Вспышка. Том 1, 2 (СИ) - Хорс Игорь

— Да тут все дома какие-то одинаковые стали! То ли третий слева, то ли справа — не помню. Но то, что с краю — это точно.

— Ну что ж, иди с этого края спроси, а я с того.

— Ага.

Мне повезло больше. Я хотя бы нашел его. Правда, он в таком состоянии, что не сразу поймешь — живой ли вообще.

— Да с бадуна он, оболдуй, — мягко проворковала милая старушка, баба Маня, мать Палыча, приглашая нас к скромному деревенскому столу. — Начавкались с дружками вчера опять.

— Он же говорил, что не работает с весны! — сокрушался Глеб. — Откуда же деньги берут на это дело?

— Понятно где — шабашат с дружками, потом спиртягу берут. Кто нашабашит, тот и угощает всех.

— Ё-мое, — покачал головой Глеб. — Что за жизнь…

— Это еще чего! — продолжала словоохотливая старушка, наливая по чашкам душистый чай и одновременно поправляя вязаную салфетку на столе. — Вон, на прошлой неделе похоронили дружка своего, Витальку, так цельных три дня не просыхали.

— А чего с ним случилось-то? — спросил я.

Старушка посмотрела на меня как-то странно, ответила так, словно очевидные вещи объясняла ребенку.

— Так траванулся с ентой самой спиртяги!

Глеб даже захлебнулся, а старушка хлопнула его по спине и продолжила, как ни в чем не бывало.

— Да вот так вот мы и живем! Ну, а вы кушайте, кушайте! Вон булочки еще свеженькие.

Дружок Глеба нам и не понадобился. Милая старушка сама дала ключи от лодочного гаража, пообещала сходить к трактористу, чтоб машину вытащил да к дому оттащил.

— Хорошая бабуля, — сказал я, торопливо спускаясь за Глебом к реке.

— Она всегда такая была, баба Маня, — ответил Глеб. — Даже не изменилась нисколько за эти годы. В отличие от Палыча.

Мне нечего добавить.

Мои мысли были о диком человеке. Где же он сейчас?

Пока Глеб возился с ржавым замком, я присел на берегу, плотно прижал ладони к сырому песку.

Сигнал пришел гораздо быстрее, чем я ожидал. Только слабый очень. То ли это из-за того, что нас разделяло километра три воды, болота и леса, то ли он уже успел как следует оторваться от нас. Что ж, посмотрим, время дорого, надо спешить…

— Ник! Никита! — позвал Глеб, вырвав меня из… не знаю еще как назвать это состояние. И не транс, и не медитация. Ближе всего, наверное, подойдет слово «сеанс». Например, сеанс поиска, сеанс общения, слежения…

— Никита! — слышу над ухом. Я поднялся, стряхнул с ладоней песок.

— Что там? Открыл?

— Да! Но тут… — он протянул свой мобильник. На мой немой вопрос шепнул:

— Это профессор.

Нашел все-таки, подумал я.

— У меня для вас две новости, Никита Алексеевич, — сказал Запольский и тяжело вздохнул. — Еще одно нападение. По всей видимости, работа тоже этого… нашего монстра.

— С чего вы взяли?

— Да те же характерные ранения. В лесу нашли, недалеко от того места, где чудище проходило. И как раз примерно в это же время. Так мне Дима сказал. Если он, конечно, ничего не напутал.

— А когда нашли? Кого?

— Вчера поздно вечером. Мальчишка…

Я сразу подумал о том смелом пацане, Артемке. Неужели он?

— …домой не пришел вечером. — Продолжал профессор. — Родители искать пошли. А потом его дружок рассказал, что на них чудище напало. Только он успел убежать, а его друг нет.

— Вы сказали мальчишка?

— Да, пацан совсем маленький, десять лет.

— Артемка?

— Да, вроде так зовут…

— Так он живой?!

— Ах, да, — сказал профессор. — Это хорошая новость. Он живой остался. Чудо просто.

— А тот дружок как описал чудовище?

— Как! Никак! Твердит одно «чудовище» и больше ничего сказать не может. Сами понимаете, в шоке он пока. Полицейские местные были, расспрашивали, но без толку. А тут семья его… Корову-то как раз у них задрали, вот в чем дело. В общем, вам бы самому приехать, посмотреть, проверить.

— А как же дикий человек? Я опять вышел на его след! Надо ловить его, пока он в безопасном для людей месте… Пока не натворил чего-нибудь еще.

— Да я понимаю. Не знаю я что делать. Мне бы с вами, только вот все равно придется полицию дожидаться, с ними переправляться. Тут все шишки из УВД на меня как налетели. Короче, вы скажите, где он перебрался, я туда людей и поведу. Иван и офицер один тут, из местных, уже поехали с лодками договариваться. Переправимся, а там, глядишь, нагоним вас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ладно, тогда связь будем через Глеба держать. Если там вообще связь есть.

— Так, а что с проверкой? — спросил Запольский. — Я имею в виду, чтобы вы проверили — наш ли это вообще. А то я тоже уже ничего не понимаю в этом кошмаре. Сил уже никаких. Да еще народ тут весь в панике, за стволы хватается, охотники хреновы… Ладно, — профессор тяжело вздохнул, — разберемся. Позже созвонимся.

Он отключил трубку. А мы стали вытаскивать лодку из гаража. Надо спешить.

* * *

Несколько полицейских тщетно пытались держать ситуацию под контролем.

Когда Запольский приблизился к сержанту, чтобы тихо шепнуть ему о новостях, к нему обратился здоровенный мужик в потертой дерматиновой куртке.

— А вот и наш ученый! — сказал он демонстративно громко, чтобы его слышали все односельчане. — Пусть он нам расскажет про свое чудище! Собираются они его ловить, или нет!

— Да! Пусть скажет! Сколько можно терпеть! — послышались подбадривающие голоса.

— Собираемся, — пробормотал, скривившись, профессор, хотел отвести сержанта в сторону, но мужик продолжил громогласно.

— А я так думаю, что вы и вчера то же самое говорили! Только ничего не изменилось! Где же ваш подопытный монстр сейчас, вы хотя бы знаете!?

— Знаем…

— Ах! Они знают! — передразнил мужик, явно провоцируя. — Так чего же вы тут торчите, а? Чего же не бежите, не ловите? Ждете, что он еще кого-то загрызет!?

— Мы делаем все возможное… — сказал профессор как можно мягче, пытаясь избежать столкновения. Повернулся к сержанту, но встретил тупой и угрюмый взгляд, направленный на бурлящую толпу.

— Ни хрена вы не делаете! — возмущался мужик и стал напирать на профессора. Небритое лицо опасно близко зависло над Запольским, в нос ударил запах гнилых зубов и чеснока. Профессор даже присел, на лбу выступили капли пота. Молодой сержантик пытался остановить мужика, уперся в грудь тонкими ладонями.

Но мужик сам остановился, показушно, мол, никто меня не удержит, если только сам не захочу остановиться. Он бросил взгляд на молодого раскрасневшегося пацана.

— Да не держи ты меня, Антоха, ничего я ему не сделаю… пока, — горящий взгляд снова уперся в профессора. — Я только хочу ему сказать, что ждать мы больше не намерены. Не дождаться от этих… интеллигентиков ничего путного. Только языком они чесать горазды.

К сержантику подошли еще двое молодых полицейских. Но и за спиной у мужика выросла стена угрюмых, озлобленных и на все готовых людей.

— Я только хочу, Антоха, — продолжил гудеть мужик, не отрывая взгляда от профессорских запотевших очков, — чтобы этот… так называемый ученый посмотрел на этих вот людей, которые готовы сами все сделать, без вас. И сделают.

Он выловил за плечо из толпы высокого подростка с красными глазами, обнял за плечи.

— Вот это — Руслан, брат Артемки, — сказал мужик. — На которого напало ваше чудовище…

— Но не доказано ведь, что наше… — вставил профессор тихим голоском, но угрюмый бас мужика его прервал.

— Так вот! Вам повезло, что мальчишка жив остался! Иначе он и его отец дух бы из вас уже вышибли за такие дела. Но мы не будем беспредельничать, хотя кто нас остановит? Мы сделаем по-другому. Он, так же, как и мы все, пойдем сами вылавливать твоего урода лохматого. Не беспокойся, — обратился он к сержантику, — ружья у нас зарегистрированы, а лицензию на монстра выписывать не надо, — он снова поворачивается к профессору. — И мы его выловим, будьте уверены, и застрелим как паршивую собаку! Это я тебе говорю, Шура Брагин, а мужики подтвердят, что я говорю редко, но метко. И если сказал, то сделаю кровь из носа. Вот так вот.