Полное затмение - Лиз Ригби

— Разумеется, ваша честь.

— Заряженный или уже пустой? - ядовито поинтересовался де Мария.

В зале засмеялись, и Ломакс вдруг понял, что судье Олмстед не нравится Френсис. Очаровывая присяжных и унижая обвинение, Френсис быстро теряла расположение судьи. Это показалось Ломаксу весьма опасным.

Френсис снова повернулась к Барзиле.

— Простите меня, мистер Барзила, - сказала она, - но будущее моей клиентки, вернее, ее жизнь зависит от точности вашего прогноза. Можете ли вы математически точно определить взаимосвязь между определенной маркой оружия и личностью владельца?

— Нет, у меня нет таких данных.

— Вы руководствуетесь чутьем?

— Нет, основываюсь на опыте. Это не то же самое, что интуиция. Я давно работаю в оружейном бизнесе, повидал много разных людей и марок оружия. Так что это нечто большее, чем чутье.

— Вы утверждаете, что если убийца использовал "смит-вессон", то скорее всего он неопытный стрелок?

— Это очень простое в обращении оружие. Что и привлекает новичков. Для профессионала "смит-вессон" не самый лучший выбор.

— Но из него тоже можно убивать. Вы уверены, что использовать такое оружие мог только любитель?

— Нет, не совсем. Чтобы использовать именно это оружие, у убийцы могло найтись множество причин - откуда мне знать каких?

— Благодарю вас, мистер Барзила.

На сей раз Марджори не стала ждать Ломакса у двери зала. Он пробрался сквозь толпу и схватил девушку за руку, когда та уже выходила из здания суда.

— Почему вы не подошли ко мне в перерыве? - спросил он.

— Не хотела мешать.

— Это мои коллеги из обсерватории. Они были бы рады по-знакомиться с вами.

Девушка пожала плечами. Ломакс видел, что она колеблется.

— Куда вы идете?

— В "Сэш Смит". У меня ужасное предчувствие, что сегод-няшнюю ночь я проведу в поисках "кольта" 45-го калибра.

Марджори заспешила вниз по ступенькам. Ломакс смотрел ей вслед. Ей не удается испортить ему настроение. За целый день присяжные не услышали ничего, что доказывало бы виновность Джулии.

ГЛАВА 30

На следующий день свидетельское кресло первым занял Джерри Хегарти. Он заметно нервничал и постоянно поправлял запонки. Перед тем как произнести слова присяги, Джерри закашлялся. Он никак не показал, что узнал Ломакса. Сначала Джерри не смотрел на Джулию, однако, поймав ее взгляд, широко улыбнулся, что не ускользнуло от внимания присяжных. Несмотря на то что Джерри был вызван в суд сто-роной обвинения, он без лишних слов давал понять - Джулия не убивала его друга. Ломаксу показалось, что боль в животе, с которой он просыпался теперь каждое утро, на время утихла.

Мортон де Мария спросил имя, род занятий Джерри Хегарти, давно ли он знаком с Льюисом Фоксом. Его интересовало, как часто они встречались и какой характер носила их дружба.

— Мистер Хегарти, присяжные почти не слышат вас, - заметила судья, - да и, откровенно говоря, я тоже.

Хегарти извинился. Некоторое время он старался говорить громко, а затем голос вернулся к обычной для него мягкости. В зале стало тихо - зрители прислушивались.

— Как вы считаете, ваш близкий друг Льюис Фокс был счастлив в браке? - спросил де Мария.

— Протестую.

— Принимается.

— Льюис Фокс обсуждал с вами свой брак?

— Редко.

— Совсем не обсуждал?

— Почти.

— И все-таки что же он говорил?

— Он давал понять, что очень любит жену, - сказал Хегарти, взглянув на Джулию.

Та склонила голову. Две пожилые женщины-присяжные улыбнулись ей. Марджори обняла Джулию. Курт положил ей руку на плечо. Ломакс видел, что спина Джулии содрогается, - он понял, что она беззвучно плачет. Некоторые присяжные тоже заметили это. Как показалось Ломаксу, они смотрели на Джулию с приязнью и добротой.

— Он говорил, что любит ее?

— Да, и не раз.

— Он был верным мужем?

— Протестую!

Судья повернулась к Френсис:

— Ваши основания, советник?

— Моей клиентке довелось пережить тяжелые испытания, а сейчас обвинитель без всякой необходимости расстраивает ее еще больше. Свидетель заявил, что Льюис Фокс любил жену и часто говорил ему об этом. Его верность не имеет отношения к данному делу.

— Ваша честь, - возразил де Мария, - мне не хотелось бы лишний раз расстраивать миссис Фокс, но она обвиняется в убийстве, поэтому присяжным важно знать все факты, даже если это ей неприятно.

Судья задумалась. Посмотрела на плачущую Джулию. В зале повисло молчание. По скамье, где сидели репортеры, словно прошелестел неожиданный порыв ветра - все репортеры подались вперед.

— Стороны, прошу вас подойти, - наконец промолвила судья.

Де Мария и Френсис подошли к судейскому подиуму. Судья Олмстед наклонилась к ним. Они шепотом обсуждали что-то. Ломакс ничего не слышал. Наверное, разговор могли слышать присяжные. По всему залу зрители приглушенными голосами обменивались впечатлениями. Ломакс гадал, о чем они говорят. Наконец стороны вернулись на свои места. На лице Френсис застыло покорное выражение. Она что-то коротко сказала Джулии. Де Мария занял позицию напротив свидетельского места.

— Я считаю, - сказала судья, - что обвинение может развить тему. Однако впоследствии обвинитель должен доказать, что это действительно необходимо.

Ломаксу показалось, что зал замер. Мортон де Мария повернулся к Джерри Хегарти:

— Был ли Льюис Фокс верным мужем?

— У меня есть основания предполагать, что он спал с другими женщинами, - мягко ответил Хегарти. Затем еще более тихо добавил: - Как многие любящие мужья.

Зрители, которые могли видеть Джулию, не исключая и присяжных, пристально вглядывались в лицо обвиняемой. Ломакс испытал гордость, увидев, что Джулия подняла голову.

— Льюис был неразборчив в связях?

— Протестую. Неразборчивость в связях - слишком расплыв-чатое понятие, для разных людей это может означать разное.

Де Мария кивнул:

— Снимаю вопрос. - Он снова обернулся к Хегарти: - Сколько женщин было у Льюиса Фокса после женитьбы на Джулии Фокс?

Хегарти сильно потянул себя за запонку.

— Льюис не делился со мной подробностями. Понятия не имею.

— А как вам кажется?

Повисла долгая пауза.

— Наверное, две.

— О двух вы знаете, но их могло быть и больше?

— Протестую.

— Принимается.

— Эти связи имели место в первые годы семейной жизни?

— Он был женат всего пять лет.

— Эти связи начались незадолго до смерти Льюиса?

— Да, видимо, так.

— Как вы считаете, интерес Льюиса Фокса к другим женщинам был связан с тем, что его брак распадался?

— Протестую. Свидетель не психиатр.

— Принимается.

— Делился ли с вами Льюис Фокс опасениями о душевном здоровье жены?

— Он никогда не считал ее сумасшедшей.

— Никто и не говорит о сумасшествии. Но я знаю, что Льюис Фокс выражал некоторые сомнения в ее душевном здоровье.

— Он просто считал, что Джулия бывала излишне раздра-жительной и эмоциональной.

— Он не считал необходимым что-нибудь предпринять в связи с этим?

— Мне об этом ничего не известно.

— В самом начале их брака Льюис Фокс дал жене револьвер для самозащиты. Я знаю, что позднее, опасаясь за ее душевное здоровье, он забрал револьвер.

— Меня он просто попросил присмотреть за каким-то ре-вольвером.

— Перестаньте, мистер Хегарти! - Де Мария принялся по очереди массировать пальцы - один, второй, третий. - Это был револьвер миссис Фокс.

— Не могу сказать точно.

— Он не сказал вам? Без всяких объяснений принес револьвер и попросил подержать у себя?

— Льюис сказал, что дома у него атмосфера довольно напряженная и он хочет спрятать револьвер от греха подальше, чтобы никто до него не добрался.

— Он имел в виду жену?

— Возможно.

— Назовите марку револьвера, мистер Хегарти.

— "Таурус".

— Позвольте уточнить - это был "таурус" восемьдесят пятой модели, калибра 38. Верно?

— Да.

— Льюиса и Гейл Фокс убили похожим оружием, но другой марки. Итак, Льюис решил убрать револьвер из дома. Он купил его для самозашиты. Однако боялся, что револьвер могут использовать как средство нападения.

— Он так не говорил. Льюис просто попросил меня подержать револьвер у себя, что я и сделал. Он и сейчас хранится у меня дома.

— Почему он хотел, чтобы жена не имела доступа к оружию?

— Он не упоминал в этой связи жену.

— Однако он сказал, что она ведет себя не совсем адекватно и он не хочет держать оружие дома?

— Мистер де Мария, это всего лишь ваши предположения. Насколько я знаю, Льюис вполне мог опасаться за собственное самообладание, - громко и твердо произнес Хегарти.

Ломакс почувствовал жалость к де Марии. Свидетель совершенно не хотел помогать обвинению. Однако де Марию оказалось не так-то просто сбить.