Зеленый и в пупырышках - Владимир Венгловский

Она схватила меня за руку и тут же отпустила.

— Нет, так не пойдет. Слишком ты уж заметный. Будешь сильно в толпе выделяться. А сегодня у нас сезонная ярмарка, день такой, торговый. С окрестных сел люди съезжаются. Народу много, в общем. Что же делать? Вот! — она подняла с земли соломенную шляпу, оставленную одним из моих обидчиков. — Ну-ка, примерь.

И нахлобучила ее мне на голову.

Отошла на шаг назад и посмотрела, наклонив голову.

— Так, по-моему, намного лучше. Не сразу заметно, что ты тролль. Тем более что в толпе и ряженые ходить могут, артисты всякие. Пошли.

— А куда мы идем? — спросил я.

— Как это куда? На торговую площадь, конечно. Папа сейчас должен быть там.

И мы направились на торговую площадь».

Глава шестая,

из которой доносятся звуки ярмарки, слышен детский смех и звучат ужасные заклинания

Я закрыл книгу — глазам необходимо отдохнуть. В последнее время я стал замечать, что иногда начинаю плохо видеть. Читаешь — все хорошо, а спустя некоторое время, какая-то муть перед глазами появляется. Зрение портится, что ли? Не хочется в очках ходить, как Зинка из моего класса. Я посмотрел в окно. Где-то читал, что это расслабляет глаза. Из моего окна был виден кусочек старого парка. Кроны зеленых деревьев поднимались над крышами одноэтажных домов. По небу плыли барашки облаков. И писк ласточек. А, может быть, стрижей — так и не знаю, как их отличить. Они живут в этом воздушном пространстве, ловят своих мушек и безостановочно пронзительно пищат.

Мои друзья всегда завидовали виду из моего окна — у них либо многоэтажные дома обзор закрывали, либо открывался вид на какие-то серые склады, что ненамного лучше. Друзья… Еще в младших классах их было у меня немало. Мы часто собирались у меня дома, играли в настольные игры и вообще… А, потом, они куда-то постепенно пропали. Соседи уехали. Кто-то перешел в другую школу. И остался один Валерка.

Папа говорит, что, наверное, мой класс не очень дружный, поэтому я так сошелся с Валерой, говорит, что мы совсем разные.

Под тополем мальчишки гоняли мяч. Кто-то пришел из соседних домов, кто-то жил в моем. Во всяком случае, некоторые лица были знакомые. Одно время папа уговаривал меня пойти влиться в подобную горластую толпу, но потом махнул рукой и оставил надежду оттащить меня от книг.

Хотя, порой, бывает довольно грустно одному.

Для книги я использовал, как закладку, сложенный тетрадный лист с мною нарисованным троллем. Он был намалеван шариковой ручкой и получился довольно смешным. Сейчас он приветливо мне улыбался, когда я открыл книгу.

«Не привык я к городу. Как-то на болоте мне спокойнее. Здесь же — дома со всех сторон давят. И смотрят на тебя окнами, неуютно сразу становится. Хотя, с другой стороны — довольно красиво. Улица под ногами — каменная. Дома — тоже. Не знаю, где они столько камней взяли. По краям дороги порой столбы стоят со стеклянными колпаками. Анга говорит, что в них масло наливают, и огонь по вечерам зажигают — улицу освещать. «Фонари» называются. Интересно. Я сразу наше болото, обставленное фонарями, представил. Только тогда надо будет к каждому такому столбу сеть для гигантских комаров подвесить — они же на огонь летят. То-то дядя Грокх рад будет.

Народу — куча! Все куда-то спешат, торопятся. Продавцы тут же свой товар предлагают. Это когда мы к центру приближаться начали. Пока все хорошо было — на меня мало внимания обращали. Опять же, и люди иногда как-то странно одетые ходят — в масках или с раскрашенными краской лицами. Анга говорит — артисты. Так что я особо в толпе не выделялся. Во многих местах торговали разными вкусностями, такими, что помимо воли взгляд задерживался. Анга, увидев мой интерес, порылась у себя в карманах, вытащила несколько монет и купила нам по булочке.

Когда мы подошли к торговой площади громко пробили часы на башне ратуши.

Если сказать, что на улицах было людно, тогда на площади была настоящая кутерьма.

— Рыба, рыба, свежая рыба! — кричали с одной стороны.

— Специи, пряности из далеких стран! — слышно было с другой, откуда резко пахло чем-то необычным, и, по-моему, довольно вкусным.

Дорогу нам перебежал вырвавшийся из рук птичника гусь с распростертыми крыльями и грозно выгнутой шеей. В его шипящей речи я не смог разобрать ни слова. Не представляю, как Анга находила здесь дорогу, но мы ныряли без раздумья в проходы между лавками, проскакивали под остановившимися повозками, протискивались между людьми, при этом я порой наступал кому-то на ноги. Торговцы ругались нам вслед. Анга крепко держала меня за руку.

— Анга, стой! — я остановился, придержав Ангелию. — Что это?

— Обычная карусель, — Анга попыталась утащить меня дальше, но я остался на месте и не отпустил ее руку.

Передо мной крутился деревянный помост, на котором цветные деревянные лошадки везли на себе смеющуюся детвору. Лошадки были раскрашены в яркие красные пятна. Веревки с разноцветными флажками сходились от края карусели к центральному столбу. Флажки весело трепетали на ветру. Нарисованные между лошадками линии сбегались к середине и исчезали в центре карусели.

— Это волшебство? — спросил я.

— Нет, — рассмеялась Анга, — это простая карусель. Ее человек крутит.

— Знаешь, что, — сказала она, — подожди меня здесь, раз уж тебе так понравилось смотреть на карусель. Только никуда не уходи, я найду папу и вернусь. А то, пока мы вместе доберемся, ты половине людей на ярмарке ноги отдавишь.

— Ладно, — согласился я. — Только побыстрее возвращайся.

Я заворожено наблюдал за исчезающими линиями и думал, что надо будет не забыть спросить у дяди Грокха, как это так получается. Карусель остановилась, линии замерли и начали исчезать и появляться вновь, едва лошадки отправились в свой бег по кругу.

Вдруг, среди всего это гама, я услыхал, как прогуливающаяся женщина сказала своему попутчику:

— И, впрямь, настоящее волшебство. Как интересно!

— Да, дорогая, он настоящий волшебник.

Волшебник! Волшебство! Где же это? Сердце почему-то учащенно забилось. По-моему, это там, недалеко, где люди толпятся вокруг какого-то шатра. Это ведь совсем рядом. Я решился: потеряться не успею, а Анга меня должна увидеть, если сейчас вернется. Я протолкался сквозь толпу и очутился около шатра. Возле него была небольшая сцена, а там…

А там распускал крылья настоящий огненный феникс. Трепетали и переливались горящие перья. Из широко раскрытого клюва вырывался вверх столб пламени. Фениксы горят совсем не так, уж я-то видел, но и от этого нельзя было отвести глаз. Феникс вдруг взмахнул крыльями, подпрыгнул, сделал круг над зрителями (при этом мы все пригнули головы от неожиданности) и с шипением — «фшшш-ш-ш» устремился в небо. Там, на высоте, он разлетелся в яркой вспышке на множество разноцветных звездочек. Через некоторое время я обнаружил, что стою с раскрытым ртом, задрав голову вверх.

После всего этого великолепия оказалось, что на сцене есть еще и человек, одетый в синий плащ. Он широко улыбался, принимая приветствия от зрителей. Кроме него была еще и девушка. Она обходила зрителей со шляпой, в которую люди что-то кидали. Деньги, по-моему. У меня ничего не было, поэтому она недовольно хмыкнула, но не сказала ни слова. Девушка была совершенно обычная, вот только одежды на ней, по-моему, было не очень много. Неужели денег не хватает, или сама шить не умеет, подумал я? Зато у радостного человека на сцене кожа была довольно таки темной.

— Я великий волшебник из южных земель Штелисто ибн Фарид. Кто-то еще сомневается в моем могуществе? — он поднял руки вверх и грозно ими потряс.

По толпе прошел гул.

Ибн Фарид (или как его там?..) приблизился, обходя зрителей и пристально глядя им в глаза. Он остановился возле серьезного дядечки, стоящего рядом со мной.

— Вы знаете, кто путешествует вместе с вами? — громко спросил волшебник, запустил руку в складку одежды моего соседа и, к моему изумлению, вытащил оттуда за лапу зеленую живую лягушку.

Зрители засмеялись. Серьезный дядечка поспешил скрыться в толпе. Лягушка молча смотрела на меня выпученными глазами, пока волшебник не спрятал ее в свой карман. Вместе с лягушкой в яркой вспышке исчез и сам Штелисто. Я на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, то на земле остался только его синий плащ.

— Все, представление окончено! — сказала девушка. — Волшебник устал и отдыхает. Следующее представление — вечером, когда часы пробьют шесть раз. Непременно приходите, если хотите увидеть настоящее волшебство.

Я подумал, как хорошо, что я последовал совету Марго. Волшебник, тем более такой опытный, должен мне обязательно помочь. Я очень его об этом попрошу.

Толпа начала расходиться. Я осторожно приблизился ко входу в шатер. Путь мне преградила та самая девушка, что собирала деньги на представлении.