Записки рыболова-любителя. Часть 6. Ельцинские времена. Том 6.1. Главы 557-624 - Александр Намгаладзе

Пивоваров в это время в Москве был. В бухгалтерии один бухгалтер, Екатерина Александровна Невская, новая, тихая женщина, ей Иванова бухгалтерскую книгу передала, и кассир – Зоя Петровна Черемных – верный доносчик на Ейбога и Иванову. И все дела запущены, учёт материалов с января не вёлся. А в июне отчёт полугодовой. И лето началось, отпускные начислять надо потоком. Где бухгалтеров брать?

С улицы не приведёшь, да и не пойдут они к нам. Пошёл на поклон к инспектору по кадрам Лене Пурышевой и Наталье Свиридовой из планового, первая начинала в бухгалтерии, второй часто бухгалтерам помогать приходилось – выручайте. Согласились за надбавки. Ещё программистов мобилизовал – Валю Терещенко и Наталью Линкевич, последняя вообще согласилась перейти в бухгалтерию от Байдалова, боясь сокращения. Во главе команды я поставил робкую Невскую и бросил её в бой, веля ко мне обращаться со всеми неясностями.

И процесс пошёл – заработала бухгалтерия.

А Пивоваров приехал: Москва в панике, число институтов на 60% собираются сокращать! Слухи привёз. Вместо денег.

Оболенский вдруг появился, Александр Митрофанович, бывшего СССР народный депутат, соперник Горбачёва: не желает ли народ с ним пообщаться? Пивоваров ему: да, да, конечно, сейчас соберём в актовом зале. Явилось человек десять. Послушали лепет о том, как он спасал Союз от развала, но не спас.

– А как можно было Союз спасти?

– Войсками.

– Это как в Югославии, что ли?

– Мы – не Югославия.

Вот тебе и социал-демократ. Скучно. Как с Шумиловым. Впрочем, из пришедших Слава Сазанов и Рюрик Александрович Перцовский с Оболенским были солидарны. Остальные никакого интереса к легендарной личности не проявили. Надо же.

По местному радио объявили, что юные мурманские брокеры отдыхают в лагере «Орлёнок»: – Взвейтесь, брокеры, орлами!

Письмо Мити от 19.06.1992 г.

…В последние дни времени свободного у меня было совсем немного. И только после сдачи математики удалось выкроить полчаса, чтобы написать тебе. Сейчас только два занятия составляют основную часть моего времяпрепровождения: экзамены и чемпионат Европы по футболу.

Сначала о первом. На сегодняшний день мне осталось сдать только один экзамен – физику, 26 июня. Поскольку в середине семестра я сдал на «5» коллоквиум по механике, на экзамене мне необходимо отвечать только по теме «электричество», что значительно облегчает мою задачу…

…Теперь о футболе. Главной проблемой, которая стояла передо мной, было отсутствие телевизора в нашем общежитии, поскольку из телевизионной комнаты сделали склад вещей. Из-за телевизора, в основном, я и поехал во Владимир, хотя там он по-прежнему капризничает, выключается почти что каждую минуту, но часок поработает и уже выключений практически нет. Матч открытия я смотрел у Бирюковых, 3 матча 1-го тура во Владимире, а, приехав в Москву, я всё-таки нашёл место, где был телевизор – в главном здании на 9-м этаже работала телевизионка, где я и смотрел матчи 2-го тура…

Наша сборная показывает давно всем известный футбол, и пока в этом преуспевает. Не показывая в сущности никакой игры в атаке, наши очень крепко держатся в обороне, и ни голландцы, ни немцы не смогли её пробить. Такой футбол не может нравиться зрителям, однако, при этом у нашей сборной весьма большие шансы выйти в полуфинал, однако, для этого придется выигрывать у шотландцев, а при такой игре выиграть невозможно, нужно менять тактику и неизвестно, что из этого получится…

566. Июнь – Июль. В Мурманске +30°! Рыбалки с резиновой лодки под обсерваторией

Июнь в Мурманске блистал перепадами температуры: 3-го июня от +2° до +19°, 8-го от +3° до +13°, 11-го от +7° до +20°, 12-го июня +26°, 13-го июня +30°!

Ходили с Сашулей загорать на ближнее озеро, сгорели, я купался в озере 3 раза, вода чистая, холодная, градусов десять, но удовольствие получил. 14-го июня +29°, 15-го +23°, 16-го от +17° до +5°!

В ПГИ пришли деньги по «Арктике». Я предлагал Пивоварову присоединить их к основным бюджетным деньгам и распределить по тому же принципу – через руководителей направлений. Пивоваров ничего мне на это не ответил, а потом оказалось, что он делит эти деньги сам, раздаёт кому сколько считает нужным. В основном, ублажает Апатиты. Ну что же, хозяин – барин. Предложил и мне денег, для моего ВТК. Я отказался – вроде бы хватает, а набирать ещё людей не собираюсь.

– А калининградцам?

Тут я, конечно, отказываться не собирался, оживился:

– Калининградцам позарез надо, у них совсем худо с деньгами.

– Тысяч семьдесят их устроит?

– Вполне.

– Оформляй договор.

– Отлично. Ребята обрадуются, хоть какое-то подспорье.

Я как раз в командировку туда собрался, а оттуда в отпуск. Этот жест Пивоварова я оценил. Отдавать деньги на сторону в это время, когда своим не хватает, – надо мужество иметь, а он ведь ещё и красноярцев своих подкармливает.

Интересно, Пивоваров выделил из «Арктики» деньги Мингалёву на моделирование средней атмосферы, чем Витя никогда не занимался. Якобы, по подсказке Славы Ляцкого, чтобы развести Мингалёва и меня. Пивоваров считал это мудрым политическим ходом.

Витя деньги взял. Я считал это бесперспективным для Вити делом – с его кадрами и без надлежащей вычислительной техники, но отговаривать никого не стал – ни Витю, ни Славу, ни Пивоварова. Считают, что так лучше, и слава Богу.

Деньги по «Арктики» сократили ряды сокращаемых, особенно в Апатитах, в Мурманске же процедуру сокращения в отношении нескольких человек, не ушедших по собственному или с переводом куда-нибудь, пришлось провести от начала до конца. В число таких попал и Николай Алексеевич Горохов, доктор наук, возглавлявший в своё время лабораторию распространения радиоволн и исполнявший обязанности директора ПГИ в период между уходом со своего поста Распопова и избранием Пивоварова.

Ему Пивоваров предложил найти для себя договорные деньги, связи-то у Горохова, слава Богу, всю жизнь договорами кормился, но тот не сумел и упросил Пивоваров предоставить ему неиспользованные отпуска за несколько лет, может, он за это время найдёт что-нибудь. Пивоваров согласился на отпуск с последующим увольнением, если ситуация не изменится.

Яростное сопротивление своему сокращению оказал инженер Потапов, довольно скандальный мужик пенсионного возраста, бывший активист партийных собраний. Для начала Потапов отказался расписываться в том, что он предупреждён о своём сокращении, это положено делать не позднее, чем за два месяца до увольнения. Ему предложили расписаться на списке сокращаемых должностей напротив своей фамилии. Этот список существовал в виде моей служебной записки Пивоварову, так Потапов заявил:

– Я чужую переписку (Намгаладзе с Пивоваровым) не читаю.

И на этом основании не стал эту бумагу в руки брать. Боголюбов его устно предупредил и засвидетельствовал это своей и инструктора по кадрам подписями.

Тогда Потапов обнаружил, что сокращается должность инженера-электроника I категории, а у него в трудовой книжке записано, что он просто инженер I категории, а никакой не электроник и никогда не был электроником. В это обстоятельство он клещом вцепился.

Действительно, три года назад ему изменили при аттестации должность с инженера на инженера-электроника, а в трудовую книжку это изменение по вине отдела кадров не внесли. Но в утверждённых (за подписью директора и гербовой печатью) штатных расписаниях трёх последних лет он фигурировал именно как инженер-электроник 1-й категории с соответствующей зарплатой, которую он исправно получал.

– Знать ничего не знаю, вот у меня в трудовой книжке записано, что я инженер 1-й категории, а вы сокращаете должность инженера-электроника 1-й категории – упёрся Потапов и подал жалобу в областной совет профсоюзов, присовокупив к ней и то, что он не предупреждён, как положено о сокращении, и то, что профком института не поддержал большинством голосов его сокращение (3 – за сокращение, 3 – воздержались).

Областные профсоюзы радостно откликнулись и бросились защищать попранные права и интересы трудящегося, направили в ПГИ протестующее письмо и своего правового инспектора – толстенную нахальную молодую тётку, то ли кавказской, то ли среднеазиатской национальности. По всем трём пунктам потаповской жалобы она встала на его сторону и принялась в моём кабинете на меня бочки катить, что за руководители такие, мол, безграмотные пошли.

Я, наверное, ещё озлобил её тем, что бестактно спросил, поместится ли она в кресло для посетителей напротив моего стола или ей удобнее будет на стул сесть (я, действительно, был озабочен – не заклинит ли её меж ручек довольно узкого кресла).