Метанойя. Две стороны Александрины - Наташа Эвс

там что-то как из сериалов. Рафаэль, Гудиэль…

– Самаэль? – настороженно спросила я. – Кузина отрицательно качала головой. – Асмодей?

– Вот! Точно, он самый! – подскочила Зоя. – Я Асмодей, ангел царя мира.

Меня бросило в жар. Я ошарашенно смотрела на сестру, не веря в саму возможность такой ситуации. Потому что ситуация была страшна. Решив не пугать кузину, я не стала развивать тему того случая, но сразу же после ухода Зои рассказала все Косте.

– Понимаешь, сначала я даже не приняла во внимание ее рассказ, но потом ужаснулась. Если тринадцатый тогда был у Барковских и действительно навестил Зою?

Константин задумчиво смотрел перед собой, размышляя и сопоставляя информацию.

– Очень похоже, – сказал он. – И время сходится, когда Самаэль распустил своих гончих в наш мир. Об этом сюрпризе, вероятно, говорил Асмодей, он знает, что у твоей сестры будет сын и то, что его имя Валентин. Ему многое известно.

– Ангел царя мира?

– Он сказал правду, сатана – царь мира сего, а они все – ангелы, просто падшие.

– Боже, только не это, – прошептала я. – Мы должны поскорее запечатать переход и книгу уничтожить.

– Да, нужно говорить с учителем, еще раз прибегнуть к магии и уничтожить исток.

Костя и Тоши Кимура выполнили задуманное, проведя ритуал запечатывания портала, затем настала очередь книги, и когда ее сжигали, она кричала разными голосами, что было жутко слушать, словно горит живое существо.

Все было кончено. Мы сделали, что могли, и надеялись никогда больше не столкнуться с этой ужасающей силой тьмы.

Глава 29. Финал

После всех страшных событий моя жизнь протекала счастливо. Давно я не испытывала таких чувств, еще со времен, когда мама была жива. Отец показал могилу, которую скрывал от всех, и теперь я имела память о маме. Было тяжело сознавать, что она находится в страшном месте по ту сторону, но отец Адриан научил меня словам, которые нужно произносить, и обещал молиться за нее особым образом.

Как-то мы с Костей сидели в моей комнате на кровати и молчали. Нам было хорошо вдвоем, каждый из нас скучал по такому человеку всю жизнь, и теперь мы получили в подарок друг друга.

– Саша, мне нужно попросить тебя кое о чем.

– Проси, – я улыбнулась.

– Будет нормально, если ты оставишь меня. Чувство благодарности не должно быть основой отношений, я все пойму, не переживай.

Я покачала головой:

– Прошу тебя о том же. Пока мы не привыкли к тесному присутствию друг друга.

– Не ожидал такой реакции. – Костя взял меня за руки, словно хотел передать все свое тепло и чувства. – Если ты меня не оставишь, я сам не смогу этого сделать никогда. Ты совсем не понимаешь, что я к тебе испытываю.

– Если я нужна тебе, давай больше не будем говорить об этом, все это грустно.

– Нужна. Очень нужна. Я просто боюсь нелюбви, понимаешь? Не хочу занимать твою жизнь вхолостую, ты должна быть счастливой.

– Тогда слушай и знай, я счастлива, потому что нашла тебя. Это все. Поэтому мне хотелось удержать тебя хотя бы крестинами сына. Ведь я давно признавалась тебе, разве ты не помнишь?

– Помню, Саша. Я помню каждое твое слово, каждый твой взгляд в мою сторону, и особенно начиная с того момента, когда ты подошла ко мне в клубе, а я торчал на стремянке и выкручивал лампы. У меня тогда оборвалось сердце.

– Спасибо тебе за терпение. Выдержать мои капризы и все равно остаться рядом, чтобы помочь. Ты боролся за меня, вытягивал с того мира, звал, я всегда слышала твой голос. Потом рисковал, попадая в астрал, чтобы привязать к себе Ментора. Кто еще был способен на это? Твоя связь со мной больше, чем можно представить.

– Я не мог иначе. С того момента, когда ты появилась в клубе, мой мир пошатнулся, и я отчаянно начал воевать против себя. Мой рассудок был холоден, а сердце неумолимо оживало, что было недопустимо. Я боялся даже думать о тебе, чтобы не спровоцировать рецидив чувств, но жизнь стала сводить нас, словно издеваясь надо мной. Мне было очень тяжело. Я пытался оторвать картинку мира от себя, как газетный лист. Мира, в котором появилась ты. Долго я строил для себя другой мир, в нем не было место чувствам, только работа над собой и продвижение к цели. Но тогда все происходило наоборот, и я чувствовал, что это сильнее меня. Знаешь, Саша, сколько мне пришлось перетерпеть за последние месяцы, какую борьбу против себя я устроил… Но ты становилась мне все ближе, ломая мой мир и открывая себя по-новому. Теперь я снял с себя одежду, броню душевную и остался нагим духовно, но в этой духовной наготе приобрел больше, чем за всю свою жизнь, и не жалею об этом.

Я слушала Костю и думала, что это действительно подарок свыше после всех испытаний, ведь совсем недавно этот парень был на недосягаемом расстоянии от меня, закрытым и отрешенным от всего чувственного. Я видела его тогда, когда моим телом управлял верховный демон, и в тот момент, когда Костя кричал, что любит меня, с него словно слетела короста, как скорлупа с вареного яйца, обнажив его настоящего.

– Я слышала, что Самаэль хотел забрать твои силы, он говорил тебе об этом, и вот это произошло.

Константин задумчиво посмотрел на свои ладони и покачал головой.

– Они давно охотились за мной, вынуждали нарушить клятву целибата, чтобы лишить сил. Но в ситуации с тобой это было единственным выходом, ведь Самаэль остановился бы только перед присутствием жертвы любви. Он искал это среди нас, когда был в тебе, перестраховывался, чтобы не попасть впросак. Видишь ли, у темных сил тоже есть законы, которым они подчиняются, и в нашем случае закон остановил верховного, потому что перед ним встала жертва любви, в которой присутствует Тот, Кого они не могут превзойти. Это Создатель. Когда я разобрал слова Морока, сказанные однажды в мой адрес, понял, что я им не соперник, потому что сколько бы сил не имел, для них был пуст. Мы можем биться до скончания века, но все мое умение не остановит их, они отступят перед другим. Самаэль меня не видел, как вас, во мне был шифр, поэтому он не подозревал подвох, а когда я сбросил клятвы, это сработало как внезапное вторжение. Да, я ему проиграл. Но иногда выиграть можно, только проиграв. Поэтому теперь мы победители. Я приобрел сокровище и обрел жизнь.

– Это высокая цена победы, –