Профайлер - Лэй Ми

ее и подкрался к двери камеры.

Раз, два, три…

Юноша рванулся в коридор, одновременно швырнув ножку стола в направлении железной двери. И тут же скрылся в камере номер шесть.

До Сун Пу звук долетел слишком поздно — ножка стола ударила его по носу, зрение от боли помутилось. Прикрывая лицо одной рукой, он отступил на шаг и выстрелил еще дважды — мимо.

В свете вспышек от выстрелов Сун Пу увидел, что коридор перед ним пуст.

Разозленный своим промахом, он кинулся вперед. Потом понял, что действует неосмотрительно, и присел на корточки. Нос у него горел, глаза ныли. Горячая струйка бежала из одной ноздри по подбородку. Он вытер ее — жидкость была липкая и пахла приторно-сладко.

— Точное попадание… — сказал Сун Пу, сдерживая гнев. Заставил себя улыбнуться: — Ты делаешь успехи, сиди. — Сплюнув кровавую слюну, он продолжал: — Ты меня ранил, парень. К счастью, я не Ма Кай, иначе высосал бы у тебя всю кровушку!

Потрясенный, Фан Му повторил вслух:

— Ма Кай?

Звук выдал его.

Сразу сообразив, что Фан Му в шестой камере, Сун Пу поднял пистолет и сделал шаг к двери.

— Удивляешься? Да-да, Ма Кай был когда-то моим пациентом, как и Мен Фанчжи. Он вполне созрел для терапии, но недостаточно доверял мне и сбежал через пару сессий. А потом, — продолжал Сун Пу, продвигаясь к дверному проему, крепко прижавшись спиной к стене, — я узнал, что кто-то убивает людей и пьет их кровь. Мне сразу стало ясно, что это он. Только представь, какой приятный сюрприз! Я решил, что наконец-то мне представилась возможность показать себя. Никак не ожидал, что ты встрянешь первым…

Наконец он нащупал косяк двери. До него доносился слабый звук дыхания Фан Му.

Он стоял по другую сторону стены, возле дверного проема.

— Теперь подумай, насколько я тебя возненавидел! — Сун Пу ворвался в дверь и развернулся вправо. Одновременно он вскинул пистолет и выстрелил.

В коридоре громыхнуло эхо.

Из дула пистолета вырвалась пуля, и только тут Сун Пу осознал, что угол, в который он стреляет, пуст.

Прежде чем преступник успел среагировать, Фан Му, словно пружина, распрямился, вскочил с того места, где сидел на корточках — в самом низу стены, — и изо всех сил ударил Сун Пу в грудь головой.

Убийца нажал на спуск и выпустил еще две пули. Потом потерял равновесие и спиной вперед повалился на пол.

У Фан Му от столкновения закружилась голова. Ноги подкосились, и он упал за Сун Пу следом.

Библиотекарь снова спустил курок, но тот щелкнул впустую.

От облегчения Фан Му едва не потерял сознание.

«У него не осталось патронов».

Сжимая в руке нож, юноша медленно поднялся и достал зажигалку.

С негромким щелчком у него в руке вспыхнул огонек. Несмотря на небольшие размеры, он отлично освещал камеру.

Сун Пу сидел на полу, его лицо блестело от пота; он яростно искал что-то у себя на теле.

С ножом в руке Фан Му подбирался к нему ближе и ближе.

Сун Пу попытался отползти, бормоча:

— Не надо… не надо…

Страх и отчаяние в его глазах вызвали у Фан Му приступ острого злорадства.

— Ты что, боишься? — Он замедлил шаги. — Люди, которых ты убивал, молили о пощаде? Да или нет?

— Умоляю… не убивай меня… пожалуйста, — восклицал Сун Пу плаксиво, в его глазах стояли слезы.

И тут, в один миг, покаянный вид сменился дьявольской усмешкой. Убийца перестал ползти. Одной рукой он вытряхнул из пистолета пустую обойму и вставил на ее место новую.

Фан Му окаменел. У него была запасная!

* * *

Инстинктивным жестом он швырнул зажигалку в Сун Пу, развернулся и побежал.

В мгновение ока библиотекарь перезарядил пистолет, взвел курок и дважды выстрелил вслед Фан Му.

Юноша слышал, как пули, просвистев мимо, врезались в решетку камеры напротив. За спиной прогремел новый выстрел; на этот раз пуля ударила об пол у его ног.

Фан Му мчался к железной двери в дальнем конце коридора. Он толкнул ее изо всех сил, но дверь не поддалась. Ощупал ее — на ручке висел тяжелый железный замок.

Новый выстрел — пуля попала в дверь у его головы, выбив оранжевые искры.

Пригнувшись, Фан Му нырнул в камеру номер один. Сун Пу видел, где он скрылся, поэтому не торопясь встал и пошарил по полу в поисках зажигалки. Потом медленно пошел по коридору.

Возле дверей первой камеры он крутнул колесико — в свете язычка пламени были видны только старые, поломанные столы и стулья вдоль одной стены. Вторая сторона пустовала.

Сун Пу хмыкнул, не скрывая удовольствия:

— У Тай Вея всегда при себе запасная обойма. Ты что, не знал?

Фан Му лежал под грудой старой мебели, охваченный страхом и ненавистью.

«Черт, я был слишком беспечен!»

— Хочешь попытать удачи, сиди? — спросил Сун Пу так, будто победа была ему обеспечена. — Никак не хочешь признать, что проиграл?

Нож у Фан Му в руке задрожал. У его соперника оставалось еще три патрона, и он знал, где прячется Фан Му. Его смерть была лишь вопросом времени.

«Неужели вот так все и закончится?»

— И чего ты такой упрямый? — театрально вздохнул Сун Пу. — Прямо как тот старый дурак… ну, ты знаешь.

Профессор Цяо…

«Сделай то, что должен сделать. Примени свои методы».

— Ты прав, я — как профессор Цяо, — заговорил Фан Му, медленно и осторожно поднимаясь на ноги. Он прижимался к стене в узкой щели между ней и свалкой мебели. — А знаешь, какая разница между нами и тобой?

— О? — Сун Пу притворился, что удивлен. — И какая же?

— Ты действительно прекрасный профайлер, — сказал Фан Му, следя глазами за пламенем зажигалки в дверях. — Но у тебя нет души. А потому нет того чувства долга и уважения, которые необходимы для этой профессии. Все, что делаешь, ты делаешь ради себя. Мы же готовы пожертвовать собственной жизнью, чтобы спасти жизнь другим.

Только сейчас Фан Му наконец понял, почему профессор Цяо не издал ни звука, даже сгорая заживо.

Этим убийством Сун Пу рассчитывал довести его, Фан Му, до психического срыва. Знал, что огонь, запах горящей плоти и отчаянные крики жертвы пробудят в нем самые страшные воспоминания. Но и профессор Цяо тоже знал об этом. Потому он молчал — даже пожираемый огнем, — пытаясь снизить психологическое воздействие этой сцены.

— Заткнись! Все это чушь! — Голос Сун Пу дрогнул, и он сделал шаг в камеру.

Фан Му медленно протискивался за мебелью вдоль стены.

— Ты знаешь, почему профессор Цяо