От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада - Базиль Гарт

Этот жест символизировал новую реальность. Германия, выступившая во главе с Гитлером в крестовый поход против коммунизма, лежала поверженная, разбитая в прах, в первую очередь усилиями Красной Армии, а Советский Союз стал ведущей державой в Европе. Теперь уже ни один важный европейский вопрос нельзя будет решить без советского участия, как это было сделано каких-то шесть с половиной лет назад в Мюнхене. Из отлученной страны, которую можно было игнорировать и высокомерно обидеть, Советский Союз вырос в величайшую военную державу мирового значения.

Но победа стоила много крови и денег. Цена ее была столь велика, что подробности стали известны лишь несколько лет спустя. 72 тысячи советских городов и сел были разрушены, 32 тысячи промышленных предприятий уничтожены, погибло 20 миллионов человек — около 12 процентов довоенного населения СССР. Почти все главные индустриальные районы западной части Советского Союза (а большинство промышленных предприятий находилось именно в европейской части СССР) подверглись разрушению дважды: в 1941–1942 годах их взрывали отходившие на восток части Красной Армии, а после 1943 года их превратили в руины отступавшие под советским натиском немецкие войска.

Важные сельскохозяйственные области Украины и Кубани находились под немецкой оккупацией в течение многих месяцев, и их продукция кормила не русские, а немецкие войска и население самой Германии вплоть до отступления немецких армий, которые разграбили большинство колхозов и совхозов и уничтожили сельскохозяйственную технику и оборудование. Оккупированная немцами территория подвергалась систематическому грабежу, вплоть до хищения произведений искусства из музеев.

Ввиду значительных потерь, которые понесла Красная Армия в начале войны, почти все работоспособные мужчины были призваны на военную службу, а их место на производстве заняли женщины, в результате в сельской местности рабочая сила полностью состояла из женщин, подростков и стариков и даже в промышленности 51 процент работающих составляли женщины. Поскольку большинство наиболее развитых, густонаселенных районов страны лежало в развалинах, первоочередной задачей была реконструкция и восстановление. Это требовало срочного возвращения из армии рабочих рук и поэтому буквально через несколько дней после капитуляции Германии советские войска стали покидать Центральную Европу. Только треть дивизий, находившихся в Германии в День Победы, должна была остаться здесь в качестве оккупационных войск, а остальные — более 50 дивизий — начали быстро перебрасываться на Восток — часть в Сибирь для предстоящего наступления против японских войск в Маньчжурии, которое Сталин обещал развернуть через три месяца после окончания военных действий в Европе, большинство же советских солдат и офицеров возвращалось по своим домам.

Отвод частей Красной Армии из Центральной Европы, в отличие от упорядоченной процедуры эвакуации вооруженных сил западных союзников, проводился без лишних формальностей и подчас, казалось, не очень организованно: колонны солдат двигались домой на Восток на грузовиках, танках, телегах, в трофейных автомашинах, включая берлинские автобусы, и просто пешком.

Каким бы бессистемным ни казался этот массовый исход, но спустя два месяца после окончания войны в Европе около четырех миллионов человек — треть всех Советских Вооруженных Сил — были демобилизованы, и в дополнение к этому сотни тысяч других военнослужащих продолжали возвращаться на родину. Вместе с ними возвращались тысячи и тысячи мирных граждан, угнанных немцами на работу в Германию, и оставшиеся в живых советские военнопленные, но из 5,5 миллиона солдат и офицеров, попавших в плен к немцам, лишь менее трети сумели выжить в нацистских концентрационных лагерях. Пройдет, однако, несколько лет, прежде чем советская экономика вновь достигнет скромного уровня 1941 года, а до этого русским людям придется мириться с суровым режимом лишений и воздержания.

После внезапной смерти президента Рузвельта в апреле 1945 года его преемником на этом посту стал вице-президент Гарри Трумэн. Рузвельт не был коммунистом, но на последних стадиях войны стало ясно, что он принимает как само собой разумеющийся факт необходимость для двух сверхдержав — Америки и Советского Союза — выработать модус вивенди в качестве хранителей международного мира, и пробным камнем его политики оказалось Ялтинское соглашение о будущем Польши. Сталин твердо решил, что в будущей Польше будет править правительство, дружественное Советскому Союзу, и в Ялте, несмотря на протесты Черчилля, Рузвельт признал, что западные союзники должны согласиться с этим.

С приходом нового президента, однако, американская политика радикально изменилась. Трумэн был ярым антикоммунистом и, будучи еще сенатором, выдвинул в 1941 году тезис, что, «когда будут побеждать немцы, мы должны помогать русским, а когда будут побеждать русские, нам следует помогать немцам». В день окончания войны в Европе, несмотря на то что военные действия против Японии шли полным ходом, президент Трумэн прекратил поставки по ленд-лизу союзным странам и даже повернул назад транспортные суда, шедшие в английские и советские порты с ленд-лизовскими грузами.

Прекращение военных поставок было не столь чувствительным ударом для Советского Союза, поскольку наступательные операции против Японии требовали лишь часть военного снаряжения, имевшегося у Советских Вооруженных Сил в Европе, включая достаточное число американских грузовых автомашин и «виллисов» для обеспечения мобильности пехотных частей. Но столь резкое, без предупреждения, прекращение поставок по ленд-лизу имело важное символическое значение: оно свидетельствовало, что военному союзу наступил конец и отношения отныне будут строиться на новой и чисто деловой основе. Для Сталина, как руководителя страны, значительная часть которой лежала в развалинах, это отдавало шантажом.

Тем не менее не было и речи об отказе участвовать в окончательном разгроме Японии. Поэтому переброска по Транссибирской магистрали и Турксибу крупных советских сил, в основном закаленных в боях войск с европейского театра, продолжалась, последовало и назначение в качестве командующих ими видных полководцев, отличившихся в боях против немцев, — начальника Генерального штаба маршала Василевского, командующего Карельским фронтом маршала Мерецкова и маршала Малиновского, сорвавшего попытку немцев деблокировать Сталинград и командовавшего позднее войсками, штурмовавшими Бухарест, Будапешт, Белград Вену. Вместе с ними на Дальний Восток двинулись штабы и другие знакомые им старшие офицеры.

Хотя позднее пропагандисты «холодной войны» будут утверждать, что советская кампания на Дальнем Востоке имела второстепенное значение и была поспешно организована, с тем чтобы не остаться в стороне прежде чем атомная бомба принудит Японию капитулировать перед американцами, масштабы и дата советского наступления убедительно свидетельствуют о всей серьезности, которую Сталин придавал этой кампании. В ней приняло участие более 1,7 миллиона человек, сведенных в 33 корпуса, 131 дивизию и 117 бригад основных родов войск.[267] Переброска и материально-техническое обеспечение такого количества войск и техники, учитывая огромные расстояния и транспортные возможности, представляли сами по себе выдающееся достижение.

Потсдамская конференция победоносных держав открылась 17 июля 1945 года, а 28 июля в результате победы лейбористов в ходе всеобщих парламентских выборов в Англии К. Эттли заменил на посту премьер-министра У. Черчилля, и, таким образом, Сталин остался единственным уцелевшим членом военного триумвирата руководителей союзных держав. И ослабление союзнической солидарности наглядно отразилось в едкой перепалке, которой отличалась работа конференции. Сообщение об успешном испытании первой атомной бомбы в Нью-Мексико поступило к Трумэну в Потсдам в первый день конференции, и он сказал об этом Черчиллю. Поскольку русских о программе создания атомного оружия ранее вообще не информировали, на этот раз Сталину сообщили, что американцы создали и успешно испытали новую бомбу исключительной разрушительной силы. Это успешное атомное испытание изменило ситуацию на Дальнем Востоке, поскольку оно означало, что капитуляции Японии, вероятно, можно будет добиться без вторжения на Японские острова и советское участие, возможно, более не будет необходимым.[268] Следовательно, стимул идти навстречу пожеланиям Советского Союза в той или иной области ослаб, и позиция западных союзников заметно ужесточилась.

В силу этого переговоры на Потсдамской конференции проходили в сложной обстановке. Значительное место в них занимал польский вопрос, и особенно полемика относительно западной границы Польши с Германией.