Vox Humana: Собрание стихотворений - Лидия Аверьянова

«Когда, в тумане розоватом…»

Когда, в тумане розоватом,Встают такие города…Как Достоевского когда-то,Меня преследует вода.

И я готова, вскрикнув резко,Бежать, стремглав, по всем мостам:Но та, на ощупь, с тихим плескомЗа мною ходит по пятам.

Вода. Литая позолота.В зацветшей заводи, одна,Угрюмой аркой ДеламотаОна увенчана сполна.

Не ветер – вкус воды летейской.Кто жажду странствий утолял? –Сменяет ров АдмиралтейскийЕкатерининский канал…

Еще фонарь мерцает тускло,Но первый луч уже найдетРусалок, возвращенных в русла.По капелькам. Наперечет.

1933

КРЮКОВ КАНАЛ

Джону Ханту

Крюков, скользящий на сонмище звуков, –Декою зданья, где оперный шум,Подан – смычок, искривленный чуть, – Крюков,Отплеск лагунный – но что я пишу…

Крыш отраженьем он в корне изглодан,Он облака отплеснет к облакам, –Или – по трубам – высокую нотуВетер берет, нараспев – по крюкам? –

Глубью собор, точно галька, отточен:Волн о волну заколдованный круг,Купол о купол – так замысел зодчийСхвачен водою, чуть сделавшей крюк…

Это – не к Замку: многооконнейЛег на ребро здесь кирпичный пенал, –Скачет, седея, литовской погоней,К скрюченным мостикам Крюков канал.

1935

МЕНЬШИКОВСКИЙ ДВОРЕЦ

Покоритель ветреных сердец,Чуть поводит – не пройдет, шалишь –Меньшиновский розовый дворецНасурмленными бровями крыш.

И глазастых окон пьян разбегСквозь тяжелый слой белил, румян…До чего же, в наш приличный век,Он наштукатурен, хулиган.

Разве для таких зазорных делМудрый зодчий здесь его воздвиг? –Сахарный барашек. Воск в воде.Кавалер прекрасный. Озорник.

И не писан про него закон,И с Невой они обручены –А в него, поди, со всех сторонВсе четыре ветра влюблены.

1935

НАВОДНЕНИЕ

Словно мед, наполняющий соты,Высочайшая входит вода,Всей Невою в полеты, в пролеты,В перелетные дуги моста.

И сирены с буксиров тревожней,И на слитый – на пушечный – громЭто желтое зданье ТаможниОпадает осенним листом.

И, подъемля в свинцовое небоКуполов своих ангельский хор,С белой чайки огромнейший слепок,Над водою метнулся собор…

И, в подмогу, на Заячий островС двух колонн, от утра до утра.Выплывают недвижные рострыПод замолкшей командой Петра.

1935

КУНСТКАМЕРА

Это – прозелень трав или ранних акаций… ФисташковойКунсткамера пагодой выше еще прорастет.Разветвляются Невы потоками белых барашков,Хворостинам – мостам любо стадо бегущее вод…

С ветром. Сбоку. Вплотную. Фасад неестественно узок.И рогатую крышу ту вскользь повторяет река.Над точеною башенкой – обсерваторией Брюса –Как овчарки лохматые, мчатся вразброд облака.

Сквозь прославленный камень трава прорастает нескоро.Мшистой зеленью стен мчится плющ, оголтелый, витой…И, булыжное пастбище, плавно раскинулся город,Где недвижен, на шпиле, летящий Пастух золотой.

1935

ПЕСНЯ

Ветер, спутник мой недобрый,Мы шатаемся вдвоем.Барок вспыхивают ребраСердцем – красным фонарем.

Ветер, крутень, друже странный,Вихрь мой, Божья благодать, –Вон, на Ждановке, нежданныйДождик можно переждать.

И, в молочных сгустках пара, –Им и солнце нипочем –Красноперые амбарыПонатерлись кирпичом.

Прорвой струй булыжник содранИ, во весь свой чудный рост,Над водой, которой ведра,Коромыслом выгнут мост:

Это Невка – вражья сила! –За ночь стала с океан,Проходила, выходилаЗа один Тучков Буян.

1935

КОРАБЛЬ

А. А. Линдбергу

В больших снегах – мне шалый шум листвыТот, городской, перебивает гомон, –Зеленый дом на берегу Невы,Наискосок от Пушкинского дома.Двухцветный – двух веков зацветший сплав –Ревенный рай, на землю он поставлен –В больших снегах окаменевший лавр,Зеленый лист в венке петровой славы.Огромный дом, чудовищный корабль,Слёт каменный петровского созыва,На берег вынесен зеленый крабНевой медлительной, волной отлива.Чудесный дом, зеленая звездаВ чуть выветренном, каменном созвездьи.Легка на стеклах льдистая слюда,Не сладить с дверью в угловом подъезде.А зодчий был, как Леопарди, слабИ мягко смыт пространств глухим теченьем.Зеленый дом, чудеснейший корабль —Нежнейшее нам кораблекрушенье…

1935

ДОМ БРАНДТА

В гранитный бор чугунный врос плетень,Мосты ли врезались в парные двуречья –Кругом был город, где, изо дня в день,Я, может быть, Вам шла навстречу.

И белый дом, как гладкий белый слон –На обжиг солнцу белая фигурка, –В игре с норд-остом, плавно нес балконНа шахматную доску Петербурга.

А слева – самый длительный фасадОмыт был всей Невы раздельным хором,Где юность Вашу я верну назад,Спеша, вдогонку, тем же коридором…

И, может быть, легчайший первый лед,Как первый луч на солнечном восходе,Мое плечо тихонько отведетОт Вашего… Мосты уже разводят.

1935

«С тех пор, как я ушла по холоду и снегу…»

С тех пор, как я ушла по холоду и снегу,Весь город мне сполна, как палуба, открыт.Под ветром он – корабль и вверен человеку:На вахте Крузенштерн и день и ночь стоит.

Румян фасад дворца, где окна с поволокой.Царь-каменщик воздвиг высокий храм Петров.Трилистник фонаря сквозь снег пророс высокоИ тихо ждут мосты Твоих, моих шагов.

Уходит нежный год, как в монастырь – подруга,Но много лет и дружб – кто знает? – впереди.Я вижу над Невой тупой, бессмертный угол –Тот дом, в который мне уже нельзя войти.

Надолго мне постыл Васильевский твой остров.Но что я говорю: уже не Твой – ничей.А ты… Мне мерзок Петр – отрекшийся апостол:От града своего он не сберег ключей.

1935

АРКА

В волнах пространств, неведомых земле,Бог – мореход, курильщик в снежном дыме…Весь город – карта на его столе –Исчерчен небывалыми прямыми.

И перекрестки – тайный знак Его,Кресты на двери к тем, кто принял мукиЗа этот град. Пусть мертв он: оттогоИ улицы, как скрещенные руки.

И вывески – как строки крупных книг,Пестрят, что крылья вспугнутых цесарок…Прохожие увенчаны на мигПараболами незабвенных арок.

Как имя – в святцы, входит человекСюда, дворцы предпочитая долам…И движусь я, вдруг просияв навекОгромной арки желтым ореолом.

1937

СМОЛЬНЫЙ:II

Пятикратный купол крова:С лужкам-звездам аналой.Был богат о дни ПетровыГород, смолоду, смолой.

Синим льдом сверкнувший ледник.Стен обшарпанная голь.Служат шалые обедниГалки, черные как смоль.

Вон, заливистой тальянкойВ нижний выманена круг,Колоколенка – смолянка –Тихо встала на ветру.

Свейский плес, русея, фыркал:К флорентинцу шла река.Богородицына стирка –С синевою облака.

Невских волн высокий гребень,Смольный – столпник, выше вех,Синий с белым, словно небоОпрокинулось на снег.

1935

КНЯЗЬ-ВЛАДИМИРСКИЙ СОБОР.II