Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - Aris me

— Ты, — угрожающе направил на него палочку Малфой. Его рука не дрогнула.

— Я, — согласился с улыбкой Нотт и, то ли демонстрируя, что не собирается принимать вызов, то ли доказывая, что не боится, просто повернулся к нему спиной.

Во взгляде Драко читалась такая ненависть, что Гермиона сразу подумала, что это было большой ошибкой. Теодору бы достать палочку и готовиться защищаться, а не распалять Малфоя ещё больше. На секунду у неё даже пробежала мысль, не оглушить ли Драко, пока он ничего не натворил, но тут же откинула её как неэтичную. В поисках помощи она заозиралась по сторонам.

— Грег, что-то надо делать! — Гермиона в первую очередь имела в виду, что нужно разнять этих двоих. Гойл кивнул и быстрым, решительным шагом направился на выход. Она в ужасе распахнула глаза. — Эй, ты куда?

Он… собрался бежать?

— Нужно найти медальон, — нехотя пояснил Грег, словно каждое слово стоило тысячу галеонов.

Гермиона в беспомощности сжала зубы — она вовсе не это имела в виду! И тут голос вновь подал Тео:

— Да не переживай ты так, Грегори, — с неприкрытым весельем в голосе произнес Нотт. — Это же тёмный артефакт, а они ребята шустрые. Этот наверняка уже поработил какого-нибудь магла и ушёл далеко отсюда на не-своих двоих. Ты лучше укроти своего ручного дракона, он вот-вот огнём плевать начнет.

Гермиона со злостью упёрлась взглядом в спину Теодора. Как его вообще заставить замолчать? Может, кинуть в него Силенцио? По Малфою было видно, что тот сдерживался из последних сил: сжатая челюсть, подрагивающие желваки и в злости сощуренные глаза, ставшие из светлых совсем тёмными. Он нервно перекатывал между пальцами палочку, каждый раз на секунду задерживая её в атакующем положении.

Грег же надвигающуюся катастрофу между этими двумя будто вовсе не замечал. Он действовал быстро и без лишних суетливых движений, словно во время пожара: впрыгнул в ботинки, натянул тёплую куртку, шапку с пушистым меховым помпоном, повязал слизерински-зелёный шарф вокруг шеи и завязал его в аккуратный узел…

— Ты б его не злил, — выдал ценный совет Гойл, надевая на руки вязаные перчатки и один за другим поправляя каждый палец. Гермиона, словно загипнотизированная, следила за каждым его движением, всё ещё не веря, что он может сейчас уйти. Но, закончив наконец одеваться, тот весьма прытко выбежал из квартиры.

— Ничего не могу поделать, — крикнул ему вдогонку Нотт, хотя Грегори уже никак не мог его слышать и, усмехнувшись, добавил: — Он так забавно шипит, когда его дергают за хвост.

Драко плавно шагнул в его сторону. В наступившей после ухода Гойла тишине протяжно скрипнула половица. Малфой придвинулся ещё ближе, остановившись ровно напротив спины Теодора.

— Забавно? — следующим движением он направил палочку ему между лопаток. — Как тебе такое шипение?

И кинул заклятье. Тео, с запозданием попытавшийся обернуться, качнулся и с глухим звуком осел на пол.

— Малфой, прекрати! — в ужасе крикнула Гермиона, Драко взглянул на неё с серой скукой в глазах и, недолго думая, направил парализующее. Она беспомощно упала на пол, не в силах ни произнести что-то, ни двинуть даже пальцем. Грейнджер видела, как Малфой медленно, словно взвешивая в мыслях каждый свой шаг, подошёл и присел рядом с Теодором.

— Знаешь, ты должен хоть раз почувствовать, что такое боль, — бесцветно произнес он, словно вынося приговор, и ласково погладил его по щеке. — Doloranimaes!

Теодор дёрнулся, но первое заклятье не давало ему полноценно двигаться. Гермиона слышала его тяжёлое прерывистое дыхание и глухой стон сквозь сомкнутые губы. Она видела, как подрагивают закрытые веки, как взмок его лоб, и по виску скатились крупные капли пота… Но, видимо, Драко результат совсем не удовлетворил, он поднял палочку вверх, прекращая действие проклятья, и Тео широко распахнул зелёные, с узкими зрачками, глаза.

— Закричи, и я остановлюсь.

Малфой выглядел подчеркнуто расслабленно и бесстрастно. Он выждал мгновенье для ответа и вновь повторил то же самое проклятье, но ничего, кроме глухого стона, вновь не услышал. Тогда Драко выпрямился во весь рост, разочарованно покачал головой и изящно, словно художник, наносящий мазки масляной краски, двинул кистью. Раздался мерзкий хруст костей, и Нотт еле слышно вскрикнул. От ужаса у Гермионы вмиг заледенели все внутренности, она попыталась что-то промычать, но тело не слушалось. Сейчас Малфой напоминал чудовище из её кошмаров. Он легко дёрнул кистью во второй раз, и снова послышался громкий хруст, а следом сдавленный, тихий стон. Её крутило и выворачивало от беспомощности — здесь и сейчас Драко ломал Теодору кости! И она не могла это прекратить. В глухом отчаянии Гермиона вновь и вновь пыталась взять под контроль своё тело, но была абсолютно бессильна.

— Кричи, Нотт, — сухой, отстраненный голос в тишине, а затем вновь хруст ломающихся пальцев. От этого звука её саму скрутило от боли. Но Тео закашлялся и, словно задыхаясь, хрипло рассмеялся.

Малфой недовольно выпрямился и покачал головой. Под пугающий, безумный смех Теодора он направил особенно долгое проклятье в последний раз, медленно сломав ему пятый палец, и, даже не взглянув в сторону Гермионы, молча аппарировал.

После его ухода заклятье резко спало. Гермиона тут же вскочила и подбежала к Нотту. Тот, шипя и морщась, медленно сел, продолжая при этом странно улыбаться. Гермиона с тревогой взглянула ему в лицо. Он вообще в порядке? Не повредило ли проклятье Малфоя разум? От Драко в таком состоянии можно было ожидать чего угодно…

Теодор шумно выдохнул.

— Это было… яростно, — произнёс наконец он и вздрогнул, а следом скривился, словно каждое движение причиняло ему боль, хотя, скорее всего, так и было.

Его пальцы выглядели страшно: пугающе изломанные, угловатые. Заметив её жалостливый взгляд, Тео прикрыл их здоровой рукой… И улыбнулся. Это казалось настолько неестественно и странно, словно натянул на себя фарфоровую карнавальную маску.

— Да что с тобой не так? — она с недоумением посмотрела ему в глаза, пытаясь найти там настоящего Теодора.

Зрачки узкие, взгляд пугающий и пустой. Гермиона подумала, что если бы у дементоров были глаза, то они смотрели бы ими именно так. Неосознанно захотелось вызвать Патронус. Хотя, конечно, с переломом это бы совсем не помогло. Что за бред ей лез в голову?

— Это болевой шок, Цветочек, просто болевой шок, — он откинул голову на деревянную ножку стола и устало прикрыл веки. — Не жалей ни о чём.

Гермиона проследила за ним взглядом, но Теодор так и не пошевелился. Она вновь взглянула на его изуродованные пальцы и, резко вскочив, принялась нервно ходить по комнате. В душе Гермиона надеялась на возвращение Грега, но вскоре поняла, что ждать его было бессмысленно. Всё зашло слишком далеко! Лечить переломы сама она не умела, подходящего зелья в сумочке не нашлось, в больнице им показываться тоже не стоило, вот только если… Она с сомнением посмотрела в сторону Нотта, прикидывая, стоит ли ей рискнуть и привести раненого Пожирателя в дом знакомого колдомедика или нет. Они с ней не были близки, просто соседки из домов напротив, которые каждый раз вежливо здоровались и желали друг другу хорошего дня. Поэтому, если бы вскрылось, кого ей привела Гермиона в качестве пациента, Амалия могла повести себя непредсказуемо: в лучшем случае могла отказаться его лечить, а в худшем — вызвать авроров, и тогда уже под следствием оказалась бы сама Гермиона…

Тео всё так же сидел, откинув голову на ножку стола, и мычал под нос какую-то мелодию. Его волосы намокли и слиплись от пота, да и сам он выглядел непривычно бледным — на побелевшей коже отчётливо ярко выделялись тёмные веснушки. Гермиона подумала, что всё же, несмотря на то, что Нотт пытался не показать виду, заклятье Драко подействовало сильнее, чем ей показалось вначале. Его пальцы уже начали синеть и распухать. Нет, нужно было что-то делать! Не теряя больше времени, она взяла Теодора за рукав и переместила их прямо на порог знакомой.