Война мага. Том 4: Конец игры - Ник Перумов

Волшебник встряхнулся — узлы послушно распутались, верёвки соскользнули. Как всегда, навалился откат; непривычно тяжкий для столь простенького чародейства.

Анэто поднялся; руки мага так и замелькали. Нарядный посох остался в Нарне, так далеко милость Вейде не простиралась; что ж, умную эльфийку трудно в этом винить. Ничего, Ан, мы можем и по старинке, жестом, словом, взглядом… Пусть моё заклятье не соберёт столько силы, сколько великая фигура королевы Вечного леса, но сейчас и так сойдёт. Если Мегана здесь, она его услышит.

* * *

…Он позвал, когда чародейка почти рассталась с надеждой. Донесённые послушным заклинанием слова показались ей трубным гласом, тем самым, что, согласно Писанию, поднимет мёртвых ото сна.

«Ан!»

«Это я, Мег. Где ты? Что с тобой? Ты близко?»

Беспокоится, окатила тёплая волна. Волнуется, места себе не находит. Всевеликие силы, и как же мне теперь признаться, что я… что меня…

«Мег! Не молчи, ну, пожалуйста! Скажи, где ты? Дай маяк, я тебя сам найду!»

Недавно вернувшийся Эфраим деликатно кашлянул и отошёл в сторонку, с преувеличенным вниманием уставившись на звёзды. Неужели он слышит?..

— Ничего не слышу, государыня, и слышать не желаю. А что до меня такая речь доносится, так то в природе моей, тут уж как хочешь, крутись, и даже уши не зажать…

— Спасибо тебе, — само вырвалось у волшебницы. И дальше:

«Ан, ты… я…» — ой, да пропади оно всё пропадом! Я хочу его видеть, и всё. Я сама ему скажу. И… и… предложу покинуть меня, потому что какой же мужчина захочет с… с…

Не обманывай себя, ты сейчас больше всего мечтаешь о том, чтобы он с гордым негодованием отмёл даже саму мысль о том, что он, благородный Анэто, оставит любимую женщину только потому, что в жилах у неё теперь бродит толика вампирьего яда!

«Всё, я тебя поймал, даже маяка не понадобилось. - Суховатый смешок. — Сейчас буду, Мег… любимая!»

Всё. Умереть, растаять, ничего не видеть, не слышать, только чтобы в ушах крутилось это одно-единственное слово.

Ты, видать, совсем забыла гордость, чародейка, забыла, что такие мысли более приличествуют трактирным служанкам, мечтающим о милости богатого господина, — ну и пусть! Пусть забыла! Потому что мне это нравится, понятно?! Потому что меня никто и никогда не любил, и я тоже, ясно тебе, душа, моё второе я, или как там тебя?! Ничего не знаю и знать не хочу!

* * *

Анэто почти никогда не пользовался заклятьем тонких путей для столь малых расстояний. По незримым тропам гораздо легче обойти половину Эвиала, чем оказаться на соседней улице. Сил уходит куда больше, откат — куда злее, а уж о потребном для наложения времени и говорить не приходится.

Всё ещё кривясь и морщась от неутихшей боли, Анэто ступил на траву обычного мира. Полянка, деревья вокруг, поваленный ствол, какая-то фигура справа; а на бревне — она, она самая, Мегана, которую он…

Забыв обо всём, маг кинулся к ней.

Руки льдисто холодны, и лицо снежно-бело, живы только глаза. Чуть подрагивает, словно от сдерживаемых слёз, точёный подбородок.

— Мег! Мег, что с тобой?!

Всё, расплакалась.

Анэто беспомощно поднял голову — и вздрогнул. Из темноты прямо к нему шагнула фигура, от одного вида которой боевые заклятья так и просились в дело.

— Вампир! — вырвалось у мага. — Мег, что он… что тут…

— Эфраим, вампир, к вашим услугам, — церемонно поклонился тот. — Скромно надеюсь, что имя моё не окажется незнакомым многомудрому милорду ректору Академии Высокого Волшебства.

Он был прав.

— Эфраим? Вождь Ночного Народа? — недоверчиво переспросил Анэто.

— Он самый, Ан, — еле слышно шепнула Мегана. — Он меня спас…

— Спас? Вампир? От чего?

— Долгая история, Ан, — она не улыбнулась, глаза влажно блестели. — Но это неважно. Ты здесь. Всё хорошо…

— Я, государыня моя, пойду полетаю, — встряхнулся Эфраим. — Понадоблюсь — зовите.

— Погоди, — остановил его Анэто. — Ты спас Мегану, спасибо тебе за это, — и милорд ректор без колебаний протянул вампиру раскрытую ладонь, как он поблагодарил бы человека.

Эфраим уставился на протянутую руку, словно ему предлагали взяться за осиновый кол. У представителей рода человеческого не имелось привычки подобным образом благодарить вампиров; хотя, если признаться, и поводы для такой благодарности им представлялись нечасто.

— Н-ничего… — только и просипел он, торопливо и неловко коснулся ладони Анэто длинными тонкими пальцами и тотчас отдёрнулся, словно обжёгся.

— Ну, полетел я, — выпалил он, поспешно перекидываясь.

Летучая мышь взмыла вверх, словно за ней гналась Святая Инквизиция в полном составе.

— Мег, я… — проводив вампира взглядом, начал было Анэто, однако чародейка перебила его:

— Он. Меня… — раздельно выговорила Мегана и замолкла, закусив губу.

Волшебник замер.

— Спас, да. Дважды. Второй раз, чтобы спасти, пришлось укусить, — наконец продолжила она.

Анэто попытался выговорить хотя бы нейтральное «рассказывай», но так и не смог. Только смотрел на Мегану да немо раскрывал рот.

— Эфраим хотел остановить моё заклятье… — начала сама хозяйка Волшебного Двора. И, пока она говорила, Анэто начисто забыл и о Вейде с Шоаром, и о коварстве эльфов и даже о самом Спасителе.

Ночь не кончалась, звёзды словно застыли, навек пришпиленные к небосводу, шляпки вбитых в великую сферу гвоздей. Разорвавшись, время обернулось настоящей паутиной, и никто не смог бы сказать, когда оно вновь обретёт свой прежний ход. Тьма царила вокруг, незримые стены отгородили Мегану и Анэто от всего мира, и ничто не мешало словам, единственно правильным, если только они произнесены.

Анэто заставил себя не расспрашивать чародейку о вампире, хотя внутри у него всё кипело. Глава Белого Совета слишком хорошо знал, что бесследно такое не проходит. Вампир может высосать всю кровь из человека, и тот рассыплется сухим прахом; а может поделиться с несчастным своим естеством, тем самым «вампирьим ядом», одной из самых редких и высокоценимых алхимиками субстанций. Достаточно одной капли — рано или поздно жертва вольётся в Ночной Народ. Противоядие неизвестно, действие отравы необратимо. Да, это может спасти жизнь. Человеческое будет жить — ещё какое-то время, постепенно замещаясь вампирьим. А когда отомрут последние его остатки, вампирьи ряды пополнятся новым членом.

Разумеется, это не единственный путь, как можно стать вампиром. Но Мегану ждал именно он.

— Там была всего лишь капля… — тихо закончила она. — Эфраим говорит, что она просто растворится в моей крови, какое-то время я буду похожа… на них, а потом это пройдёт, но я не верю. Никогда специально не занималась Ночным Народом… напрасно, как оказалось. Но мы… но ты…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});