Это мучительное пламя - Ксения Мартьянова

столбы, несколько пуль всё-таки его задело. Одна поцарапала плечо, а другая скользнула по ребру, вероятно, надколов кость. Несмотря на ноющую острую боль, Дарен не замешкался ни на мгновение, наоборот, стиснув зубы, продолжил стрелять с ещё большим запалом. Он должен был добраться до Эбби. Любым способом, и только живым.

– Давай сюда!!

Повернувшись на голос Грега, Дарен увидел стоящий у причала катер. Заметив вставленные в замок зажигания ключи, он направился к причалу, отправляя последние три гильзы в сторону своих противников. Две из них – не на смерть – но достигли своей цели.

– Заводи-заводи-заводи!! – На ходу закричал он, запрыгивая внутрь в тот момент, когда над его головой просвистело ещё несколько пуль. Грег резко повернул ключ, вынуждая мотор громко зареветь. Залпы, не прекращающиеся всё это время, резко стихли, когда они помчались вперед.

– Почему люди этого психопата пытались нас убить?! – Закричал Грег, выворачивая руль.

– Это не Его люди!

– Что?!

– Не Его люди! – Громче повторил Дарен.

– Хочешь сказать, тебя пытается убить кто-то ещё? – Он в шутку усмехнулся, вероятно, желая немного разрядить обстановку. – Я, конечно, не удивлен, что за такой короткий срок ты успел нажить себе полгорода врагов, но, черт подери, неужели ты не мог подождать?

Выстрелы прогремели вновь. Несколько пуль протаранило корпус катера, несколько – ударило прямо по панели. Они пригнулись, а затем Дарен резко развернулся, когда за ещё парой выстрелов последовал знакомый настораживающий звук. Они пробили бак. Время вдруг замедлилась. Ещё одна пуля. Вторая. Третья. Мужчина поменял обойму и, подняв пистолет вверх, позволили себе посмотреть ему прямо в глаза. Слыша своё неровное дыхание, Дарен ощущал, как неровно и бешено застучал его пульс. А затем увидел Её. В черных, как смоль, глазах отражалась сама Смерть.

Развернувшись обратно, но до сих пор не чувствуя течения времени, Дарен дернулся и, зажмурившись, бросился на Грега, сильно, что есть мочи, толкая его вперед. Они упали за борт катера, а когда вода поглотила их с головой, раздался мощный взрыв. Ударная волна на какое-то мгновение оглушила, заставляя невольно потерять ощущение пространства, но лишь на мгновение. Оба вскоре оказались на поверхности, а затем послышались новые, уже совершенно иные выстрелы.

Второй катер, который явно был экипирован намного лучше первого, сделал резкий разворот и, разрезав образовавшуюся волну, открыл огонь по вооруженным людям в масках. Воспользовавшись тем, что внимание стрелков было полностью занято лишь друг другом, Дарен повернулся. Слова о том, что им было необходимо любым способом доплыть до берега уже почти слетели с языка, но оборвались с первым же произнесенным звуком. Глухой удар по голове заставил его погрузиться в темноту.

* * *

– Давай, тварь! – От очередной сильной пощечины голова вновь дернулась в сторону, а резкая пульсирующая боль в затылке заставила непроизвольно, но слабо поморщиться. – Открывай глаза! – Ещё один удар. – Открывай!!

– Не перебарщивай, Шейн! Если сделаешь что-то не так, то знаешь, что будет.

Второй голос, оказавшийся намного тверже и грубее, заставил Дарена сделать усилие и напрячь пальцы. Поднять веки пока не получалось – они будто бы налились самым настоящим свинцом – но сознание всё же оставалось более или менее ясным, а рефлексы не подводили – это самое важное.

– Для Босса главное, чтобы он мог слышать и видеть, – яростно прохрипел он, – а я клянусь, что эта мразь ни за что этих чувств не лишится.

От нового мощного удара Дарен зарычал и неосознанно дернулся, собираясь ответить этому ублюдку тем же, только вот пошевелиться почти не мог. Его руки оказались прочно скованны за спиной, хотя, в то же время оставались по возможности свободными, потому что никак не привязывались к спинке стула. Ещё один удар. Затем ещё. И ещё. Он с силой стискивал зубы и сжимал пальцы в кулаки, не переставая думать о том, как вернет этому сукину сыну вдвое больше той боли, которую тот причинит ему. И Дарен был уверен – тот её не выдержит.

– Шейн! Хватит! – Гневно прошипел второй мужчина, и удары прекратились, когда его твердый голос прозвучал совсем рядом. – Что ты, черт возьми, творишь?

– Не стой у меня на пути, Декс!

Шевелиться было больно. Дарен не знал, насколько серьезны повреждения – кровь текла из носа и разбитой губы; лицо ныло; ребра ломило – но ему было плевать. Он просто знал, что должен жить ради Неё. И ради Неё, превозмогая острое жжение в горле, делал каждый последующий вдох.

Его мучитель занес свою руку для того, чтобы нанести ещё один удар, и, предчувствуя это, Дарен сильнее стиснул зубы.

– Довольно, Шейн! – Металлически ледяной голос, словно острая бритва, полоснул лезвием по оголенному сознанию. Всё в комнате – даже само время – остановилось и замерло, покорно преклоняясь перед своим повелителем. – Дай ему прийти в себя.

Дарен ощутил, как тело напряглось, а затем затряслось от сильнейшей на свете ярости, и, пытаясь восстановить дыхание, открыл глаза. Он медленно поднял голову, зная, что ублюдок не сможет не заметить его внутреннего огня; зная, что только так он поймет, с каким Зверем вступил в схватку.

Шейн нехотя опустил свою руку – он был недоволен и разгневан – но, несмотря на бушующие внутри него эмоции, сдержался и промолчал.

– А в тебе намного больше силы и выдержки, чем я полагал, – продолжал Джек, теперь уже внимательно смотря своему пленнику в глаза, – и знаешь, это даже забавно. Игра получится более долгой. А я несказанно сильно люблю растягивать удовольствие.

– Мразь… – прохрипел Дарен, резко дернувшись на стуле, – …я убью тебя, слышишь?! Убью!!

Ножки отвратительно громко заскрежетали по полу; внезапный прилив сил помог ему подняться. Дарен попытался сделать шаг, но блондин резко схватил его, на мгновение обездвижив очередным сильным ударом в живот.

Джек несколько раз театрально прицокнул.

– Не стоит так горячиться. Иначе мы начнем спектакль намного раньше запланированного времени, а я не терплю, когда что-то идет не по плану. – Дарен стиснул зубы, но не издал ни звука. Он снова поднял голову; взгляд темно-синих глаз стал лишь неистовее. – Кстати, прошу прощения за крайне глупое и совершенно непозволительное поведение Оливера. – Джек подошел к барной стойке и достал чистый стакан. – Он наивно полагал, что сможет отомстить, добравшись до тебя первым, но, к своему великому сожалению, ошибся. Людские эмоции, вовремя неконтролируемые разумом, способны превращать нас в глупцов. Оливер забыл об этом. И поплатился. – Он повернулся и со стаканом виски в руке двинулся к нему. – Мои люди спасли ваши никчемные шкуры. Им было бы приятно услышать слова благодарности.