Vox Humana: Собрание стихотворений - Лидия Аверьянова

СМОЛЬНЫЙ:II

Пятикратный купол крова:С лужкам-звездам аналой.Был богат о дни ПетровыГород, смолоду, смолой.

Синим льдом сверкнувший ледник.Стен обшарпанная голь.Служат шалые обедниГалки, черные как смоль.

Вон, заливистой тальянкойВ нижний выманена круг,Колоколенка – смолянка –Тихо встала на ветру.

Свейский плес, русея, фыркал:К флорентинцу шла река.Богородицына стирка –С синевою облака.

Невских волн высокий гребень,Смольный – столпник, выше вех,Синий с белым, словно небоОпрокинулось на снег.

1935

КНЯЗЬ-ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР.II

О, каменное телоБез хора голосов,Пять голубей слетелось –Пять сизых куполов.

Не колокольня – Боже! –Венера к нам сошла,И каждый купол сложенКак теплых два крыла.

И, чтоб собор мой не былКак в небе легкий дым,Не смеет даже небоБыть темно-голубым:

Но движется, меж лодок,Бесцветная Нева,Чтоб в небо или в воду,В пять крыльев, синева…

И только туч нависшихРасходуя свинец,Дождь тупо метит в крыши –Бессмысленный стрелец.

1936

«Бегут трамваи – стадо красных серн…»

Бегут трамваи – стадо красных серн –Мостов горбатых обтекая склоны.На вахтенном, чье имя – Крузенштерн,Срывает ветер снежные погоны.

Не палуба – булыжный лег настил,И линиями, всех прямых прямее,Царь-мореход свой остров прочертил,Для нас с тобой отторгнутый у Свен.

У каждого фонарного столбаБольшой сугроб – осевший, сонный лебедь…Голландская кирпичная трубаПодъемлет ростры, флаги помнят: реять

Я дохожу до дома твоегоУ самых вод – прозрачная застава –А Медный Шкипер с берега тогоНеумолимо указует вправо.

1937

«Струится снег, как ровный белый стих…»

Струится снег, как ровный белый стих –Мне трагедийный холод плечи вяжет.И каждая из улиц городских –Уже не улица: канал лебяжий.

В прозрачный хаос перистого льдаСлучайный луч с мостов высоких брызнет.Клянусь Петровым городом, я – та,Кому Твой шаг дороже целой жизни.

И оттого, что здесь проходишь Ты(Еще Овидий пел о скифском снеге),Взошли, в снегах, альпийские цветы –Двенадцать нежно-розовых Коллегий.

И в том, что я на это оглянусь –Пусть мертвая! – а небо пламенеет —Моим Петровым городом клянусьИ родинкой единственной твоею.

1937

ПЕТРОПАВЛОВСКАЯ КРЕПОСТЬ

I. «Нам путь указывает вправо…»

Нам путь указывает вправоРука, но влево мы идем.Собор, как лев, склоняет главы,Сраженный золотым копьем.

Пышны снега Петрова града,И льды сковали стык зыбей,И не доскачет ИмператорДо прежней крепости своей.

II. «Разжав хладеющие пальцы…»

Разжав хладеющие пальцы,Он ждал, чтоб тяжесть отлегла…Но в те же каменные пяльцыЗлатая воткнута игла.

Или навстречу белым льдинамНеся фасад бесцветный свой,Собор застыл в разбеге львином,Пробитый пикой золотой.

Я знаю: схваченная стужей,Вой там, бессмертна и легка,Как бы метнувшая оружье,Еще протянута рука:

И, видя остров заповедный,Минуя сводчатую гать,С гранитных круч Охотник МедныйК добыче тщится доскакать.

III. «Матерь Божья втихомолку…»

Матерь Божья втихомолкуУронила – славен Бог! –Золоченую иголкуВ каменный зеленый стог,

И, блажен в Огне и Сыне,На кирпичный встал костерДивной ересью ТрезиниПетропавловский собор.

1937

«Раскрыты губы Эвридики…»

Раскрыты губы Эвридики,Но голос, скошенный у губ,Прорвался в одичалом крикеО полдень пробужденных труб.

Так, город мой. КолоколамиНе завершен Орфеев стих —И ты раскрыт лишь в пьяном гамеКирпичных глоток заводских.

1936

«Снега легкую корону…»

Снега легкую коронуНад достроенной стенойПосрамит дворец БиронаМертвенной голубизной.

Ах, с Галерной, ах, с Гулярной…Перед небом – всё одно.Всходит день звездой полярной –Благовещенье мое:

От Любови мимолетной,От палящего винаВ город стройный и холодныйЭто я возвращена.

1937

АКАДЕМИЯ НАУК («…И ветер, вдруг, из-под руки…»)

…И ветер, вдруг, из-под рукиРазводит узел шарфа. –Здесь колоннада – у рекиПовешенная арфа:

Меж рваных облачных кустов,Игрою светотениЛегли, у белых струн — столбов,Педалями ступени.

И только струны – велики,И, неизбежно, слеваСирена врежется, с реки,В Эоловы напевы.

1937

АКАДЕМИЯ НАУК

Здесь воздух мягко влит в оконные квадраты,И мелом, в восемь черт, набросан стройный план:У спуска, где Неве разбег широкий дан,Я вижу, за углом, колонны ствол покатый.

Здесь каждая ступень – как сброшенные лапты,И голубая кровь течет в просветы ран.Не зданье: здесь Амур Италии крылатойЗабыл на берегу свой каменный колчан.

Булыжный говорок, асфальтов плавных речьИ цоканье торцов, глухое как th –Гваренги слышал все, с линейкой наготове…

И начат был чертеж. И циркуль дивно лег –Быть может для того, чтоб некий Зодчий могВ столетии другом твои наметить брови.

1937

ЛАЗАРЕВСКОЕ КЛАДБИЩЕ

В трофей и лавр здесь Лавра процвела.

Тредиаковский

В который раз река ломает лед,В учебнике Петра порядок навран, –А для меня по-прежнему цвететОгромная, запутанная Лавра.

На белом камне или на снегуГниют ветвей чернеющие сети,И в куполе – я слышать не могу! –Свистит впустую беспризорник-ветер.

Здесь рыхлый мрамор солнце золотит,И воробьи, крича свежо и броско,Не знаю как – а Ломоносов спит –Занесены на мраморную доску.

Живой себя прелестней и живей,Всё ждет – и плечи бронзовыми стали –Неторопливо едущих гостейГагарина на круглом пьедестале.

Замерзший сток кладбищенской волы.Под аркой мост – хрустящих листьев короб,Свободных стен высокие ладыНе оборвет командою Суворов.

Здесь с городом прощался Александр…

1937

«Синеют Невы, плавно обтекая…»

Синеют Невы, плавно обтекаяПустой пролет чугунного звена.О Невки, Невский, Кронверкский,Морская, Галерная – какие имена!..

Так дышат вольным воздухом, так дажеНе дышат вовсе, чтобы слух проник…И каждое из них мне льдинкой ляжетВ мой смертный час на косный мой язык.

1937

«Петром, Петра и о Петре…»