всей жизни в один прекрасный момент. Ты не знаешь, где правда, а где ложь. Все, в чем ты убежден — может оказаться иллюзией. Все, что ты считаешь своим мнением — может быть лишь чьим-то внушением. Все, что ты воспринимаешь как собственное решение — может являться лишь чьей-то манипуляцией. Верить нельзя никому. Иногда люди обманывают друг друга. А иногда люди обманывают сами себя, пытаясь неосознанно убедить в своей лжи и других. А иногда люди обманывают тебя, желая тебе добра. Необходимо брать информацию из разных источников и сопоставлять. Абсолютная стопроцентная уверенность в чем-либо — признак глупости и недальновидности. Тем более в контексте того, что я видел на протяжении своей жизни. Я видел — людьми постоянно кто-то управляет. Кто-то управляет любимым человеком. Кто-то управляет своими подчиненными. Кто-то управляет массами, народом. Возможно, кто-то управлял и мной. А я так же, будучи незаметным, оказывал влияние на других людей. Во всех своих действиях и жертвах ради своей веры я наблюдал расчет. По-другому для меня было — путь к погибели. Потому что проще всего управлять тем, кто твердо в чем-то убежден и чье поведение изначально и абсолютно предсказуемо. При всем при этом — я готов был отдать жизнь за свою веру. Но как я уже сказал — это был всего лишь холодный расчет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});