Наследники земли - Ильдефонсо Фальконес де Сьерра

тобой поговорить, – шепнул Уго.

Рехина заставила себя дожидаться. Уго знал, что все это притворство, что она ненавидит христиан и все, что с ними связано, и сама тысячу раз ему признавалась, и Уго не понимал, зачем теперь играть такую комедию.

– Рехина! – Ему пришлось повысить голос.

Женщина наконец уступила, они отошли в угол рядом с входом, под защиту теней, разогнать которые было не в силах мерцание нескольких свечей. Уго пересказал последние новости: суд, потеря виноградников…

– Они переписали все, что там было, даже последняя ломаная мотыга теперь учтена в писарских книгах – не говоря уже про вина, кувшины и рабов… Ничего не упустили! Они отберут у меня все, если я не женюсь на Эулалии.

Рехина подумала, прежде чем ответить.

– Ты ведь знаешь, что сказал святой Матфей. – Еврейка процитировала наизусть: – «…И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду»[21]. Мы, христиане, не должны вступать в тяжбы. Уго, нашими поступками должно руководить милосердие. Так что не печалься, без этих виноградников счастья у нас будет не меньше, а может, и больше. Ты станешь еще ближе ко мне.

Уго, сжав зубы, удержался от гневных слов. У Рехины был строгий вид, как будто она действительно верила всему, что говорила. А носа ее в полумраке Уго не мог разглядеть. Парень слушал ее, щуря глаза.

– Меня уже совсем скоро окрестят. Ты понимаешь, что это означает? Поскольку я умею читать и знаю латынь, мое обращение произойдет гораздо быстрее, чем у других. Приходской священник очень доволен моими успехами. Скоро мы сможем пожениться и жить вместе. Ты уже рассказал девочке? Сколько сейчас лет Мерсе? Три годика? Кажется, уже достаточно, чтобы понимать, что происходит вокруг?

Рехина продолжала говорить. А Уго никак не мог увидеть ее нос, сил, чтобы спорить, у него тоже не было. Он заранее знал, каким будет ответ. Но и представить себе не мог, что она будет вести себя как святоша, наперекор своим истинным чувствам ко всем христианам. Змея, меняющая кожу, – вот что такое Рехина. Гадюка, способная сожрать Уго, если тот перестанет потакать ее прихотям. Парень всерьез раздумывал, готова ли Рехина осуществить свою угрозу, донести на него Рожеру Пучу и городским властям. Он уже свыкся с мыслью, что да, готова, однако порой, вспоминая их былую веселую болтовню, минуты плотского соединения, которые были наполнены если не любовью, то по крайней мере нежностью и страстью, полагал, что нет, не готова. Они были друзьями! Уго когда-то спас ей жизнь! И вот, во время представления в церкви Пресвятой Троицы, где Рехина поклонялась всему, что ненавидела, Уго наконец осознал, что Рехина способна его раздавить, если он не будет делать то, чего ей хочется. Единственным выходом для него оставалось бегство, но и бежать было некуда. Уго даже не мог попросить помощи у Берната, потому что сам отказался на него работать. Возможно, Бернат принял бы его в Картахене… «Это всего-навсего порт и замок – а вокруг замка хижин больше, чем каменных домов» – так говорил Габриэл Мунтсо. Как бы то ни было, даже если Бернат его и примет, Картахена – не место для крошки Мерсе, среди корсаров и нескончаемой войны, на границе с гранадскими маврами.

Уго отбросил эту затею. У него все еще оставались деньги, заработанные на пару с Жофре, – их писарь викария не занес в свой реестр, как не учел он и перегонный куб, спрятанный еще с тех пор, когда одноглазый Матео заинтересовался происхождением кларета. Но виноградники… Они – его жизнь, будущее его девочки… Он не может их потерять! И Уго снова пришел в комнату Рехины.

– Ты не можешь так со мной поступить! – закричал он, пугая чету обращенных старичков.

Рехина подняла взгляд от молитвенника, который читала, опершись о подоконник. Она смотрела на него спокойно и даже снисходительно.

– Я спас тебе жизнь! – напомнил Уго.

– Тогда не забирай ее теперь, – отозвалась Рехина.

– Я лишаюсь всего. – Уго шагнул вперед, умоляюще разводя руками. – У меня отберут…

– У тебя останусь я, – быстро оборвала его Рехина, отходя от окна и кладя книгу на кровать, поближе к старикам.

– Да я не хочу оставаться с тобой! – Уго схватил женщину за руку и грубо дернул. – Понятно тебе? Мне нужны мои виноградники, мое вино! Я должен жениться на Эулалии!

– Ты должен жениться на мне, – поправила Рехина, когда парень перестал ее трясти.

– Нет!

Рехина попробовала его обнять, Уго ее оттолкнул. Женщина упала на тюфяк. Напуганные старики прижались друг к другу, не осмеливаясь пошевелиться, а Уго продолжал оглашать воплями тесную комнатушку. Скоро в дверь заглянули соседи:

– Что тут творится?

– Этот человек… – залепетал старик.

– Ничего тут не творится. – Рехина спрыгнула с постели и метнулась к дверям. – Ступайте, займитесь своими делами. – С этими словами Рехина захлопнула дверь перед соседями. – Уго, тебе нужно успокоиться. Ударь меня, если хочешь.

Уго колебался. Он мог бы убить эту женщину и разом покончить со всеми проблемами.

– Давай, ударь меня, если это тебя успокоит, – с вызовом произнесла Рехина. – Я твоя.

Уго опустил голову и закрыл лицо руками. Услышав его рыдания, Рехина бросилась к любимому. Едва почувствовав ее прикосновение, Уго снова оттолкнул женщину и выбежал из комнаты.

Но он вернулся, всего через два дня. И опять завел речь о виноградниках, о своих мечтах, о будущем своей дочери.

– Я не женюсь на тебе, – твердо сказал Уго. Они разговаривали наедине: старики ушли в город. – Я женюсь на Эулалии. Я и сейчас успею пойти в суд и заявить о перемене решения.

– На помощь!

В первую секунду Уго изумился: Рехина высунулась в окно и завизжала на всю улицу, но изумление тотчас сменилось страхом, когда парень расслышал, чтó она кричит.

– Он здесь! – вопила Рехина, размахивая руками. – Тот предатель, который доносил о каталонских кораблях, чтобы…

Уго оттащил ее от окна и заткнул рот:

– Ты сошла с ума!

– А что еще ты ожидал услышать? – бросила Рехина, как только Уго ее отпустил. На лестнице уже послышались торопливые шаги. – Если ты меня покинешь, мы оба умрем. А твоя малышка умрет от голода или от стыда за своего отца. Если только переживет нищету. Богом тебе клянусь! – успела пригрозить Рехина, прежде чем дверь распахнулась от удара.

– Что здесь? – В комнату ворвались сразу четверо мужчин.

Чужие люди обступили Уго и Рехину. В ее глазах был немой вопрос. Уго, в свою очередь, задал вопрос крыльям ее носа. Они были напряжены, но не