Источник Вознесения - Брендон Сандерсон

– Что? – дернулся Хэм.

Король открыл глаза и сжал руку в кулак, чтобы унять дрожь.

– Я знаю, ты бывал во многих битвах, Хэм. Но я к такому не привык. Я не привык… – Он отвернулся, когда солдаты пронесли мимо обезглавленное тело.

Хэм машинально проследил, как уносили труп.

– Знаешь, я ведь только один раз видел, как она дерется, – тихо продолжал Эленд. – Во дворце, год назад. Она всего лишь отбросила несколько человек к стене. Не сравнить с тем, что творилось сегодня.

– Она рожденная туманом, Эл. – Хэм опустился на скамью рядом с Элендом. – Чего ты ждал? Простой громила может легко разобраться с десятком человек; с несколькими десятками – если его прикрывает стрелок. А рожденный туманом… что ж, он как маленькая армия.

– Знаю, Хэм. Я знаю, что она убила Вседержителя, она мне даже рассказала о схватке с несколькими Стальными инквизиторами. Но… я просто никогда не видел…

Он опять закрыл глаза. Образ Вин, падающей на него в конце битвы, ее красивое белое платье в запекшейся крови человека, которого она только что убила ударом головы…

«Она это сделала, защищая меня, – подумал он. – Но мне от этого не легче. Может, даже тяжелей».

Эленд заставил себя открыть глаза. Он не мог себе позволить отвлекаться, он должен быть сильным. Он ведь король.

– Думаешь, их подослал Страфф?

– А кто же еще? Они целили в тебя и Сетта. Думаю, твоя угроза убить Страффа не так уж сковала ему руки, как мы рассчитывали.

– Как Сетт?

– Еле ноги унес. Хотя половину его солдат все равно перебили. В общем шуме мы с Дему даже не могли понять, что происходит на помосте с тобой и Вин.

К тому моменту, когда прибыл Хэм, Вин уже разобралась с убийцами. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прикончить всех шестерых.

Громила недолго помолчал, потом повернулся к Эленду:

– Должен признаться, Эл, я впечатлен. Я не видел самой битвы, но видел результат. Одно дело драться с шестью алломантами, но совсем другое – защищать при этом обычного человека и случайных свидетелей от увечий. Что касается последнего…

– Ты помнишь, как она спасла Бриза? – перебил Эленд. – Это было далеко, но я клянусь, что видел, как она с помощью алломантии бросала в воздух лошадей. Ты о подобном когда-нибудь слышал?

Хэм только покачал головой.

– Кажется, нам надо кое-что спланировать, – после некоторого молчания произнес Эленд. – С учетом сегодняшних событий мы не можем…

– Что? – поднял голову Хэм, не дождавшись конца фразы.

– Посланец. – Эленд кивнул в сторону входа.

Он не ошибся: солдаты подвели к помосту человека, на плаще которого красовался герб Пенрода. Эленд поднялся.

– Мой господин, – поклонился вновь прибывший. – Меня прислали, чтобы уведомить вас, что голосование состоится в доме лорда Пенрода.

– Голосование? – переспросил Хэм. – Это что за глупости? Его величество сегодня чуть не убили!

– Прошу прощения, мой господин. Мне всего лишь приказали доставить послание.

Эленд вздохнул. Он надеялся, что в суматохе Пенрод забудет о крайнем сроке.

– Если они не выберут правителя сегодня, Хэм, я смогу сохранить трон. Они уже потратили период отсрочки.

– А если появятся еще убийцы? – тихо спросил Хэм. – Вин будет лежать самое меньшее несколько дней.

– Я не могу все время полагаться на ее защиту, – ответил Эленд. – Идем.

* * *

– Я голосую за себя, – объявил лорд Пенрод.

«Как и следовало ожидать», – усмехнулся Эленд.

Он сидел в комфортабельной комнате отдыха в доме Пенрода в обществе нескольких потрясенных депутатов Ассамблеи – ни один из них, к счастью, не был ранен во время атаки. Некоторые держали бокалы, а вдоль стен стояла наготове настоящая армия стражников, которые с опаской поглядывали друг на друга. В переполненном помещении присутствовал также Нурден с тремя другими писцами, которые должны были засвидетельствовать, что голосование проходит по закону.

– Я также голосую за лорда Пенрода, – откликнулся лорд Дюкалер.

«Ожидаемо, – подумал Эленд. – Интересно, сколько это стоило Пенроду».

Дом лорда Пенрода совсем не походил на крепость, но был роскошно обставлен. Мягкое бархатное кресло приятно расслабляло после напряженного дня. Слишком расслабляло. Так недолго погрузиться в сон…

– Я голосую за Сетта, – сказал лорд Хабрен.

Эленд вскинул голову. Это был второй голос за Сетта, который отставал теперь от Пенрода на три голоса.

– Я голосую за себя, – произнес Эленд, когда собравшиеся повернулись в его сторону.

Он старался, чтобы ответ прозвучал твердо, – это оказалось совсем непросто после всего случившегося. Следующими шли торговцы. Эленд откинулся на спинку кресла, ожидая голосов за Сетта.

– Я голосую за Пенрода, – огорошил Филен.

Встревоженный, Эленд выпрямился.

«Что?»

Следующий торговец также проголосовал за Пенрода. И еще, и еще один. Эленд сидел, словно громом пораженный.

«Что я упустил?»

Он покосился на Хэма – тот растерянно пожал плечами.

Филен посмотрел на Эленда и любезно улыбнулся. Трудно сказать, что было в его взгляде – злоба или удовлетворение.

«Они переметнулись в другой лагерь? Так быстро?»

Ведь это именно Филен помог Сетту пробраться в город.

Эленд окинул взглядом торговцев, безуспешно пытаясь оценить их реакцию. Сам Сетт отсутствовал на собрании, он удалился в Гастинг, чтобы заняться своей раной.

– Я голосую за лорда Венчера, – сказал Хоус, главный во фракции скаа.

Это также вызвало в комнате волнение. Хоус встретился взглядом с Элендом и кивнул. Он был истинным верующим в Церкви Выжившего, и хотя разные проповедники новой религии начинали спорить о том, как организовывать своих последователей, все сходились во мнении, что верующий на троне был лучшим вариантом, чем сдача города Сетту.

«За этот союз придется заплатить…» – размышлял Эленд, пока голосовали скаа.

Они знали репутацию Эленда, его честность: он не мог предать их доверие. Эленд сказал, что станет открытым членом секты. Не обещал им веру, но обещал преданность. Он все еще не был уверен, чем именно пожертвовал, но обе стороны знали, что нужны друг другу.

– Я голосую за Пенрода, – заявил Джастен, рабочий с канала.

– Я тоже, – присоединился Фертс, его брат.

Эленд стиснул зубы. Он знал, что с этими двумя будут проблемы: они никогда не симпатизировали Церкви Выжившего. Но четверо скаа уже отдали ему свои голоса. Оставалось только двое, и у него появятся хорошие шансы на блокирование.

– Я голосую за Венчера.

– И я тоже, – присоединился последний скаа.

Эленд ободряюще ему улыбнулся. Значит, пятнадцать голосов за Пенрода, два за Сетта и семь за Эленда. Тупик. Эленд чуть откинулся назад, положил голову на мягкую спинку кресла и тихо вздохнул.

«Ты сделала свою работу, Вин, – подумал он. – Я сделал свою. Теперь нам просто надо удержать эту страну от распада».

– Э-э, – неуверенно протянул кто-то, – а можно мне переголосовать?

Эленд открыл глаза. Это был лорд Хабрен, один из проголосовавших за Сетта.

– Думаю, совершенно очевидно, что Сетт не выиграет, – чуть краснея, продолжал Хабрен. Молодой человек был дальним родственником Элариэль и по этой причине, видимо, получил свое место. Имена все еще имели вес в Лютадели.

– Я не уверен, можно ли это сделать, – ответил лорд Пенрод.

– Ну, я бы предпочел, чтобы мой голос что-то значил, – возразил Хабрен. – За Сетта ведь проголосовали только двое.

В комнате стало тихо. Один за другим члены Ассамблеи поворачивались к Эленду. Писец Нурден посмотрел ему прямо в глаза. Существовала оговорка, позволявшая голосующим менять свое решение, пока канцлер не объявил официально о закрытии голосования, – чего Пенрод еще не сделал.

Оговорка была довольно-таки неясная. Нурден, по всей видимости, оказался здесь единственным, кроме Эленда, человеком, который достаточно хорошо знал закон, чтобы ее истолковать. Бывший поручитель едва заметно кивнул, продолжая смотреть Эленду в глаза.

«Он будет молчать, – понял Эленд. – Конечно, могу промолчать и я. Или притвориться, что не знаю. Но ведь я нахожусь в обществе людей, которые мне доверяют, пусть даже они от меня и отказались…»

– Да, – мягко произнес Эленд. – Закон позволяет вам менять решение, лорд Хабрен. Вы можете это сделать только один раз и до того, как объявят победителя. У остальных тоже есть такая возможность.

– Тогда я голосую за Пенрода, – сказал Хабрен.

– И я тоже, – отозвался также голосовавший за Сетта лорд Хью.

Эленд закрыл глаза.