Когда осенние печали. Часть 3. - Эвелина Пиженко

— Жаль… — отец низко опустил голову и медленно кивнул. — Мне, правда, жаль, Миша.

— Да нет… — Михаил тут же решил внести кое–какую ясность. — Она пьёт сейчас намного меньше… У неё не всё так плохо…

— Она замужем?

— Нет, живёт в гражданском браке… Вадим Петрович — мужик неплохой. Бывший научный сотрудник…

— Что — тоже?.. — Виталий сделал характерный жест, щёлкнув себя по шее.

— Тоже… Но у него всё серьёзнее. Мы с нашими ребятами его уже много раз кодировали, под капельницы клали… Не помогает. Максимум полгода держится, потом — всё… опять в крутое пике. Дети от него отказались, а мать возится…

— Скорее, возишься ты… — Виталий невольно усмехнулся.

— Да я‑то что… — Михаил пожал плечами. — Мне нарколога организовать нет проблем. Мужика жалко… У него мозги редкие. Он же диссертацию так свою пропил… Писал несколько лет, а потом ушёл в очередной запой, и — за ящик коньяка все материалы отдал.

— Спасибо тебе, Мишка… — Виталий неожиданно вскинул на сына полный благодарности взгляд. — Спасибо.

— За что?..

— За то, что ты со мной вот так — откровенно… Я ж раньше думал, встретимся — ты мне и руки не подашь.

— Я — тебе?! Это почему?!

— Да как–то всё у меня с семьёй… не по–людски вышло… Ты меня осуждаешь, наверное, что я тогда — вот так… ушёл.

— Осуждать — значит судить. А я тебе не судья… Я вообще не судья… — Миша вдруг широко улыбнулся. — Я — мент!

* * *

Визит к Анне, который Виталий запланировал на этот день, пришлось отложить. Вернувшаяся со службы Злата застала отца и сына за разговорами, поэтому тут же отправилась готовить ужин. Решив, что навестит Анну завтра с утра, Мясников успокоился. Завтра — канун бракосочетания, и, несмотря на то, что торжество обещало быть скромным, у Михаила и Златы были неотложные хлопоты, поэтому сегодняшний вечер Виталий тоже провёл в квартире сына.

Понимая, что его присутствие на свадьбе будет довольно провокационным, он сразу предупредил, что в субботу у него срочные дела. Уговаривать Михаил не стал — он тоже понимал ситуацию. Договорившись, что встретятся завтра вечером, отец и сын попрощались — Виталий вновь уехал в гостиницу.

На следующее утро он уже собирался ехать в лицей, где работала Анна, но его остановил неожиданный звонок Михаила.

— Отец… Тут такое дело… — Миша говорил негромко и слегка виновато. — Я сказал бабушке, что ты здесь… Она очень просит увидеться.

— Вероника Григорьевна?! Ну, хорошо… — Виталий уже стоял одетым у двери, но снова вернулся в комнату и уселся в кресло. — А когда?

— Прямо сейчас… В её квартире. Ты подъедешь?

— Да… хорошо… Я подъеду.

Неожиданная встреча с бывшей тёщей да ещё в её доме всколыхнула не самые лучшие воспоминания. Всю дорогу Виталий ломал голову — зачем Веронике Григорьевне понадобилось видеть его, тем более — здесь? Решив, что услышит сейчас какие–нибудь жалобы на Александру, он нехотя взошёл на крыльцо и нажал кнопку домофона.

…Виталий уже давно не бывал в обычных городских домах и квартирах, а вот за эти дни сполна вспомнил своё «земное» прошлое…

— Виталик!.. — небольшого роста, худенькая пожилая женщина шагнула ему навстречу. Мясников с трудом узнал в ней свою бывшую тёщу: Вероника Григорьевна очень постарела, хотя была всё ещё красива — но уже старческой красотой.

Она была модно пострижена, одета в добротный костюм. Очень лёгкий макияж говорил о том, что женщина всё ещё следит за собой, и вообще — живёт не бедно.

Мясникову ничего не оставалось, как ответить на тёплые объятия своей бывшей тёщи.

— Олег сегодня целый день в суде… — Вероника Григорьевна говорила доверительным тоном, как будто сообщала большую тайну. — Я попросила Мишу, чтобы он привёз меня сюда… — запрокинув голову, она старательно вглядывалась в глаза Виталия. — Как хорошо, что я снова увидела тебя, Виталик!.. Я боялась, что уже не смогу тебе ничего сказать…

В первый момент Виталию показалось, что Вероника имеет в виду его болезнь и возможную скорую кончину. Но тёща вскоре рассеяла сомнения — она боялась не дожить до встречи сама.

— Ну, что вы, Вероника Григорьевна… — Мясников невесело усмехнулся. — Вам ещё жить да жить…

— Нет, Виталик… — усевшись напротив, тёща так и не сводила с него глаз. — Я чувствую… стала очень сильно болеть. А ты изменился… Ты не болеешь, Виталик?

— Кто же не болеет в моём возрасте? — он предпочёл обойтись без откровений. — А вот вы совсем не изменились!

— Ну, что ты… что ты… — в старческой улыбке не было ни тени кокетства. — Восьмой десяток… Да мне грех жаловаться… Живу, как у Бога за пазухой. Одно только гложет…

— Что же вас гложет, Вероника Григорьевна? — Виталий добродушно улыбнулся — тёща всегда была единственным человеком в этой семье, кто относился к нему с душевной теплотой.

— Виновата я перед тобой, Виталик… Одна только я и виновата…

— Да будет вам…

Исповедь Вероники Григорьевны была недлинной. Она без утайки рассказала Мясникову обо всех событиях, предшествовавших его женитьбе на Александре. Он слушал молча, без видимых эмоций. Написанная на лице усталость была неестественной для утреннего часа, поэтому со стороны могло показаться, что разговор его быстро утомил.

— Если бы я тогда не промолчала… — Вероника тяжело вздохнула, — Алю что винить… Она ещё глупая была. Ребёнок… А вот я могла расставить всё по местам, рассказать Семёну Ильичу… А я струсила. Алю пожалела… Получается, тебя в жертву принесла… Прости меня, Виталик.

— Будет вам, Вероника Григорьевна… — он поднял на тёщу тяжёлый взгляд. — Всё давно в прошлом.

— Если бы ты знал, как я мечтала встретиться… Эта вина моя жить мне не даёт. Всё наперекосяк — и у Али, и у тебя… да и у Олега…

Мясников понял, что имела в виду Вероника Григорьевна, упоминая своего сына. Конечно, не живи он тогда с Сандрой, не познакомился бы с Татьяной… Не закрутился бы у них роман. Он и сейчас не знал, как закончилось всё для Тани… Слишком мстительным был его бывший партнёр Олег Дзюба… Вряд ли он простил до конца свою жену.

— Живите спокойно, Вероника Григорьевна… — он произнёс эти слова, едва разжимая губы, глядя куда–то вниз. — Если есть Бог на свете, то он всех нас простит.

— Без покаяния не простит… — женщина неожиданно всхлипнула и, вытащив носовой платок из кармана, вытерла глаза.

— Как Таня? — Виталий задал этот вопрос неожиданно, видимо, он не считал его не деликатным.

— Таня хорошо… — Вероника с готовностью кивнула. — Олежек тогда её нашёл… Она в монастырь хотела уйти. Но он нашёл, привёз домой. Сначала тяжело всё у них было… Но потом как–то образовалось. Мальчик у них ещё родился, сейчас ему уже десять лет. Недавно Артурчика женили… Всё слава Богу…