Из Тьмы. Арка 4 - Добродел

Кто бы раньше сказал, что их так станут звать.

Но сопровождающие, оценив данный жест по-своему, принялись уверять её, что их присутствие ни в коей мере не стеснит госпожу и её дочь. На это Кая смогла только вновь покачать головой и двинуться вперёд по мощёной дорожке.

— Мам, а чего они на нас смотрят, как деревенские на лордских мытарей*? — спросила громковатым шёпотом Рейка. Как ребёнок, ещё и с потенциалом Воина Духа, она хорошо чувствовала чужой настрой и легко заметила мешающееся со страхом раздражение в глазах новоявленных сопровождающих.

/*Сборщики налогов, традиционная цель для боязливой ненависти крестьян./

— Не знаю, доченька. Наверно, их напугала Куроме.

— Но сестрёнка же добрая волшебница. Ужели её забоятся?

— Не знаю, сладкая, — повторила Кая, погладив дочку по голове. — Твоя старшая сестра — могучая воительница и слуга важной леди. Мнится, добра она к нам, но не к прочему люду, — добавила женщина, испытывая букет достаточно противоречивых чувств.

— И я! И я стану сильной и важной! — воскликнула девочка. — Меня тоже будут бояться всякие плохие!

— Конечно, милая моя, конечно…

Примечания:

Как и обещал, выкладываю к Новому Году подарочное окончание главы, которую в честь праздника не стал разбивать на три фрагмента. Надеюсь, прода поднимет вам настроение и сделает его немного более праздничным. Сам я особо отмечать не собираюсь, но если кто-то решит порадовать автора и Куроме пожертвованной на Алтарь Тьмы подарочной печенькой, то милости просим:)

Поздравляю всех Новым Годом, товарищи читатели! Пусть для всех нас он станет лучше двух предыдущих!

А.Н. — бечено.

Глава 9 Белый и пушистый

К сожалению, после короткого перерыва пришлось вновь погружаться в дела. А дел хватало, и не всегда приятных. Для удачного завершения миссии приходилось продолжать начатую после схватки с S-ранговой многоножкой линию «крушения планов самонадеянных имперцев».

Что должна делать не рассчитавшая свои силы глава группы имперских убийц, которая пусть и сумела одержать победу над титанической тварью, сохранив своих подчинённых и большую часть союзников, но потеряла главную ударную силу в лице погибших или искалеченных в схватке немёртвых чудовищ? Что предпримет наместник, который столь опрометчиво продемонстрировал свою позицию и поддержал юную Абэ, которая не только не сумела подчинить своему тейгу монстра ультимейт-класса, но и потеряла имеющуюся в распоряжении гидру?

Правильно!

Нервничать и суетиться.

И если Тайго весьма аутентично рвал на голове волосы и, сотрясая жирные телеса, бегал по возможным союзникам, изливая на них потоки лести и обещаний, то мне играть заранее запланированную роль оказалось… не то чтобы сложно. Скорее — раздражающе. Смотреть на ухмыляющегося Камуи (хорошо, что он почти сразу уехал во владения своего рода), слушать злорадные шепотки придворных и тупые остроты главы местного отделения разведки (этот-то чему радуется? его дни, как высшего офицера, сочтены вне зависимости от того, какая сторона победит!) — довольно утомительное занятие.

Да. Всё это немало раздражает, даже если сама закрутила интригу; даже если точно знаешь, что происходящее — лишь игра, затеянная нами с Тайго, дабы выявить скрытых врагов и прижучить их, не оставив надежды выйти сухими из воды.

К моей печали, несмотря на то, что некоторые персонажи так и напрашиваются на плотное знакомство с Яцуфусой, возмездие будет носить по большей части экономический и политический характер.

Хотя, конечно, забавно будет познакомить наших излишне свободолюбивых «друзей» из пограничных родов с уже поправившейся и даже раздобревшей Печенькой (кстати, по нашему предварительному соглашению глава северо-восточного региона намекал о её возвращении в строй некоторым доверенным личностям). А также с пополнившим коллекцию Хрустиком. Причём о новобранце в «отряде боевых вкусняшек» младший — потому что завербованный и сидящий на крючке компромата — союзник вряд ли мог даже догадываться, а потому и поделиться данной информацией не сможет.

Да, Хрустиком теперь зовут многоножку: так как гендерную принадлежность членистоногого определить не удалось, пусть будет мальчиком. На самом деле изначально у меня имелась задумка назвать хитиновое чудище женским прозвищем (скажем, Конфеткой), но Кей как всегда всё опошлил.

Серьёзно! Где-то добыть хентайную мангу с девочкой-многоножкой в главной роли, а потом пустить по лагерю победителей целую волну похабных шуточек: кто и насколько глубоко засадил ей свой боевой инструмент — на этом месте должно следовать пошлое подмигивание или игра бровями — это надо уметь! И пускай кулак возмездия Акиры, донельзя разъярённой и смущённой выходкой своего парня, не заставил себя ждать, он уже не смог ничего изменить. Коллектив, состоящий преимущественно из не блистающих утончённостью воителей мужского пола, с радостью подхватил и развил идею о «натягивании многолапой твари».

В общем, не надо мне столь скабрёзных параллелей с моей новой марионеткой. Сказано: Хрустик — значит, Хрустик, а не какая-то там хентайная Конфетка! Тем более что прозвища Печенька и Хрустик сочетаются ничуть не хуже, чем Печенька и Конфетка (или, скажем, Карамелька... или Трубочка... с начинкой... хех, а пошлость-то заразна!).

В итоге раздражающая рутина тянулась больше недели.

Я разбавляла скуку тренировками и работой: почти ежедневными визитами к Юрэю в образовавшийся штаб, для согласования будущих действий нашего всё ещё рыхловатого воинства. Кей старался разбавить серость своими шуточками — он получил и за «монстро-девочку», и за подстрекание моего незадачливого воздыхателя, но, естественно, не исправился и не упускал возможности повеселиться. Акира безуспешно пыталась воспитывать своего парня — скорее, использовала возможность его поколотить не просто так, а по хорошему поводу — и закармливала моего некрокролика различными вкусняшками, безуспешно пытаясь его у меня «отбить» и заставить считать своей хозяйкой уже свою рыжую персону.

Ну а Бэйб вместе со сдружившимся с ним Ямато гуляли по городу и пытались оказывать помощь бедным, в первую очередь детям.

Разумеется, со знаменитым везением Ямато это не могло не вылиться в нечто странное и неловкое. И оно вылилось, дабы Яма (теперь уже