Нечто в лодке по ту сторону озера... - Максим Перфильев

— Сатана пришел ко мне, — наконец более-менее четко произнес Кеша, выпрямившись и встав лицом к Евгению, — Пришел и сказал, что у меня никогда не будет семьи… Я врежусь в дерево на машине и на всю жизнь останусь инвалидом, — промямлил он с улыбкой на лице, шатаясь и с косыми глазами, — Я тогда решил — а нах%$й мне вся эта жизнь!…

Евгений остановился. Он посмотрел своему пьяному помощнику в глаза и затем сказал:

— Он лжец и отец лжи. Зачем ты ему веришь?

— А вдруг, — ответил Иннокентий заплетающимся языком, — Он был такой реааальный.

— Этого не случится, — произнес Евгений.

— А если он прав?… Я боюсь… Мне стало страшно… — ответил Иннокентий и начал плакать.

Евгений схватил его голову своими мощными ладонями и, снова посмотрев ему прямо в глаза, произнес:

— Этого не случится, слышишь! Это ложь!… А теперь садись в машину. Тебе просто нужно отдохнуть.

Евгений запихнул своего пьяного помощника в машину. Тот вырубился сразу же, как только лег на заднее сиденье. Мы так же сели в машину и поехали отвозить Иннокентия домой.

Некоторое время мы просто молча двигались на машине по темным дорогам города. Наконец, Евгений как будто между делом произнес:

— Он хороший парень…

Я как-то неопределенно кивнул головой.

— Думаете, это правда… то, что он сказал? — спросил я как бы размышляя вслух.

— Не знаю, — ответил Евгений, — Надо будет разбираться. Может галлюцинации были. А может сам выдумал. Он же сейчас вообще ничего не соображает.

— Угу, — как бы согласился я, утвердительно кивнув головой.

— Он, правда, хороший парень, — снова произнес Евгений.

— Мне кажется ему… — начал я после небольшой паузы.

— Что? — спросил Евгений.

— Мне кажется ему лучше будет… найти перспективную работу, найти себе девушку, жениться, завести семью, нарожать детей, купить дачу и в старости выращивать в саду цветы на грядках… И жить как все обычные христиане в церкви, радуясь жизни и не занимаясь всей этой херней, и не гробить себе судьбу. И мозги не парить.

— Он и так может жениться. Одно другому не мешает, — ответил Евгений после некоторой паузы.

— Угу, — произнес я, — И развестись через полгода… Я такое уже видел. И вы тоже видели.

Евгений посмотрел на меня.

— Какой-то у тебя пессимистичный взгляд на жизнь, — произнес он.

— А вы не помните, как сатана разрушает семьи? Не насмотрелись еще?

— Человек сам должен суметь сохранить свою семью. Сатана тут ни при чем, — ответил Евгений.

— Ну-ну… кто б спорил, — утвердительно покачал я головой.

— Ну я же пока женат. И не собираюсь разводиться, — убедительно произнес Евгений.

Наступила пауза.

— Я смотрю у тебя депрессия, — услышал я потрясающе проницательное замечание.

— Нееет, — покачал я головой, улыбнувшись, — Какая еще депрессия?… Это не депрессия.

Затем я глубоко вздохнул и снова наступила пауза.

— Как у тебя дела-то вообще? — спросил Евгений, — Я вижу, что ты немного не в настроении. Но как жизнь вообще? Как здоровье?

Я пожал плечами.

— По-разному.

— Так до сих пор и болеешь?

Я задумался.

— Да, — ответил я, — Периодически.

— Лучше не становится?

— Мне диагноз поставить не могут… Я не знаю… ничего.

Наступила долгая пауза, в течение которой я тупо рассматривал в окна ночной город, по которому мы ехали.

— Приходи как-нибудь на собрание, — произнес Евгений.

Я ухмыльнулся.

— Да. Щас же. Уже побежал… Ноги моей больше не будет… — как-то не договорив, запнулся я и остановился.

— Костя, так нельзя, — наконец, сказал Евгений, — Тебе вернуться надо… Ты устал, я вижу. Я тебя вид уставший. У тебя глаза уставшие. Движения уставшие… Мысли уставшие… Ты не сможешь так долго.

Я подумал.

— Не смогу что? — переспросил я.

— Ты же один совсем, — ответил Евгений, — У тебя помощи никакой нет. За спиной никто не стоит. Никто не поддерживает… Ты сломаешься так.

— И что? — ответил я, — Взаимосвязи не вижу. Причем тут это?

Евгений вздохнул и, выдержав паузу, снова произнес:

— Тебе надо вернуться.

— Для чего? — спросил я.

— Вместе легче… Один в поле не воин…

— Один? — произнес я, — Один?… — и тут меня прорвало, — А я и так всегда был одни. Что сейчас, что тогда. Какая разница? Как будто когда я в церковь ходил, меня кто-то поддерживал. Как будто когда я был в ней, за мной кто-то стоял. Да хрена с два. Никого за спиной не было. Никто меня не поддерживал, когда я занимался всем этим в церкви. Половина только гнобила и постоянно палки в колеса ставила. А другая половина — ей просто было насрать. Всем было насрать. И когда я свалил, тоже всем насрать было. А кто-то был даже рад. Никто меня не поддержал. И никто мне не помогал никогда. Так что разница в чем? Нет ее. И так и не было никогда никакой поддержки. Только хуже еще было, — наконец выговорил я то, что копил несколько лет, затем я вздохнул и продолжил, — А потом, когда пришел сатана и начал разрушать мою жизнь и мое дело — кто мне помог? Никто. Всем наплевать. А потом когда он пришел и начал действовать через ВЕРУЮЩИХ людей, через тех, кто сам ходил в эту церковь — начал через них действовать в моей жизни… Что мне тогда было делать? Ведь было такое? Было. Дак как? Что тогда делать?… О чем вы говорите вообще? Какая нахрен поддержка? Какая помощь? Никогда ее не видел.

Евгений посмотрел на меня и задумался.

— Ты ошибаешься, — произнес он, — Были люди… которые тебя поддерживали. И сейчас есть. Да, не все в этой церкви правильно. Много вещей, которых быть не должно. Но не стоит все в одну кучу сгребать — это несправедливо. Не совсем все так, как ты говоришь.

Я утвердительно покачал головой, сжав губы.

— Конечно, — произнес я, улыбаясь.

Мне еще много, что хотелось сказать, но развивать эту тему все-таки особого желания не было. Я ставил внутренний блокиратор и просто затыкал себе рот, пытаясь слить этот разговор. Я уже не доверял никому.

— Ты ошибаешься, Костя. Не все так, как ты говоришь, — вздыхая, произнес Евгений, — Ты просто все в таком свете видишь. И тебе правда вернуться нужно. Так нельзя. Ты устал — это видно. Тебя сломают. Рано или поздно тебя сломают. Мир тебя сломает. Сатана тебя сломает. Ты не можешь заниматься всем этим в одиночку. Это самоубийство.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});