Это мучительное пламя - Ксения Мартьянова

остановилось и замерло, когда она увидела мужчину, сидевшего на коленях, избитого до полусмерти и всего в крови. Его руки были завязаны веревкой, голова опущена вниз, и он хрипло дышал – она не слышала, но ощущала.

– Дарен… – прошептала Эбби, понимая, что произнесла его имя неосознанно и лишь потом, всмотревшись лучше, поняла, что это действительно был он. Её любимый мужчина. – Дарен!! – Она дернулась, но Декс лишь усилил хватку. – Отпусти меня!! Отпусти!!

Эбби не знала, выпустил ли Декстер её сам или же она сумела вырваться, но сейчас это и не имело никакого значения. Сорвавшись с места, она кинулась к нему, падая возле него на колени.

– Дарен… – дрожащими руками она потянулась к нему, но помедлила, с ужасом осматривая его окрашенную в багровый цвет одежду, кровоподтеки и ссадины. Очень хотелось закричать от боли и ярости; от обиды и страха. Страха за него. За Его жизнь. Ощущая, как голос готов вот-вот сорваться в рыданиях, Эбби осторожно, боясь причинить ещё большую боль, коснулась пальцами родного лица. – Дарен… ты слышишь меня?… прошу… ответь… скажи что-нибудь… – Она приподняла его голову чуть вверх, надеясь, что он откроет глаза и ответит ей; ещё больше надеясь, что сейчас она проснется и поймет, что последние месяцы были сном. Долгим и мучительным, но всего лишь сном.

– …Э-эбби…

Она замерла, а затем улыбнулась сквозь пелену слез.

– Дарен, – от его голоса стало даже легче дышать, – это я. Посмотри на меня. Это я.

Когда он слегка приоткрыл глаза, сердце застучало сильнее.

– …ты зде-сь?…

– Да, – улыбнувшись от того, что может вновь видеть любимые синие глаза, она кивнула, – я здесь. И я с тобой.

– …и-иди…

– Что?… – Тихо переспросила она.

– У-ходи… – начал повторять он, – …беги отсюда…

– Я не оставлю тебя…

– Э-эбби… прошу…

– Нет, – решительно возразила она, – я никуда без тебя не уйду. Больше никогда.

Дарен поморщился от нового приступа боли и стиснул зубы. Эбби придержала его, когда он пошатнулся и осторожно прижала к себе.

Громкие хлопки, раздавшиеся в тишине комнаты, заставили тут же повернуться.

– Браво. Какая трогательная получилась сцена. – Он подал знак Дексу, и тот тут же начал оттаскивать брыкающуюся Эбби от Дарена. – Я, право сказать, мог бы даже прослезиться, но, увы… чего-то мне всё-таки не хватило.

– Сердца… – яростно зашипела Эбби, – …вот, чего тебе не хватило!

Джек рассмеялся, а затем покачал головой.

– Возможно. Но с другой стороны, если бы это было так, твой любимый мужчина сейчас был бы мертв. Как, впрочем, и ты. Но я сохранил вам обоим жизни. Более того – позволил увидеться в последний раз… ну разве после этого справедливо говорить, что я бессердечный?

– Он избит до полусмерти!

– Да, – сочувственно выдохнув, Джек взглянув на стоявшего у стены Шейна, – мой человек слегка перестарался, но, поверь, у него были на то причины.

– Никакие причины не могу оправдать такое! – Эбби снова дернулась, но Декстер прижал её к себе лишь крепче. – Только настоящее чудовище способно на подобное!

– В чудовище человека превращает запредельная, почти нечеловеческая боль, – уже без улыбки ответил Джек, – а так же непреодолимое желание причинить ту же боль тому, кто причинил её ему.

– Дарен никому такой боли не причинял!!

– Шейн, вероятно, уже успел поведать тебе свою историю. – Поворачиваясь к Дарену, предположил Джек. По напряженным скулам и отстраненному взгляду своего мужчины, а ещё ярости в глазах Шейна, Эбби поняла, что это на самом деле было так. – Мир устроен так, что за боль всегда платят болью. Той же её мерой или большей, но ни в коем случае не меньшей. Человек, которого ты любишь отнял у меня сестру… мою милую маленькую Эрин… – Эбби задержала дыхание, когда пазл в голове окончательно сложился. Джек повернулся. – А у Шейна забрал брата. Он погубил две жизни. Так как… скажи… после всего… он может остаться безнаказанным? Разве убийца имеет право жить?

– А будешь ли иметь это право ты? – Яростно выплюнула Эбби, теперь ещё храбрее встречая его стальной взгляд. – Называя кого-то убийцей, вспоминай, кем являешься сам. Потому что по своей сути ты гнилее любого… даже самого жестокого палача. – Немного помолчав, она качнула головой. – И знаешь, что? За все твои поступки тебе ещё воздастся Небесами. Потому что несмотря на то, что Эрин физически больше нет рядом с тобой, её душа никуда не уходила. Она видит всё, что ты делаешь. И знай… смерть Дарена она никогда тебе не простит.

Джек некоторое время молчал; черты его лица стали жестче, огонь в глазах загорелся сильнее; он сжал пальцы в кулаки и, не сводя глаз с Эбби, обратился к Шейну:

– Веди второго. Пора с этим кончать.

Сердце колотилось, как бешеное. Внутри всё дрожало от страха; хотелось громко плакать и истошно кричать; но снаружи Эбби была скалой – твердой, непоколебимой, сильной. Правда продлилось это недолго. Когда Шейн вернулся, волоча с собой другого пленника, сердце снова сжалось и упало. Взгляд наполненных болью глаз заставил Эбби инстинктивно дернуться, но Декс грубо одернул её назад.

– Грег…

– За этим будет очень интересно понаблюдать, – между тем продолжал Джек, доставая из ящика стола пистолет, – двое враждующих между собой, но по-своему дорогих твоему сердцу мужчин. Оба любят тебя. И оба готовы за эту любовь умереть. Глупо, – с усмешкой заключил Джек, – но таков удел всех безнадежно влюбленных.

Заметив в руках Каллагана заряженный ствол, Эбби сглотнула.

– Ты не посмеешь…

– Неужели? – Саркастично поинтересовался он. – Остановишь меня?

Они оба знали, что нет. Эбби мотнула головой, чувствуя, как учащается пульс.

– Джек, прошу…

– О, – улыбнулся он, – начинается моя самая любимая часть. Гордость ломается. Человек начинает понимать, насколько реально и серьезно всё происходящее. Ты ведь понимаешь, правда? – Джек подошел к ней вплотную, а затем чуть наклонился к уху. – Кого ты выбираешь?

Эбби застыла, теперь в полной мере осознавая, чего он хочет добиться. От омерзительного шепота по телу побежали ледяные мурашки; дышать стало невыносимо – легкие словно сдавило чем-то тяжелым – захотелось кричать во всё горло. Опять. Слишком много боли накопилось внутри.

– Нет…

– Давай поиграем. – Уже веселее предложил Джек, игриво разворачиваясь. Дарен и Грег стояли у стены на некотором расстоянии друг от друга, скованные толстыми цепями. Декс и Шейн на всякий случай находились немного поодаль, хотя даже если бы пленники и хотели, то всё равно бы не смогли убежать. – Мне интересно узнать, кто из них тебе дороже. Этот, – он медленно направил пистолет на Дарена, – или этот, – так же не спеша перенаправил его на Грега. – Или, может, всё-таки этот… выбор такой трудный,