На волоске - Лиза Сивен

или что они, как это было раньше, снова останутся у меня в руках… Но они держатся крепко.

— Ну? — волнуется Андреа. — Ты доволен?

— Да! От всей души спасибо!

Я сжимаю ее в объятиях. Она смеется, и я, преисполнившись надежды, вскидываю голову к небу, которое над крышами домов бороздят облака.

Вечер проходит как во сне. С моих плеч будто упал огромный груз… Я и не понимал, как сильно мои страхи давили на меня, и, черт возьми, какое счастье наконец вырваться из их плена! Андреа ведет меня вдоль канала Сен-Мартен. Мы смеемся как дети, делая селфи на мостике Биша под кронами облетевших деревьев, потом мы проходим мимо эстрады в саду Вильмен, где поет какой-то хор. Обычно я не останавливаюсь, чтобы послушать уличных музыкантов, но сегодня гармонии этих людей удается меня тронуть. Тихое и душевное пение этого хора бросает вызов осенней хандре. Может, счастье надело на меня розовые очки, но одинаковые старомодные костюмы хористов кажутся мне красивыми. К несчастью, время летит, и нам приходится поторопиться.

— Приятно видеть, как ты радуешься жизни, — говорит мне Андреа, держась за поручень в метро.

— Взаимно. Куда мы теперь?

— К моему приятелю. Но сначала заглянем в секонд-хенд неподалеку.

— Все, что захочешь.

Я не спешу возвращаться домой, наслаждаясь каждой минутой. Я не хочу, чтобы этот день заканчивался! Когда мы снова оказываемся на свежем воздухе, на город опускаются сумерки, сражаясь с лучами автомобильных фар и сиянием первых рождественских украшений. По дороге к магазину я замечаю тележку со сладостями и покупаю нам чуррос, которые мы едим, облизывая сладкие пальцы.

— Это была твоя идея, признай!

— Само собой, — отвечает Андреа. — Когда я узнала, что окошко освободилось, то тут же записалась. Девчонка-администратор с разноцветными волосами — моя подруга.

— Откуда ты ее знаешь?

— Она связалась со мной в прошлом году, когда им не хватало волос. Это было очень кстати, я как раз хотела постричься.

— Погоди… Хочешь сказать, ты их продала?

Она пожимает плечами, толкая дверь секонд-хенда.

— И что в этом такого, если я сама хотела сменить имидж?

Ее гордая улыбка нисколько не убеждает меня в том, что это и впрямь было всего лишь совпадение. Голову даю на отсечение, она сделала это ради денег. Но она не должна ни в чем нуждаться, ее родители на другом конце света живут как короли. Они поссорились или что?

Я вхожу в магазин, наморщив нос. Воздух здесь такой затхлый, будто ты очутился где-то на дне бабушкиного шкафа под пыльным ковром, который вот-вот рассыплется. Я чихаю три раза подряд.

Андреа осматривается как завсегдатай.

— Если хорошенько покопаться, тут можно найти кучу классных вещей. К тому же по нормальной цене.

— Ты все свои вещи тут покупаешь?

Мой вопрос вовсе не так безобиден, как кажется. Андреа хмурится. Я ставлю ее в неудобное положение, я знаю, но настаиваю, потому что хочу знать наверняка.

— Если у тебя проблемы с родителями, ты можешь сказать мне.

— Просто они хотели бы, чтобы я выбрала другой путь. Они… разочарованы.

Она сказала это еле слышно. На какое-то мгновение я успеваю подумать о ее учебе на архитектурном, прежде чем усомниться. Иногда до меня долго доходит.

— Потому что тебе нравятся девочки, а не мальчики?

Андреа смущенно отворачивается. Последние кусочки головоломки наконец встают на место, и я выгляжу так, будто меня огрели пыльным мешком.

— И они больше не присылают тебе деньги?

Мне бы и в голову не могло прийти, что моя тетя и ее муж откажутся от своей дочери из-за такой фигни! Теперь мне тоже стыдно. Стыдно за то, что не заметил, что у нее проблемы. Стыдно за то, что слишком поздно понял, почему мама так настаивала на том, чтобы оставить ее у нас. Андреа явно чувствует себя не в своей тарелке; она, наверное, не собиралась так откровенничать.

— Походу, — шутит она, — моя бабушка по отцовской линии где-то откопала мне жениха, и они оказались в полной жопе, потому что пришлось разорвать помолвку.

Но у меня не получается рассмеяться, потому что я все еще в шоке от своего открытия. Андреа достает жилетку с бахромой и тут же вешает ее на место, потом показывает мне рубашку в цветочек родом откуда-то из 1970-х. Мой загруженный вид заставляет ее тяжело вздохнуть.

— Отцу слишком трудно это принять… В Китае с этим сложнее, чем здесь. Большинство геев скрывает свою ориентацию из-за давления окружения. Если ты признаешься в том, кто ты, твоя семья начнет оскорблять тебя и высмеивать, сочтя сумасшедшим. Это может быть опасно для жизни. Буквально.

В этот момент я больше всего злюсь на тетю Максин, которая оказалась такой недалекой мещанкой. Позже я вычитал в интернете, что в Китае гомосексуализм перестал быть уголовной статьей только в 1997-м. Что там с этим все намного сложнее, что нужно проходить лечение или снимать отдельное жилье.

Мужчина за прилавком косится на нас поверх газеты и явно греет уши. Я подталкиваю Андреа в глубь магазина.

— Почему ты им сказала?

— Ты прикалываешься? Я не идиотка! По крайней мере, не настолько. Я встретила свою бывшую на втором курсе, и она предложила мне пожить у нее. Я была влюблена и согласилась. Когда моя мать приехала ко мне погостить, она быстро поняла, что я нечасто сплю в своей постели. После этого они… перекрыли мне кислород. Без предупреждения.

По ее лицу пробегает тень. Она снова начинает рыться в стопках одежды на полке, но уже без былого азарта.

— Я не вынесу твоей жалости, окей? — бросает она. — Я подрабатывала и смогла справиться с этим. Закончила учебный год. Отправилась на сбор винограда, чтобы заплатить за следующий, но… когда я вернулась, моя девушка меня бросила, и все пошло коту под хвост.

Без постоянного заработка, без какой-либо поддержки у Андреа просто не оставалось другого выхода, кроме как немного пожить у друзей и наконец осесть у нас.

— С Ноэми тоже все разладилось, — с горечью продолжает она. — Я должна была догадаться, что хеппи-энда у нас не будет. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом, пожалуйста?

Кажется, расставание с бывшей печалит ее больше, чем решение родителей. Мои бы никогда так дерьмово со мной не поступили. Папа предложил бы мне поговорить об этом с мамой, а она погуглила бы, как правильно на это отреагировать, а потом постаралась бы сделать все, чтобы я был счастлив.

Из-за всех этих разговоров наше настроение теперь больше напоминало сдувшийся шарик. Я злюсь на себя за то, что испортил такой вечер, а