Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

выражения Раннего Чжоу: чжэ Дэ – «постигать Дэ», где он присутствует в знаке чжэ. А уже это выражение, в свою очередь, синонимично другому, и тоже чжоускому: «копировать Дэ предков».

Словарное значение ши (БКРС № 12780) – «смотреть на…», «рассматривать», «наблюдать», «вглядываться», а иероглифа гуань (БКРС № 12747) – «смотреть на», «осматривать», «глядеть», «вникать», т. е. формально они подобны. Хотя сейчас уже понятно, что первый иероглиф употреблялся в духовных и возвышенных смыслах. Оба иероглифа имеют дополнительное значение «подражать», «копировать», «следовать (кому-л.)», например, «подражать своему предку» – для ши; или – «брать пример», «следовать примеру» – для гуань.

На этих рассуждениях наша логика расследования обрывается, т. к. последующие иероглифы не вносят никакой ясности в этот вопрос, если исходить из понимания их словарного значения. Однако иероглифическая запись тем и отличается от алфавитной, что иероглиф – это, в первую очередь, «картинка». При этом мы прекрасно понимаем, что все наши дальнейшие рассуждения – это только предположения, а для кого-то и просто «фантазии».

Для разумного человека уже ясно, что логика этих трех матриц должна быть такова: духи смотрят на что-то хорошее (значит, одобряют), смотрят на что-то плохое (значит, осуждают), и воздают человеку по заслугам – «где от них скрыться?». Эти китайские духи исполняют ту же самую роль, которая в западных религиях возложена на Бога. Еще раз напомним читателю, что в Китае никогда не существовало представлений о Боге, а роль «европейского Бога» в Китае исполняли духи предков. И до сих пор нашего религиозного слова «Бог» в Китае существовать не может принципиально, т. к. это понятие невозможно передать китайскими иероглифами, изначальный духовный рисунок которых – совершенно иной. Китайцу, который поставил себе цель уяснить европейское слово «Бог», необходимо переезжать на Запад и учить один из европейских языков, например, русский.

Следуя вышеуказанной логике, иероглиф и должен означать что-то положительное, а иероглиф ю – отрицательное, а значит, под личиной этих предлогов скрывается какая-то другая сущность. Если мы вникнем в рисунок этих иероглифов, то наиболее вероятной представляется следующая картина. Первоначально вместо иероглифа и стоял иероглиф сы (БКРС № 13443), который является полным подобием и, но с «единичкой» впереди, т. е. с ключом «человек», – тем простым ключом, который впоследствии был «утерян» или легонько «подтерт» из-за абсолютного непонимания смысла текста («надо исправить вкравшуюся ошибку!») или сильного желания (вариант – приказа) переиначить исходный смысл. Сы – это «быть похожим», «походить на», «уподобляться», «преемствовать», «наследовать», «идти по стопам». Пример повсеместного использования – «наследовать своим предкам». И это, как мы понимаем, – главное для получения благой посмертной участи. Следует особо отметить, что приведенные нами ранее «вторичные» значения иероглифов ши и гуань дублируют этот смысл, и тем самым подтверждают правильность нашей реконструкции исходного текста.

Иероглиф ю по рисунку представляет собой простой квадрат, симметрично разделенный вертикальной и горизонтальной линиями на четыре маленьких квадрата таким образом, что только вертикальная черта немного выходит за пределы наружного квадрата сверху. В Словаре Ошанина под № 2912 представлен иероглиф фу, который по своей графике отличается от нашего «квадрата» только тем, что выходящая за наружный контур квадрата часть вертикальной черты «оторвана» и наискосок приставлена к верхней кромке левого маленького квадратика ровно посередине. То есть графика этих двух иероглифов фактически одна и та же. Этот иероглиф фу древний, и его значение – «голова демона (или чёрта)». Иероглиф присутствует в древнем словаре «Шо вэнь цзе цзы» и означает «голову чёрта» (О. М. Готлиб «Основы грамматологии китайской письменности», стр. 37).

То есть предварительный смысл всего суждения суммируется таким образом: духи предков наблюдают за тем, ка́к себя ведет в жизни человек: «идет ли он по стопам своих предков» или живет, имея душу «чёрта», а значит, не соблюдая никакого ритуала, не почитая предков. А затем – определяют этому человеку соответствующее посмертное существование. И как укрыться человеку от их всевидящего ока?! – восклицает Конфуций.

Итак, мы закончили рассмотрение этого не совсем обычного суждения, заменив необоснованные фантазии стандартного понимания текста «фантазиями» нашими, но уже хотя бы частично обоснованными. Осталось только резюмировать проделанную работу, собрав воедино весь «перевод»:

2.10. Почтенный (цзы) сказал (юэ): «[Духи сверху] наблюдают (ши – святой «алтарь», т. к. речь идет о «подражании» древним!) [за человеком], насколько он (ци) наследует (сы) [поведение своих предков]. [Они с высоты птичьего полета] смотрят (гуань – «аист», т. к. речь идет уже о «земном чёрте»!) на его (ци) [сущность, насколько она] дьявольская (фу). [Они] избирают (ча) [для каждого человека] место его (ци) упокоения (ань) [после смерти]. Где (янь, т.ж. «куда?», «как?», «каким образом?») укрыться (соу) человеку (жэнь) [от их всевидящего ока]? Где (янь) укрыться (соу) человеку (жэнь)?».

И пусть читатель теперь сравнит представленный нами перевод этого суждения с тем традиционным, который он может увидеть в любом европейском издании Лунь юя. Есть в этих переводах хоть что-то общее с нашим, или все традиционные переводы – это какие-то совершенно далекие от подлинного текста фантазии под названием «Афоризмы»?

Общее у нас только одно – имя Конфуций. И ведь читатель, интересующийся Конфуцием, эти традиционные переводы читает, тратит на них свое время, старается их понять и при этом в тайне считает себя дураком, т. к. понять всего этого просто не в состоянии, а помыслить о том, что дурак вовсе не он – даже не догадывается исходя из своей европейской «толерантности».

И то же самое – правда, уже в меньшей степени – происходит при чтении евангельского текста, где Христос предстает перед читателем каким-то «бедненьким» (или наоборот, «устрашающим») проповедником «ни о чем», но возможно – о безотносительном «добре». Ведь всё уже давно сказано до Него иудеями, написавшими свое Священное Писание: достаточно почитать только Декалог. И для чего Он выдумал эти Свои неисполнимые заповеди, например, о запрете «прелюбодеяния»? Кому это нужно, да и не на Марсе все мы живем! И у здравомыслящего читателя создается такое впечатление, что Иисус пытался придумать что-то такое – «сногсшибательтное» или «совсем уж туманное», чтобы только показаться оригинальным. Конечно, такому читателю жалко Его, мечтателя, – погиб «ни за понюх табаку», человек Он был добрый и не вредный – так думает здравомыслящий читатель.

И невдомек нашему читателю, что сам он – вместе со всей тысячелетней Церковью! – совершенно не понимает слов Христа, ориентируясь на богословские переводы и толкования. И он даже не предполагает, что Церковь до сих пор не знает, что́ такое евангельская «заплата на хитоне» из известной притчи, или как понимать следующие слова Христа: «Царство насилуется (греческое биа́дзо – полный смысловой аналог русскому слову «насиловать») и насильники