Юг в огне - (Бирюк) Петров

Однажды, когда Гулден, лежа на диване, читал только что полученный из Англии журнал, в комнату ворвался возбужденный капитан Ингом.

- Лейтенант! - вскричал он взволнованно. - Какой же мерзавец Гарри Картер! Какую он гадость сделал!

Гулден приподнялся с дивана:

- Что же он сделал, капитан?

- Первую гадость он совершил, попав под Воронежом в плен к красным вместе со своим самолетом. А вторую - вот эту. Читайте! - сунул он ему московскую газету "Правда". - Впрочем, вы же плохо знаете русский язык... Я вам переведу: "Английский авиатор, капитан Гарри Картер, будучи послан на аэроплане с приказом командующего белой Донской армией генерала Сидорина в Воронеж, который в то время был захвачен белогвардейскими частями генерала Шкуро, по ошибке приземлился в расположении кавалерийской части товарища Буденного.

В беседе с нашим корреспондентом капитан Картер заявил: "Англия никогда не должна вмешиваться во внутренние дела России". Он выразил искреннее сожаление, что ему, помимо своего желания, пришлось как офицеру подчиниться приказу своего начальства и прибыть в Россию для участия в борьбе белогвардейцев против народа Советской России.

Учитывая, что капитан Картер чистосердечно покаялся в своем проступке, совершенном по приказу высшего его командования, и что он как военнослужащий не мог ослушаться этого приказа, советское правительство сочло возможным отпустить капитана Гарри Картера в Англию".

- Как это вам нравится? - с сарказмом посмотрел Ингом на Гулдена.

- Картер струсил, а поэтому и солгал.

- В том-то и дело! - вскричал Ингом, с яростью бросая газету. - Какой дьявол его сюда посылал?.. Ведь мы же с ним Добровольно изъявили желание поехать сюда, посмотреть донскую экзотику, поухаживать за красивыми казачками...

- Гарри это простительно, - сказал Гулден. - Он человек неженатый, а ведь вы, как мне известно, женаты... У вас, говорят, чудесная, красивая жена...

- У меня жена действительно красавица, - самодовольно усмехнулся Ингом. - Но это мне не мешает иногда поухаживать за другими... А все-таки Гарри ловкий дипломат...

- А интересно, - насмешливо посмотрел Гулден на Ингома, - как бы вы стали действовать, если б попали в плен?

- Не знаю. Об этом я не думал, но, наверно, не стал бы лгать... Между прочим, Джон, у меня есть еще одна новость!

- Рассказывайте!

Вместо ответа Ингом торжественно развернул лондонскую газету "Таймс".

- Представьте, лейтенант, я послал отсюда своей Молли письмо, - стал рассказывать Ингом. - Молли прочла его своим знакомым. Кто-то из них рассказал о нем сотруднику "Таймс". В газете заинтересовались этим письмом и выпросили его у Молли и напечатали. Вот смотрите!.. Хотите, прочту?

- Читайте.

Ингом уселся на стол и с удовольствием стал читать:

"Моя дорогая!

Шлю тебе это письмо к твоему рождению и ко дню нашей свадьбы. А чтобы письмо это было более приятно, в дополнение к нему шлю и немного денег. Купи себе на них новую хорошенькую шляпу, шелковые чулки и перчатки.

Эти два знаменательных дня я посвящу тебе. Знай, дорогая, что с утра до вечера в эти дни я думать буду только о своей Молли.

Жизнь моя здесь полна интересных приключений: я попал в армию полудиких казаков. Все они - лихие наездники, интересные, необычные люди. Они, как волшебники, выделывают на лошадях разные чудеса. Знай, дорогая, если когда-либо и был крестовый поход, то он сейчас именно здесь. Я со своей стороны вкладываю и буду вкладывать свое сердце и душу в дело организации танковых отрядов против большевиков, в боевые действия против них, в собирание и отсылку тебе таких сведений о большевистских зверствах, которые ты, надеюсь, сумеешь куда надо определять, чтобы они заставляли нашу добрую, старую Англию гореть возмущением и отвращением.

Посылаю тебе 64 фотографических снимка, сделанных мною и другими английскими офицерами с пленных и казненных большевиков. Вглядись в эти лица. Я хочу, чтобы ты заказала копии с этих фотографий. Я знаю, Молли, ты, наверное, для этого не имеешь денег. Но я прошу, не высылай мне посылок и употреби деньги на распространение среди англичан этих фотографий. Можешь даже продать мой кавказский кинжал или персидскую книгу, а деньги употребить на это. Эти фотографии заставят англичан понять. Они должны понять, черт возьми! Они поймут! Пора их разбудить.

Генерал Деникин начал свое дело, имея 403 офицера и 200 рублей. С тысячью офицеров он освободил огромный район, с восемью же тысячами он опрокинул восемьдесят тысяч большевиков.

А теперь его армия многочисленна, но ей не хватает снабжения. Вот в этом-то мы и должны ей помочь. Каждая самая малая помощь имеет значение. Я хочу, чтобы ты распропагандировала нашего милейшего Робинса и гальванизировала упрямого полковника и всех остальных, подобных ему.

Прощай, любимая.

Твой Чарльз Ингом".

Прочитав заметку, Ингом торжествующе посмотрел на Гулдена.

- Каково, Джон, а?

- Вы хотите знать мое мнение?

- Да.

- Поганое письмо.

- Что?! - даже отшатнулся в изумлении Ингом. - Как вы смеете?

- Не обижайтесь, Чарли, - примирительно сказал Гулден. - Я не хочу с вами ссориться. Я же только высказал свое мнение, вы сами об этом спрашивали.

- Нет, Гулден, - гневно заговорил Ингом. - Я вам этого не прощу. Никогда не прощу! Я вас понимаю. Вы просто симпатизируете большевикам, поэтому вам и не нравится, когда о них говорят правду... Я знаю, я заметил за вами...

- Что же именно вы заметили, капитан? - спокойно спросил Гулден. Какие вы имеете подозрения?

- Вы что ко мне пристали, черт бы вас побрал! Это мое дело. Если потребуется, я все выложу кому следует.

- Знаете что, капитан Ингом, - подойдя к нему и глядя в глаза, спокойно сказал Гулден, - я вас не боюсь. Я не из робких. Вы говорите ерунду... А вообще, пошли вы ко всем чертям...

- О, нет! - распаленно вскричал Ингом. - Я вам не позволю оскорблять меня. Вы мой подчиненный... Я вам покажу!.. Я все раскрою, - и, сильно хлопнув дверью, выскочил из комнаты.

Гулден покачал головой. Он пожалел, что поссорился со своим начальником - можно нажить много неприятностей. Ингому ведь известно о том, что Гулден возил с собой в Таганрог на прием Марину, которая сейчас арестована деникинской контрразведкой как заподозренная в большевизме... Если Ингом возбудит дело против Гулдена, обвиняя его в связях с большевиками, молодому лейтенанту несдобровать.

Шагая по комнате и думая об этом, Гулден сожалел о том, что произошло.

В последнее время Гулден через Марину тесно связался с Семаковым и Виктором. Он выполнял их поручения, вел работу среди иностранных солдат и офицеров за возвращение домой, в свои страны, распространял среди них большевистские прокламации на английском и французском языках, печатаемые Ростово-Нахичеванским подпольным комитетом. Он не хотел, чтобы оборвалась эта связь. У Гулдена уже была своя крепкая надежная группа из английских и французских солдат, которая помогала ему в его работе.

XIII

Как-то, вскоре после ссоры с Ингомом, который на второй же день перебрался от него на другую квартиру, Джон Гулден решил поехать в Ростов повидаться с Семаковым или Виктором. Весело насвистывая, он отправился на вокзал. Пришел он туда в то время, когда поезд, курсирующий между Новочеркасском и Ростовом, уже тронулся. Гулден на ходу ухватился за поручни и вскочил на подножку вагона, не заметив, как Ингом, переодетый в штатское платье, следовавший за ним по пятам, вскочил на подножку второго вагона.

В Ростове с вокзала, Гулден направился на квартиру Виктора, где он иногда встречался с Семаковым. Виктора дома не оказалось. Хозяйка пояснила, что квартирант ее скоро должен прийти и предложила англичанину подождать его.

Гулден прошел в комнату Виктора и стал просматривать старые экземпляры журнала "Огонек", лежавшие на столе.

Прошел час, Виктор не приходил. Гулден решил, что ждать он больше не будет, и встал, намереваясь уходить. В это время в передней послышались мужские голоса. Гулден оживился: верно, идет Виктор, и он снова присел. Распахнулась дверь, в комнату ворвалось несколько белогвардейских офицеров.

- Руки вверх! - заорали они на Гулдена, наставляя в него дула револьверов.

Англичанин в недоумении поднял руки.

- В чем дело? - спросил он по-русски.

- Обыскать его! - приказал старший офицер в капитанских погонах.

Два прапорщика и один поручик начали обшаривать карманы Гулдена.

- Я - англичанин, - кричал он. - Я протестую!.. Вы не имеете права!..

На протесты Гулдена никто не обращал внимания.

- Так разрешите его в тюрьму отправить? - спросил капитан, оборачиваясь к кому-то.

Гулден глянул туда, куда обращался контрразведчик и вздрогнул. Он встретился с серыми глазами своего начальника Ингома.

- Да, да, - кивнул Ингом, давая согласие контрразведчику.

...Виктор стоял на углу улицы и взволнованно наблюдал, как контрразведчики ворвались в его квартиру, вывели Гулдена. Он пошел вслед за ними.