На свои круги (СИ) - Турлякова Александра Николаевна

- Не-ет... Я не буду воевать на стороне Марда...

- Почему?

- Против Гаварда я не пойду.

- Почему?

Конечно же, он ничего не ответил ему на это. Почему? Да потому, что он сам – граф Гаварда! Это его земли! Это земли его отца и деда, это земли его предков! Что ему предлагает этот барон? Воевать против самого себя? Ну уж нет! Никогда!

- Ладно,- согласился Орвил,- не хочешь ты воевать против Гаварда, твоё право.- Усмехнулся.- Не хочешь её рядом, ну хотя бы проведай, можешь взять любого коня на конюшне и людей, сколько хочешь.

Эрвин нахмурился. Он никогда не думал об этом. Просто проведать Ллоис в обители, рассказать, что изменилось в его жизни, и просто побыть рядом, пока зима?

Почему он сам раньше не додумался до этого? Это так просто! Увидеть её и побыть вместе?

От волнения сердце задрожало и забилось тревожно. Он может увидеть её. Впервые за два года! Увидеть, обнять, поговорить... Так просто. Всё, оказывается, так просто.

- Я подумаю.

- Подумай.

Эрвин несколько раз рассеянно кивнул, а мысли все уже были там, в обители бегинок. «Ллоис... Моя Ллоис... Я могу увидеть тебя. Рассказать тебе, как я скучал...»

Часть 28

Всю дорогу он торопился, дни пути тянулись так неторопливо, ночи наступали так быстро, не то, что летом. Ему хотелось лететь как на крыльях, и всё казалось ему медленным, будто нарочно задерживало его в пути.

Он хотел поехать один, но барон настоял и дал ему двух человек в сопровождение. Эрвин ломал голову, зачем они ему нужны? За последнее время он привык быть один, сам всё решать для себя. Конечно, в бытность графом и сыном графа он всегда отправлялся в путь только с верными людьми, но сейчас он не граф, и старался полагаться только на себя. Дорога, конечно, была долгой, надо было подниматься на север, в земли Гаварда, хорошо ещё, что действовало перемирие. Никто их не останавливал и не интересовался, кто они и куда едут.

Погода была хорошей, заснеженные поля и рощи тянулись вдоль дороги, ветер для января был небольшим, а вот морозец не позволял долго находиться в пути: часто приходилось заезжать на постоялые дворы, чтобы выпить чего-нибудь тёплого и погреться.

Всю дорогу Эрвин представлял себе встречу с Ллоис, что он ей скажет, что сделает, надумывал себе, какой она стала, как изменилась. Прошло два года, как они виделись в последний раз. Вспоминалось, как вдвоём они чистили снег с дорожек до церкви, как пытался он поцеловать её, и неожиданный страх в её глазах и на лице. Это потом настоятельница всё рассказала ему про неё, что в прошлом она пережила насилие и сейчас не допускала и мысли, что когда-нибудь будет с мужчиной. Но рядом появился он, Эрвин, и она полюбила его, она сумела преодолеть свой страх, и они были вместе. Те счастливые дни Рождества, когда от любви перехватывало дыхание, когда они вместе были и днём, и ночью. Она стала его, она принадлежала только ему, она была его женщиной.

Какой же он был дурак, что оставил её так быстро! Может быть, надо было дождаться лета, побыть с любимой подольше? Но он торопился, ему хотелось найти своё прошлое, своё имя. И что ему это дало, кроме лишних забот? Вернуть что-то он так и не смог, а любимую оставил одну. А она так плакала, так убивалась, когда он уходил, так не хотела его отпускать.

Да, в его жизни многое случилось, ему будет, что ей рассказать, чем её удивить. Это тебе не тихая, спокойная обитель женщин-одиночек. Это у них там всё чётко и понятно, день расписан по часам, сплошные дела и молитвы, посты и опять молитвы. Тихо и спокойно. А у Эрвина жизнь бурлила эти два года, где он только не был! Столько лиц, столько событий промелькнуло мимо. Дух захватывает! И турнир, и сражение, и война, и барон Элвуд... Есть о чём рассказать! Вот уж он её удивит!

Он много думал об этом, много, что воображал себе. Но, подъезжая к обители, заметил, что что-то изменилось. Вроде бы все здания на месте, но как будто что-то не то. Во дворе следы пожарища и разрушений. Не хватало крыш на хозяйственных постройках, вырублено несколько яблоневых деревьев в саду. Присыпанные снегом следы разорений вселяли тревогу и опасения. Что здесь случилось? Кому понадобилось так всё здесь крушить и ломать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Сейчас, зимой, всё выглядело неприглядно, а как же всё это было до снега? И собак нет, и мальчишек, и даже двор... Тропинки не расчищены, снег не утоптан, где-нигде одинокие цепочки следов по снегу. И даже фигурок женщин по двору не мелькает, хоть и день уже. Одно успокаивало: подъезжая, издалека слышен им был звон колокола, а значит, кто-то здесь ещё был живой. И Эрвин, оставив своих сопровождающих, с тревогой в сердце пошёл искать хоть одну живую душу, кто смог бы рассказать ему, что случилось.

На своём месте он нашёл настоятельницу. Заметив вошедшего мужчину, в полумраке пожилая женщина не узнала его, и испуганно прянула к стене, вскидываясь навстречу.

- Что вам надо? Уходите...

- Матушка...- Эрвин нахмурился, такой встречи он не ожидал. Она уставилась ему в лицо, прищуриваясь, рассматривала в потёмках.

- Эрвин? Это ты?

- Что случилось у вас?

- А я не узнала.- Настоятельница улыбнулась знакомой улыбкой, и от неё по лицу побежали тонкие морщинки. Как давно Эрвин видел её лицо, что уже и забыл, как она выглядит, а она-то ещё больше постарела и морщин добавилось.- Смотри, какой ты стал! Эрвин... Ты нашёл свою семью? Ты вспомнил, кто ты?

- Я вспомнил, кто я, а семьи у меня нет...- Ответ получился каким-то грустным, совсем безрадостным, под стать тому, что Эрвин здесь видел.

- Ты изменился.- Она внимательным взглядом окинула его с головы до ног.- Повзрослел... Стал таким сильным... Смотри. И меч на поясе...

- Что случилось?- Он не поддержал её тему, его сейчас заботило совсем не то, не его внешний вид.

- Ты садись.- Указала рукой на скамью у стены.- Что уж стоять-то... Разговор будет долгим...

- Я постою...

Оказывается, осенью в обитель вторглись войска людей графа Мард, началась война, и небольшой отряд, перейдя границу, хозяйничал в этих землях. Люди одного из баронов занимались грабежами и насилием, жгли дома и забирали всё ценное. Побывали они и в обители бегинок. Здесь были одни женщины, и некому было оказать сопротивление. Вооружённые люди, опьянённые силой и безнаказанностью, пожгли постройки, ограбили церковь, забрали почти все припасы на зиму, насиловали местных женщин и девушек, убивали тех, кто пытался сопротивляться насилию, перебили всех собак и даже скот, какой под руку подвернулся. Обитель тянулась теперь из последних сил, бегинки переживали самую холодную и голодную зиму.

Эрвин обомлел от услышанного и почувствовал, как внутри всё обовалось в ожидании неотвратимых плохих новостей. Шепнул:

- А Ллоис? Где она?.. Что с ней?

- Ллоис?- Она переспросила и снова – в какой уже раз? – нахмурилась.- Ты сядь... Пожалуйста...

Эрвин глядел исподлобья и медленно покачал головой от плеча к плечу, нет, садиться он не собирался, он хотел узнать всё, будучи на ногах.

- Где она?

Пожилая женщина вздохнула и устало поникла. Её шёпот разорвал Эрвину сердце:

- Её больше нет... Она теперь с Господом...

Вот теперь он сел. Уставился в какую-то точку в пространстве. Нет, этого не может быть... Почему? Что могло случиться? Моя Ллоис... Она что-то путает... Что-то не то говорит...

- Вы спрятали её, да? Я всегда знал, что вы против... Вам не нравилось, что я... что мы любим друг друга... Вы боялись, что я заберу её... Где она?

- Эрвин, милый, ты ошибаешься... Никто её не прятал. Я знала, что вы вместе. Я разговаривала с ней, я предупреждала её, что ты уйдёшь, что ты бросишь её...

- Я не бросал её!- Он резко перебил, не скрывая раздражения.- Я пришёл за ней! Я заберу её! Где она?

Настоятельница долго молчала, выдерживая его угрюмый взгляд, потом заговорила негромко:

- Ты опоздал... Она ждала тебя. Всё время ждала... Она верила, что ты придёшь за ней, как и обещал... Она не дождалась... Опоздал ты... Мне очень, очень жаль, что так вышло. Я и не думала, что ты вернёшься за ней. Я думала, что ты найдёшь свою семью и забудешь девочку... Она умерла, Эрвин... Господь забрал её душу...