Альдана Потерянная принцесса - Надежда Кархалёва

— Извините. Согласен, мы все границы перешли.

— Предатель! — вспыхнула ведьма, нащупывая второе оружие. Оно валялось стороны, не являющейся для всех, кто был в лаборатории, обозреваемой: мешало тело виверны.

— Кинжалы с мечом отдавай, — потребовал Ральдес.

— Извините, не могу. Возможно, мне придется где-нибудь защищать эту дурёху, — не подумав, честно ответил Клавьер.

— Дурёха остаётся с нами, пока мы не выясним, откуда она и где взяла посох. Если правда, что она не из обеспеченной семьи, — отчеканил другой алхимик.

— Шаки попала под плохое влияние, я уверен!

Мужчина бы сказал что-то в ответ, Ральдес был готов добавить, но ведьма, наконец, взяла игрушку, из которой вытащила две булавки, затем так резко воткнув их обратно, что они проткнули тряпичного котёнка насквозь. Главный алхимик, схватившись за сердце и закатив глаза, рухнул прямо в лужу кислоты с плавающими осколками. Второму мужчине отчасти повезло, атака попала в живот, он даже остался в сознании, но встать, упав, не смог.

Женщина с Лайлиой сообразили, что им надо встать на сторону алхимиков. Некоторые знания из области той науки, которой они занимались в Шекогане, кажется, у них сохранились, или же это проявилась лишь интуиция — как бы то ни было, в Шанди и Шаки леди запустили две закупоренные пробирки с ближайшего к ним стола. Угодило всё в виверну, чешуя вдоль ручейков жидкости, потёкших по её боку, стала с шипением обугливаться. С душераздирающим рёвом дракон перекатился на спину, оставив хозяйку без прикрытия. Следующий «снаряд» полетел в неё, ведьма, пронзив игрушку булавкой ещё раз, отскочила. Жертвой магии оказалась эльфийка, впрочем, не утратившая способности действовать. Она не могла разогнуться от боли, однако это не помешало ей воспользоваться колдовством (чары забывчивости исчезли после нового проклятия). Лайлиа сделала движение кистью, словно жестом попросила кого-то выйти. Из воздуха материализовался катящийся на троицу шар голубой энергии, сгусток стремительно увеличивался в размерах, и к той секунде, когда он коснулся ребят, имел такой диаметр, что в дверях бы не прошёл.

Их сковала ледяная корка. Тёмная эльфийка применила не самый худший вариант заклинания обледенения: Клавьер с Шаки продолжали соображать, не превратившись в бездушные ледяные статуи, ощущения же были, понятное дело, весьма и весьма неприятными. Тинзо, стоявшему чуть поодаль, достаточно было отступить на пару шагов, что он и сделал.

— Мальчик, с тобой мы, наверное, договоримся по-хорошему, — один из алхимиков, дав Лайлие мерный стакан с каким-то эликсиром и второй такой же предложив другому коллеге, замер перед юношей. — Скажи, кто и чьи твои ненормальные приятели, за что они тебя покалечили и что им потребовалось в Шекогане.

— Мы тебе и самочувствие улучшим, — пообещала женщина с неподдельным добродушием.

Белый маг осознавал: правда для всех губительна. Возмутит алхимиков не намерение Шаки, а происхождение её и его с Клавьером. Сын весьма небогатого колдуна, да и нисколько не влиятельного, разве что в пределах родной деревни, жители которой ненавидятся большинством правителей Альданы, девушка-сирота из той же деревни и парень, вряд ли имеющий положение выше (судьбы Клавьера Тинзо не знал). Такие ничтожества и устроили погром в лаборатории Шекогана!

— Отвечать будешь?

— Вряд ли вам мои слова понравятся, — вздохнул юноша.

— Лишних жертв мы не любим, — на ладони алхимика вспыхнул огонь, — но если не признаешься — наши принципы потерпят. Вы полагали, вам за родительские деньги всё разрешено? У нас, между прочим, состояния тоже внушительные. У нас полно золотых, ваши родители любят золотые — думаю, проблему, в случае чего, мы уладим. Если у вас хватило ума развлекаться таким идиотским образом — родители переживать не станут. Им проще будет передать дело и завещать состояние другим, менее близким родственникам, чем вам, сумасшедшим.

У Тинзо возникла идея. Он встал между Шаки и Клавьером и хмыкнул:

— Парадоксальная ситуация: мои отец и мать обыкновенные селяне, а убивать меня и моих друзей вам не стоит.

— И как объяснишь это? — нахмурился приблизившийся алхимик, пламя затрепетало с удвоенной силой — этого и добивался Тинзо.

— Я и Клавьер, — юноша постучал согнутым пальцем по соответствующей фигуре, — являемся друзьями Теоны Винсент, а девушка вообще её родная сестра.

— Никакой особы с таким именем не знаю, — сердился мужчина, придавая этим силу пламени. Оно уже могло бы осветить данное помещение, если бы люстра потухла.

— В неё влюблён принц. Она невероятно огорчится в случае нашей гибели, и Эзария примет меры.

С живых обледеневших скульптур начала стекать вода: покрытие таяло. Шаки попробовала пошевелить пальцами, державшими игрушку — по слою затвердевшей воды с хрустом разбежались трещинки. Стоило кисти освободиться, ведьма надавила на одну из булавок. Больше тот алхимик Тинзо не допрашивал.

Глава 26 Готовность

— Кто-нибудь ещё будет пытаться меня остановить? — Шаки обвела взглядом уцелевших алхимиков, стряхнув с себя лёд и вызволяя теперь Клавьера.

— Ты из бедной семьи, но со связями, говоришь? — тихо спросила тёмная эльфийка, которую отпустила боль, зато опутала слабость, как и другого пострадавшего от магии юной ведьмы.

— Почему эти наглецы до сих пор живы? — в руке ещё одного алхимика блеснула молния. — Вы тратите время на разговоры с ними, ни к чему хорошему это пока не ведёт.

— Нас тоже могли бы убить сразу, — протянул следующий.

— Мы, подобно вам, не заинтересованы в том, чтобы уничтожать всех без разбора, — заявила Шаки, проходя на середину лаборатории. — Не хотите испытать на себе действие магии — скажите, где я могу подождать Дориана Ильдевейса Ласкаро. И приведите в порядок мою виверну.

— Да неужели ты после нескольких убийств не чувствуешь ничего?! — выпалил Тинзо, бросаясь к ней и встряхивая подругу за плечи.

— Я не предполагала, что в замке будет кто-то, кроме охраны!

— Значит, не исключала, что кого-то придётся лишить жизни, — встрял Клавьер.

— Я вас насильно с собой не тащила, — огрызнулась Шаки. — Эй, вы собираетесь лечить Шанди? — возмущённо обратилась она к алхимикам.

— У чудовища и кличка есть, — съязвил эльф. — Ты не дочь некроманта, случайно?

— Повторяю: родители, спасибо господину Ласкаро, мертвы, — зашипела колдунья.

— Не могу понять, — хмыкнул мужчина, у которого вызывало недоумение то, что троица налётчиков ещё разговаривает и дышит, — откуда у девчонки виверна и дорогущий посох, да и вообще на чьи средства она вполне прилично и ухоженно выглядит, однако это не лишает меня оснований думать о необходимости убрать её.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});