Наковальня льда - Майкл Роэн

— Их бдительность усложняет нашу задачу, — продолжал он. — Чтобы попасть в башню, мы должны проникнуть в город, а это означает, что нужно будет миновать охрану у бреши в стене — видите их костры? — и пробраться по улицам. Нелегкая задача! Конечно, было бы быстрее перебраться через стену, но…

Элоф нерешительно кашлянул.

— У меня есть одна вещь, которая может помочь нам — по крайней мере добраться до стены. Амулет, полученный в лесу…

Он развязал заплечный мешок и достал сосновую ветку. Илс недоверчиво посмотрела на него.

— Амулет, говоришь? — прошептала она. — Но как он послужит нам?

Ей ответил запах, окутавший их, — теплое, смолистое благоухание. Оно как будто затопило разум и разлилось там тоненьким пением насекомых над полянами в вечерних сумерках. Элоф поднял ветку, и призраки других, срубленных ветвей закачались на нездешнем ветру, отбрасывая широкую тень. Кузнец повернул ветку: тень распространилась наружу от его руки, скапливаясь и растекаясь перед ними. Их окружили лесные шорохи и шепоты.

Путники двинулись вперед в зачарованном сумраке. Казалось, будто под их ногами тихо шуршит палая листва; резкие звуки голосов, лязг оружия и доспехов, отдаленный рокот прибоя — все исчезло в слабых шепотках ночного леса. Запахи крови и гари растворились в смолистом аромате. Беззвучно, как призраки, они скользили вдоль линий пикетов, двигались между траншеями, укреплениями и шатрами из темных шкур. Керморван замечал каждую вражескую позицию, каждое препятствие на их пути. Когда же его посещали сомнения, Илс, для которой темнота была не более чем приятными сумерками, могла указать им нужное направление. Но каждый раз, поворачивая сосновую ветку и распространяя пелену лесных теней, Элоф слышал слабый шорох сухих игл, падавших на землю.

Так они миновали эквешские порядки и вскоре вышли к широкому пролому в стене. Он имел форму наконечника чудовищного копья, ударившего в камень, раскрошившего тяжелые блоки и оплавившего их своим жаром. Часовые в темных доспехах сидели на корточках, уронив головы на грудь; возможно, им снились сырые, холодные леса их суровой родины. Огни их костров мигнули и угасли в лесной тени. Смерть нависла над ними, пока сумрак проплывал мимо, а они так и не узнали об этом и не обратили внимания на сдавленный звук, вырвавшийся из горла Керморвана и стихший, как только воину удалось справиться со своими чувствами. Лишь несколько камешков тихо зашуршало, скатившись с груды щебня, но то могли быть крысы, охотившиеся за мертвечиной. Затем все стихло.

В темноте стена казалась бесконечной. Элоф шел как во сне, едва веря тому, что эти угрюмые каменные утесы на самом деле сработаны человеческими руками. Монолитные блоки, более крупные, чем плиты в основании башни мастера-кузнеца, были высечены и воздвигнуты живыми существами, людьми и животными, чьи барельефы смутно виднелись на фронтонах домов внизу. Должно быть, во времена своей славы то были величественные и прекрасные здания, но сейчас лунные отблески скользили по пустым коробкам, лишенным крыш, безжизненным и почерневшим. Пустые окна зияли темными провалами глазниц или еще дымились, подобно черепам, усеивавшим окрестные поля. Непогребенные тела лежали на улицах или в общих могилах под рухнувшими стенами; иногда лишь рука или нога гротескно выглядывала наружу да на мостовой растекались лужи подсыхающей крови, смешанной с грязью. Полузабытые кошмары детства с новой силой ожили в сознании кузнеца. Он закутался в мрак, который нес с собой, как в плотный плащ, отказываясь видеть больше, чем было необходимо. Лицо Керморвана превратилось в маску, высеченную из мрамора. Лишь Илс, похоже, не впечатлял ни сам город, ни сцены резни. Она лишь изредка качала головой, словно удивляясь бессмысленности людских деяний.

Когда они поднялись к вершине стены и перебрались через остатки рухнувшего парапета, она остановилась и вздрогнула всем телом.

— Здесь очень высоко и место открытое. Мне кажется, или твое чародейство постепенно слабеет?

Элоф огляделся по сторонам и кивнул:

— Ветка потеряла слишком много игл. К тому же меня предупредили, что в городских стенах лесная сила не может помочь нам.

— Тогда сохрани ее, — посоветовал Керморван. — Спрячь ненадежнее — она еще может понадобиться. Здесь мы сможем пройти без всякого колдовства, если будем осторожны.

Как ночные призраки они крались над разбитыми улицами, залитыми светом эквешских сторожевых костров. Бастионы во многих местах были разрушены снарядами катапульт, плиты парапета растрескались; время от времени им приходилось перепрыгивать через проломы. Павшие защитники стены остались лежать там, где умерли, местами так густо, что трудно было не наступать на трупы. Их бледные лица смотрели на путников широко раскрытыми, неподвижными глазами. Элофу казалось, будто его спрашивают, почему он пришел так поздно, и, судя по выражению лица Керморвана, воин чувствовал то же самое. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они достигли южного фланга внешней стены и остановились перед препятствием, преградившим путь.

Здесь, как и в других местах, где внешняя стена подходила близко к внутренней, между ними был перекинут короткий мост, обороняемый с обеих сторон высокими надвратными укреплениями с башенками и галереями. Массивные железные ворота, наглухо запертые, не давали пройти дальше. Элоф внимательно осмотрел их, выискивая слабые места, но уже понимая, что это бесполезно.

— Здесь старайтесь ступать особенно тихо! — прошептал Керморван. — Мы не знаем, кто удерживает эту часть внешней стены, и не можем просто постучаться. Я не хочу пасть от руки своих же соратников, если они решат сперва разить, а потом уж разбираться, что к чему. Сначала нужно увидеть их. Поэтому я полагаюсь на твое зрение, Илс.

Девушка всмотрелась в глубокие тени под башенкой.

— Я не вижу никого на галерее и у бойниц с этой стороны и на мосту тоже. Если там есть часовые, то они, должно быть, охраняют наружную сторону. Но как ты рассчитываешь обойти их?

— Перебраться на мост, разумеется, — ответил Керморван и принялся разворачивать длинную веревку из своего заплечного мешка. — А оттуда — на дальний бастион. Внешняя сторона башни сделана гладкой специально для защиты от крючьев, но с внутренней стороны есть фигурные водостоки. Я пойду первым и буду подстраховывать вас, если хватит веревки.

Он проворно обвязал конец веревки вокруг пояса, пригнулся и пополз вперед. Дотянувшись до желоба водостока, он выпрямился во весь рост и начал карабкаться, словно паук, вытянув длинные конечности и прижавшись лицом к камню. Вскоре послышался его хриплый шепот:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});